– Она нахмурилась. – Но вот зачем ему вообще понадобился детектив или зачем понадобилось разыгрывать это представление… – Полковник развела руками.
– Понятия не имею.
– Не только вы, но и я, – проворчал Мэллори. – Да тут еще эта Фелина.
– Какая Фелина?
– Девушка‑кошка. Она привязалась к нам уже через полчаса после моего прибытия. Вот я и гадаю, не замешана ли она в происходящем?
– Насчет кошкочеловека я бы не стала особо беспокоиться. Если они вообще обладают лояльностью по отношению к кому‑либо, то она не продается, а уж секрета я бы им определенно не доверила. – Примолкнув, Виннифред направила на детектива пронзительный взгляд. – Пожалуй, лучше вам вернуться домой, Мэллори. Поскольку Мюргенштюрм вам явно врал, вы более не обязаны тут задерживаться.
– Большинство моих клиентов лгут мне во время первого визита, – возразил Мэллори. – Таков мой профессиональный риск. А этот клиент платит мне достаточно много, чтобы я официально верил ему до рассвета. – Он вдруг поднялся. – Берите свое пальто. Нам нельзя здесь засиживаться.
– Но Мефисто почти никогда не показывается раньше часа ночи, – запротестовала Виннифред.
– Тогда мы подождем его.
– Мэллори, что стряслось?
– Я оставил Мюргенштюрму весточку, чтобы он встретился со мной здесь. И пусть я ему официально верю, это отнюдь не значит, что я ему доверяю.
Виннифред тотчас же направилась к гардеробу, надела белую шубу длиной до пят и пару сапожек с такой же подкладкой, после чего повела детектива и Эогиппуса из комнаты вверх по длинной лестнице.
Когда они вышли, снегопад уже прекратился. Виннифред повернула налево.
– Привет, Джон Джастин Мэллори, – промурлыкал рядом знакомый голос. – Каким вкусненьким зверечком ты обзавелся! Задрав голову, Мэллори увидел Фелину, сидящую на фонаре.
– И давно ты здесь?
– Не знаю.
– Как ты нашла меня? – требовательным тоном спросил Мэллори.
Улыбнувшись, она мягко спрыгнула на землю.
– Тебя куда легче выследить, чем единорога, – поведала она, присев на корточки рядом с Эогиппусом, и певучим голосом заворковала:
– Милый малышка, сладкий малышка, жирный малышка, лакомый малышка…
– Э‑э… Мэллори! – встревожился Эогиппус.
– Это и есть Фелина? – спросила Виннифред.
Мэллори кивнул.
– Она помогла мне высмотреть единорога в парке, когда гастрономические соображения взяли над ней верх.
Фелина потянулась, чтобы потрогать Эогиппуса, за что Виннифред тут же вознаградила ее шлепком по руке. Девушка‑кошка тут же прыжком отпрянула, шипя и фыркая.
– Оставь его в покое. Поняла? – твердо заявила Виннифред. В ответ Фелина зарычала на нее. – Проделайте это еще раз, юная леди, и я посажу вас на цепь.
Агрессивность Фелины тут же сменилась полнейшим раболепием.
– Это мужественная и горячая раса, – пояснила Виннифред для Мэллори. – Надо с самого начала ввести основные правила и дать им понять, кто главный, или хлебнешь с ними горя. – Она поглядела на Фелину. – Что ж, у нас больше не будет проблем из‑за попыток потрогать маленького коня, правда?
Фелина с улыбкой закивала. Мэллори показалось, что улыбка чересчур зубаста, так что он решил снова поднять Эогиппуса и сунуть его под мышку.
– Бар в следующем квартале, – сообщила Виннифред. – Вообще‑то это очень приятное заведение. Наливают много, запрашивают мало.
– Тогда пошли, – сказал детектив.
– Верно, – поддержала она, жизнерадостно шагая вперед. – Внезапно я снова почувствовала, что полна сил. Я вырвалась из этого заплесневелого морга, а красный зверь на тропе! – Она глубоко вдохнула. – Ах, только понюхайте этот бодрящий воздух, Мэллори! Он напоминает мне о том времени, когда я в Гималаях охотилась на йети.
– А я и не знал, что йети существуют на самом деле. Виннифред со смехом сделала пируэт, чтобы продемонстрировать шубу со всех сторон.
– А как по‑вашему, что на мне надето?
– Я рад, что вы на нашей стороне, – заметил Мэллори.
– А я рада, что вы спасли меня от очередного Нового года в окружении толпы людей, просиживающих штаны в ожидании смерти, – искренне откликнулась она.
– Кстати, какого черта там делает столь жизнерадостная особа, как вы?
– Вообще‑то я и сама не знаю, – честно призналась Виннифред. – Как‑то ненароком меня такая жизнь затянула, там масса удобств, и со временем получилось так, что уход потребовал бы слишком больших усилий.
– Потому‑то я и остаюсь в Манхэттене, – согласился Мэллори. – Пусть он и не идеал, пусть воздух смердит, а на улицах небезопасно, но как‑то перебыть день кажется меньшим трудом, чем перебраться на новое место.
Внезапно Виннифред остановилась и запрокинула лицо к пасмурным небесам.
– Будь настороже, Гранди! – прокричала она. – Может, с виду мы и не ахти, и лишены твоего темного могущества, и нет у нас твоих злодейских союзников, но мы заставим тебя поплясать, уж это я тебе гарантирую!
Глава 7
00.27 – 00.45
– Вам нравится регтайм? – поинтересовалась Виннифред на подходе к питейному заведению.
Он далеко за пояс заткнет любую чепуху, которая сходит за музыку в наши дни, – ответил Мэллори. – Если спросите меня, так музыка катится под горку с тех самых пор, как Сестры Эндрюс [10] прекратили записываться.
– Хорошо, – одобрила Виннифред. – Я думаю, здесь вам понравится.
Мэллори остановился перед фасадом здания.
– А вы уверены, что пришли туда, куда надо? Это заведение – китайская прачечная.
От души хохотнув, Виннифред распахнула дверь. Из сумрачных глубин помещения ураганом вырвались неистовые ритмы регтайма.
– Следуйте за мной, – распорядилась она и решительно двинулась к пустому столику в дальнем конце забитого народом помещения. Мэллори с Эогиппусом под мышкой и Фелиной за спиной двинулся следом. Пары, четверки и большие группы людей сидели вокруг столиков и длинной стойки из красного дерева, явно недурно проводя время, а официанты в белых пиджаках разносили на серебряных подносах напитки.
Большинство мужчин были одеты в старомодные смокинги, и многие щеголяли в гетрах. Женщины с короткими стрижками и еще более короткими юбками словно задумали провести конкурс на лучшего двойника Клары Боу. [11]
– Мефисто пока нет, – объявила Виннифред, оглядев прокуренный зал с низким потолком. Когда все они добрались до столика и наконец уселись, она обернулась к Мэллори:
– Ну, разве не очаровательное маленькое бистро?
– Тут полным‑полно хлыщей и девиц а‑ля «джаз‑беби», – кисло ответил он, когда тапер начал наяривать новую мелодию и полдюжины посетителей принялись отплясывать чарльстон. – Это что, актеры и статисты, участвующие в каком‑то бродвейском спектакле?
– Нет, они такие же посетители, как вы да я.
– Может, они и посетители, но чертовски очевидно, что не такие, как вы да я.