- Здесь можно околеть от жары! - внезапно закричал он. - Это из-за жары
я совсем развинтился.
Однако солнце уже не светило в окно, и в мастерской стало прохладнее.
Клодотворилфорточку,находившуюсянауровнегребнякрыши,с
облегчением вдыхая порывистый свежий ветер. Он взял в рукинабросокголовы
Кристины и, разглядывая его, надолго забылся.
II
В полдень, когда Клод все еще работал над картиной, раздался хорошо ему
знакомый стук в дверь. Инстинктивным, безотчетным движением художниквсунул
в папку набросок с головы Кристины, по которому он переделывал женскоелицо
центральной фигуры. Спрятав рисунок, он отпер дверь.
- Почему так рано, Пьер?
Вошел друг его детства Пьер Сандоз, брюнет двадцати двух лет скруглой
головой, коротким носом идобрымиглазаминаволевом,энергичномлице,
окаймленном едва пробивающейся бородкой.
- Я пораньше управился сзавтраком,мнехотелоськакможнодольше
попозировать тебе... Черт возьми! Ты продвинулся!
Он уставился на картину и тут же заметил:
- Смотри-ка! Ты изменил тип женского лица.
Наступило молчание, оба разглядывали картину. Полотно, размером пять на
три, было целиком записано, но тольконемногиедеталиносилизаконченный
характер. Сделанный, по-видимому, мгновенно, общий набросок былвеликолепен
в своей незаконченности, пленяляркими,живымикрасками.Леснаяполяна,
обрамленная густой зеленью, насквозь пронизана солнцем, налево уходит темная
аллея лишь с одним световым бликом вдали. Там, на траве, во всем великолепии
июньского цветения, закинуврукузаголову,лежалаобнаженнаяженщина,
улыбаясь, с опущенными ресницами, подставляя грудь золотым лучам, вкоторых
она купалась. В глубине две маленькие женские фигурки, брюнетка и блондинка,
тоже обнаженные, смеясь, боролись друг с другом, ярковыделяясьназелени
листвы, - пленительные гаммы телесного цвета. Художнику, очевидно, был нужен
на первом плане контрастирующийчерныйцвет,ионвышелизположения,
посадив туда мужчину, одетого в черную бархатную куртку. Мужчинаповернулся
спиной, была виднатолькоеголеваярука,накоторуюоноблокотился,
полулежа в траве.
- Очень хорошо намечена лежащая женщина, -сказалнаконецСандоз,-
однако тебе, черт побери, предстоит еще огромная работа!
Пожирая горящимиглазамисвоепроизведение,Клодсказалвпорыве
откровенности:
- Так ведь до выставки уйма времени. За полгодаможноуправиться!На
этот раз, может быть, я сумею доказать себе, что я не совсем тупица.
Он стоял и посвистывал,восхищенныйнаброском,которыйемуудалось
сделать с головы Кристины; волна вдохновения и надежд подхватила его.Такое
состояние, как правило, кончалось у художника приступом отчаяния перед своим
бессилием воплотить природу.
- Хватит лентяйничать! Коли пришел, задело!Сандоз,чтобыизбавить
Клода от расходов на натурщика,
по дружбе предложил позироватьемудлямужскойфигурынапереднем
плане.
Такое
состояние, как правило, кончалось у художника приступом отчаяния перед своим
бессилием воплотить природу.
- Хватит лентяйничать! Коли пришел, задело!Сандоз,чтобыизбавить
Клода от расходов на натурщика,
по дружбе предложил позироватьемудлямужскойфигурынапереднем
плане.Онбылсвободентолькоповоскресеньям,иКлодполагал,что
достаточно будет четырех - пяти сеансов для того, чтобы портретбылготов.
Сандоз уже надевал бархатную куртку, когда его осенило.
- А ты-то, наверное, еще не завтракал? Как встал,такиработалвсе
время... Спустись вниз, скушай котлету, я подожду тебя.
Клод и слышать не хотел о том, чтобы терять время.
- Да нет же, я позавтракал, гляди, вон кастрюля!.. И видишь, ещекорка
хлеба осталась. Можно сейчас доесть... Скорей, скорей, за дело, ленивец!
Клод уже взялся за палитру и, выбирая кисти, спросил:
- А что, Дюбюш зайдет за нами сегодня?
- Да, к пяти часам.
- Вот и отлично! Мы пойдем обедать все вместе... Ты готов? Откиньруку
левее, а голову опусти.
Сандоз принял требуемую позу и, подсунув под себя подушки, расположился
на диване. Сандоз сидел спиной к Клоду, но это не мешалоимразговаривать;
Сандоз рассказывал,чтосегодняутромонполучилписьмоизПлассана,
маленького провансальского городка, где они учились вместе с Клодом ссамых
младших классов коллежа. Исчерпав эту тему,обазамолчали.Одинработал,
забыв обо всем на свете, другой, застыв внеподвижнойпозе,погрузилсяв
сонливость.
В девятилетнем возрасте Клоду посчастливилосьвыбратьсяизПарижаи
вернуться втотуголокПрованса,гдеонродился.Егомать,красивая
блондинка,зарабатываланажизньстиркой,когдаеебросилего
бездельник-отец. Потомонавышлазамужзавлюбленноговнеечестного
рабочего. Оба были очень трудолюбивы, ноникакнемоглисвестиконцыс
концами. Поэтому они с благодарностьюпринялипредложениеодногостарого
провансальца поместить Клода в коллеж родногогорода.Этотстарыйчудак,
страстный любительживописи,случайноувиделрисункимальчуганаибыл
поражен ими. В течение семи лет до старшего класса КлодоставалсянаЮге,
сперва пансионером коллежа, потомэкстерном,живяусвоегоблагодетеля.
Однажды утром старика нашли мертвым в постели, его хватил удар.Оноставил
Клоду,позавещанию,рентувтысячуфранков,справомраспоряжаться
капиталом по достижении двадцати пяти лет. Охваченный страстьюкживописи,
Клод тотчас же покинул коллеж, даже и не подумав сдавать экзамены на степень
бакалавра, и устремился в Париж, где уже находился его друг Сандоз.
ВПлассанскомколлеже,ссамогопервогокласса,былотрое
"неразлучных", как их называли:КлодЛантье,ПьерСандозиЛуиДюбюш.