-- И не сделает, -- сказал Джералд.
Скарлетт вспыхнула, но Джералд властным жестом не дал ей заговорить.
--Помолчите,мисс!СегодняДжонУилкссообщилмнеподбольшим
секретом, чтоЭшли женитсяна миссМелани. И завтрабудетобъявленаих
помолвка.
РукаСкарлетт,вцепившаяся в его рукав, безжизненно повисла.Значит,
это все-таки правда!
Боль, словно хищный зверь,вонзила когтив ее сердце. Она перехватила
взглядотца-- и уловила в нем исострадание и досаду: эта проблемабыла
совсем не по егочасти и он не знал,как к ней подступиться. Любя дочь, он
вместе стем чувствовалсебя нев своейтарелке из-за того, что Скарлетт
вынуждала его улаживать ее детские беды. Эллин-та знает, как в таких случаях
надлежит поступать. Скарлетт следовало бы обратиться к матери.
--Зачемты выставляешьсебя на посмешище -- позоришь и себяи всех
нас?-- заговорилон,каквсегдавминутыволнения повышаяголос. --
Вешаешься на шею парню,который тебя знатьне хочет? Аведь ктебе готов
посвататься любой самый видный жених в графстве.
Гнев и оскорбленная гордость заглушили на мгновение боль.
-- Я не вешалась ему на шею. Просто эта новость удивила меня.
-- А ведь ты врешь! -- сказал Джералд и, вглядевшись в ее убитоегорем
лицо, добавил в порыве доброты и жалости: -- Прости меня, доченька. Новедь
ты же еще ребенок, и поклонников у тебя хоть пруд пруди.
-- Маме было пятнадцать лет, когда она выходила за вас замуж, а мне уже
шестнадцать, -- глухо пробормотала Скарлетт.
--Твоя матьдругое дело, -- сказалДжералд. -- Онаникогда не была
такойвертихвосткой, как ты. Ну, ну, дочка, голову выше! На будущейнеделе
мы с тобой поедем в Чарльстон к твоей тетушке Евлалии, и ты, как послушаешь,
что они тамрассказывают про форт Самтер, так тут же и думать перестанешь о
своем Эшли.
"Он считает меня ребенком, --подумала Скарлетт. Горе и досада на отца
сковалией язык. -- Куплю ей, дескать, новую погремушку, и она забудет, что
набила себе на лбу шишку!"
-- И нечегосмотреть на менябешеными глазами, -- сказалДжералд. --
Будь у тебявголове побольше мозгов, давномогла бывыйти замуж хоть за
Брента, хоть заСтюарта Тарлтона. Подумай-ка надэтим, дочка. Выходи замуж
за одного из близнецов, и мы сДжимом Тарлтономсоединим наши плантации, а
длятебя построимкрасивыйдом как раз посередине, на границе между ними,
там, где большая сосновая роща, и...
-- Даперестаньтевыразговариватьсомной, какс ребенком! -- не
выдержала Скарлетт. --Не хочу я ехать ни в какой Чарльстон, и не нужен мне
ваш дом, и не желаю я выходить замуж ни за одного из близнецов! Никто мне не
нужен, кроме... -- Она прикусила язык, но, увы, слишком поздно.
Голос Джералда звучал наэтотраз странноспокойно,ислова падали
медленно, словноон раздумчиво выбирал их из того запаса, ккоторому редко
приходилось прибегать:
-- Никто, значит, тебене нужен, кроме Эшли, а его-то ты получить и не
можешь.
И если бы даже он захотел жениться натебе, я бы с большой неохотой
далсвое согласие,хотя ДжонУилкс и лучший мой друг.-- И видя, что его
слова поразили Скарлетт, он добавил: -- Я хочу видеть мою дочь счастливой, а
ты никогда не была бы счастлива с ним.
-- О да, да, я была бы счастлива! Очень!
-- Нет,дочка, никогда.Чтобыбрак был счастливым, муж и жена должны
быть из одного теста.
У Скарлеттедва не слетели сязыканеосторожныеслова:"Новыже
счастливы,хотя совсем не из одного тестас мамой", -- однако онавовремя
удержалась, понимая, что за подобную наглость может заработать пощечину.
-- Уилксы совсемдругогосорталюди, нетакие, как мы, -- продолжал
Джералд, все так же медленно подбирая слова. -- Даони и ни на кого во всей
нашей округе не похожи, я таких, как они, больше и не встречал нигде. Они --
странныйнарод,и это хорошо,что в ихроду так повелось-- жениться на
своих двоюродных сестрах и оставлять,так сказать, всесвои странности при
себе.
-- Да нет же, папа, Эшли вовсе не...
-- Придержи язык, котенок! Ничего плохого я про этого малого сказать не
хочу, он мне нравится. Я говорю "странный" не в смысле поврежденный в уме. И
таких подвигов, как заКалвертами,которые могут просадить на скачкахвсе
состояние,иликакзаТарлтонами,укоторых один-два пьяницыв каждом
поколении,иликакзаФонтейнами,которыевсе отпетыебуяныи готовы
пристрелить человеказа любую безделицу, -- таких подвигов за ним, конечно,
не водится. Но только это всеобычные дела,каждому понятные, иеслибог
уберегот такого Джералда О'Хара,так это ему просто повезло! И опять же я
вовсенесчитаю, что Эшлисталбы тебя поколачиватьили наставлять тебе
рога. Впрочем, это бы ещеполбеды,потому что тут ты, может, сумела бы его
понять. Но он совсем по-особому странный человек, и понять его невозможно. Я
еголюблю, нозарежь меня, еслия понимаю хоть половину изтого,что он
говорит.Ну,скажи мне,доченька,сказки,полоскаруку насердце,ты
что-нибудь понимаешьво всейэтой галиматье, которуюон несет про книжки,
музыку, стихи, картины и прочую чепуховину?
-- Ах, папа, -- нетерпеливо вскричала Скарлетт, -- будь я его женой, со
мной он стал бы совсем иным!
-- Вотоночто, ты так полагаешь?-- язвительнопромолвилДжералд,
бросив на нее испытующий взгляд. -- Плохо же ты знаешь мужчин, не говоря уже
об Эшли. Ни одна жена на всем свете не сумела еще переделать мужа, и советую
тебе зарубить это себе на носу. А уж чтоб переделатького-нибудь из Уилксов
-- да тут сам всемогущийбог тебе не поможет, дочка! Весь роду них такой,
такимиони были испокон веков. И такими, верно, и останутся. Говорю тебе --
это унихв крови. Ты что, не видишь, какони носятся то в Нью-Йорк, то в
Бостон -- послушать оперу или поглядеть на какие-то таммасляные полотна. И
целыми ящиками заказывают себе у янки французские и немецкие книжки. А потом
дни и ночи просиживают заэтимикнижками или раздумываютбог весть о чем,
вместотого чтобыпоехать на охотуилисоставитьпартиювпокер,как
подобает настоящим мужчинам.