Обучение всегда заканчивалось в салунах Джонсборо, и к наступлению ночи
вспыхивалостолькодрак,чтоофицерыбылибессильныуговоритьсвоих
сограждан не наносить друг другу увечья -- подождать, пока это сделают янки.
Воднойиз таких стычек и всадил Стюарт Тарлтонпулю вКэйда Калверта, а
Тони Фонтейн --в Брента. В те дни, когда формировалсяЭскадрон, близнецы,
только чтоизгнанные из Виргинскогоуниверситета,возвратилисьдомой и с
воодушевлениемзавербовалисьвегоряды.Однакопослеупомянутой
перестрелки, два месяца назад, их матушка снова отправиласвоих молодцовв
университет--наэтот раз вДжорджии, --сприказом: оттудани шагу.
Пребываятам,они, квеликомуогорчению,пропустили радости иволнения
учебных сборов и теперь сочли, что университетским образованием вполне можно
пожертвовать радиудовольствия скакать верхом,стрелять и дратьглоткув
компании приятелей.
-- Ладно,поехали кЭйблу, --решил Брент. -- Мы можем переправиться
через реку вброд во владениях мистера О'Хара, а потом вдва счета доберемся
туда через фонтейновские луга.
-- Только не ждите, что вастам чем-нибудь накормят, окромя жаркого из
опоссума и бобов, -- бубнил свое Джимс.
-- А ты вообще не получишь ничего, -- усмехнулся Стюарт. --Потому как
ты сейчас отправишься к ма и скажешь ей, чтоб нас не ждали к ужину.
-- Ой, нет,не поеду! --в ужасе вскричал Джимс.-- Не поеду, и все!
Больно-томненадо,чтобхозяйкасменязаместовас шкуруспустила!
Перво-напервоонаспросит, какэто я недоглядел, что вас опятьиз ученья
выперли.А потомя буду виноват, что вы сейчас издомаулизнули и она не
можетдатьвамвзбучку.Воттутона и начнетменя трепать,какутка
дождевогочервя,и яодин станузанее в ответе.Нетуж,ежели вы не
возьмете меня с собой к мистеру Уиндеру, я убегу в лес, схоронюсь там на всю
ночь, и пущай меня забирает патруль -- все лучше,чем попасться хозяйке под
горячую руку.
Близнецынегодующе ирастерянно поглядели наисполненногорешимости
чернокожего мальчишку.
-- С этого идиотаи вправду хватит нарваться на патруль, и тогда ма не
успокоится еще неделю. Честное слово, с этими черномазыми однаморока. Иной
раз мне кажется, что аболиционисты не так-то уж и плохо придумали.
-- Нечестно, если на то пошло, заставлять Джимса расплачиваться за нас.
Придется взять его с собой. Но слушай ты, черномазый негодник, посмей только
задирать нос перед тамошними неграми и хвалиться, что унас жарятцыплят и
запекаютокорока,втовремякаконипитаютсятолькокроликамида
опоссумами, и я... я пожалуюсьна тебя ма. И мы не возьмем тебя с собойна
войну.
-- Задирать нос? Чтоб я стал задирать носпередэтими нищими неграми?
Нет, сэр,я не так воспитан.Миссис Беатриса научила меня по части хороших
манер, почитай что не хуже вас умею.
Миссис Беатриса научила меня по части хороших
манер, почитай что не хуже вас умею.
-- Ну, вэтом деле она не слишком-то преуспела--что с нами, чтос
тобой, -- сказал Стюарт. -- Ладно, поехали.
Он осадил своего крупного гнедогожеребца,азатем,дав емушпоры,
легко поднялнадредкой изгородью из жердей ипустил повспаханному полю
Джералда О'Хара. Брент послал своюлошадь загнедымжеребцом, а следом за
юношамиперемахнул черезизгородь и Джимс, прильнув к луке и вцепившисьв
гриву. Джимс не испытывал ни малейшей охоты перепрыгивать через изгороди, но
емуприходилось братьи болеевысокиепрепятствия,дабы не отставать от
своих хозяев.
Всгущавшихсясумеркахони поскакалипо красным бороздампашнии,
спустившись с холма, уже приближались к реке, когда Брент крикнул брату:
--Послушай, Стю,аведь, чтониговори, Скарлеттдолжна былабы
пригласить нас поужинать?
-- Да явсевремя об этомдумаю,-- крикнул в ответ Стюарт. -- Ну а
почему, как ты полагаешь...
ГЛАВА II
Когдаблизнецыускакалиистуккопытзамервдали,Скарлетт,в
оцепенениистоявшаянакрыльце,повернуласьи,словносомнамбула,
направиласьобратно к покинутомукреслу. Она так старалась ничем не выдать
своих чувств, что лицо у нееот напряжения странно онемело, а на губахеще
дрожала вымученнаяулыбка.Она тяжело опустилась в кресло, поджав под себя
одну ногу ичувствуя, как сердцу становится тесно вгрудиот раздиравшего
егогоря. Она болезненно ощущала его короткие частые толчки и своистранно
заледеневшие ладони, и чувствоужасного, непоправимогонесчастьяовладело
всемеесуществом.Больирастерянностьбылинаписанына ее лице--
растерянностьизбалованногоребенка,привыкшего немедленно получатьвсе,
чего нипопросит, и теперь впервые столкнувшегосясневедомой еще теневой
стороной жизни.
Эшли женится на Мелани Гамильтон!
Нет,этонеправда!Близнецычто-тонапутали.Или,каквсегда,
разыгрывают ее.Не может, не может Эшли любить Мелани.Даиктополюбит
этого бесцветногомышонка! Скарлетт с инстинктивным презрениеми сознанием
своего превосходства воскресила в памятитоненькуюдетскую фигурку Мелани,
еесерьезноеличико,напоминающеесвоимоваломсердечко--такое
простенькое, что его можнобыло даже назвать некрасивым. К тому жеЭшли не
виделсяс ней месяцами. После тех танцев впрошлом году в Двенадцати Дубах
он был в Атланте не более двух раз. Нет, Эшли не любит Мелани, потому что...
-- вот тут уж она никак не может ошибаться -- потому что он влюблен в нее, в
Скарлетт! Он любит ее -- это-то она знает твердо!
Скарлетт услышала, как под тяжелойпоступьюМамушки в холлезадрожал
пол,и,поспешно выпроставиз-подсебяногу,постараласьпридать лицу
наскольковозможнобезмятежноевыражение.