Впрочем, молчание не затянулось, ибо мистерСвивеллер,предварительно
поведав нам нараспев, что в горах егосердце,донынеонтамичтодля
свершения доблестных, героических деяний емунехватаеттолькоарабского
коня*, отвел взгляд от потолка и снова вернулся к презренной прозе.
- Фред, -вдругобратилсяонкприятелюгромкимшепотом,словно
пораженный какой-то внезапной мыслью. - Скажи, старичок благоволит?
- Какое тебе дело? - огрызнулся тот.
- Нет, а все-таки?
- Да, да, вполне. Впрочем, на это наплевать. Ободренный такимответом,
мистер Свивеллер решил завести разговор на более общие темы и во чтобыто
ни стало завоевать наше внимание.
Для начала он заявил, что содовая вода - вещь сама по себенедурная-
может застудить желудок, если ее несдобритьэлемилинебольшойпорцией
коньяка, причем последний предпочтителен во всехсмыслах,кромеодного-
сильно бьет по карману. Так как никто не рискнул оспариватьэтоположение,
мистерСвивеллерсообщилнам,чтоволосамчеловекасвойственнодолго
сохранять запах табачного дыма и что юные воспитанники Итона и Вестминстера*
поглощают огромное количество яблок, дабыотбитьзапахсигар,ивсеже
изобличаются в курении своимирачительнымидрузьями,ибо,какужебыло
сказано, волосы обладают этой удивительной особенностью. Отсюда вывод:если
б Королевское общество* заинтересовалосьвышеизложеннымобстоятельствоми
изыскало в недрах науки способ предотвратитьподобногороданежелательные
разоблачения, члены его заслужили бы славу благодетелей родачеловеческого.
Не встретив возражений и на сей раз, он уведомил нас далее, что ямайский ром
- напиток душистый,отменногобукета-имеетодинвесьмасущественный
недостаток, а именно: на другой день после него остается неприятный вкусво
рту.Посколькусредиприсутствующихненашлосьсмельчаков,которые
отважились бы опровергнуть это, мистер Свивеллерокончательноразошелсяи
стал еще словоохотливее и откровеннее.
- Куда это годится, джентльмены, когда между родственникаминачинаются
ссоры и дрязги! - воскликнул он. - Если крыльям дружбы не пристало ронять ни
перышка, то крылья родственных уз и подавно должны быть всегдараспростерты
над нами в безмятежном покое; и горе тому, кто окорнает их! Почему дедушка и
внук с остервенением грызутся между собой, вместо того чтобыблаженствовать
в обоюдном согласии? Почему бы им не протянуть друг другу руку и непредать
прошлое забвению?
- Да замолчи ты! - крикнул его приятель.
- Сэр! - обратился к немумистерСвивеллер.-Прошунеперебивать
председателя. Джентльмены! Обсудим, как обстоит дело. Вы видите передсобой
милейшего старенького дедушку - произношу этисловасчувствомглубокого
почтения к нему -иегонепутевоговнука.Милейшийстаренькийдедушка
говорит своему непутевому внуку: "Я растил и учил тебя уму-разуму,Фред.
Милейшийстаренькийдедушка
говорит своему непутевому внуку: "Я растил и учил тебя уму-разуму,Фред.Я
поставил тебя на ноги, а ты взял да и свихнулся, как это частослучаетсяс
молодыми людьми, и теперь больше ко мне не суйся".Начтонепутевыйвнук
возражает ему следующее: "Вы, дедушка, из богачей богач и не так уж много на
меня потратились. Деньги вы копите длямоеймаленькойсестрички,которая
живет у вас в заточении, настоящей затворницей, и даже понятия неимеетоб
удовольствиях. Так почему бы вам не уделить нухотьсамуюмалостьвашему
взрослому внуку?" А милейший старенький дедушка отвечает и говорит,чтоон
отнюдь не намерен раскошелиться с той охотой и стемблагодушием,которые
производят столь выгодное и отрадное впечатление в человеке еголет.Более
того! Он грозит при каждой встрече устраивать внуку головомойку, пилитьего
и всячески порочить. Итак, спрашивается: не прискорбнолитакоеположение
вещей и не лучше ли былобыпочтенномуджентльменуоткупитьсяумеренной
суммой и поладить на этом ко всеобщему удовольствию?
Произнесяэтуторжественнуюречь,сопровождавшуюсявыразительным
помаванием рук, мистер Свивеллер вдруг сунул в рот набалдашник, очевидно для
того, чтобы ни однимлишнимсловомнеиспортитьвпечатленияотсвоего
монолога.
- Боже мой, боже! - воскликнул старик и повернулся к внуку. - Зачемты
преследуешь итерзаешьменя?-3ачемтыводишьсюдасвоихбеспутных
приятелей? Сколько раз мне повторять, что ябедняк,чтожизньмояполна
забот и лишений?
- А мне сколько раз повторять,чтоэтонеправда?-сказалмолодой
человек, холодно глядя на деда.
- Ты избрал себе путь. Так следуй же этим путем. Оставь меня иНеллв
покое, мы с ней труженики.
- Нелл скоро будет взрослой девушкой, - возразил ему внук. - Подвашим
влиянием она совсем отступится от брата, если он перестанет навещать ее хоть
изредка.
- Смотри, как бы она не отступилась от тебя, когдатебеменьшевсего
захочется этого! - сверкнув глазами, воскликнул старик. - Смотри, как быне
настал день, когда ты будешь босой скитаться по улицам, а онапроедетмимо
тебя в пышной карете!
- А день этот наступит, когда ей достанутсявашиденьги?Послушайте,
что он говорит, наш бедняк!
-Ивсе-такимыбедняки,-вполголоса,будторазмышляявслух,
пробормотал старик. - И нам так трудно живется! Ведьвсевоимяребенка,
невинного, чистого... а удачи нет! Надейся и терпи! Надейся и терпи!
Эти слова были сказаны совсем тихо, и молодые джентльмены не расслышали
их. Мистер Свивеллер, вообразив, что они служат выражением душевнойборьбы,
начавшейся под могучим воздействием егоречи,ткнулприятелятростьюи,
шепнув: "Проняло!" - потребовал процентов с ожидаемой поживы. Впрочем, когда
ошибка обнаружилась, он немедленно осовел, надулся и сталнамекатьнато,
что сейчас самое время удалиться, - как вдруг дверь отворилась ивкомнату
вошла Нелли.