Говорят, он может убить без всякой накачки, правда, только если изрядно выпьет.
- Значит так, - Сулим прищелкнул пальцами. - Шарадниковых лучше заслать вперед, пусть повертятся в Алзамае. Полагаю, вокзал там есть? Вот пусть там каждую пылинку изучат. Их наверняка быстро отследят и пофиксят, но пусть. Бизона забросим втихую, и поглядим, как его будут обхаживать. И кто - тоже поглядим, разумеется. Потом для острастки сунем Испанца - этот быстро чьи-нибудь кости переломает, и пока вээровцы будут хором суетиться, по следу рванет Лэснер, как самый незаметный...
Сулим увлекся, и не он один; его речь захватила остальных, будто детективный роман. Только Гном слушал Сулима с легким скепсисом во взгляде: мол, напланировал море, но ведущим-то идти все равно Гному. А о нем шеф разведки пока даже не заикнулся.
- ...тебе же, Гном, - Сулим наконец вспомнил о лучшем агенте "Чирс", спокойнее будет во втором ряду. И только когда Лэснер беспрепятственно дойдет до цели, подключишься ты.
- Полагаешь, Лэснеру дадут БЕСПРЕПЯТСТВЕННО дойти до цели? - Варга пытливо глядел на Сулима. - Всерьез полагаешь?
Сулим выдержал тяжелый, как бетонная плита, взгляд руководителя "Чирс".
- Если все организовать правильно... может получиться. Должно получиться. Все-таки мы профессионалы, шеф.
- В вэ-эр тоже не лопухи работают.
- Ну... - Сулим вежливо усмехнулся. - Мы оплачиваемся лучше. Кто же станет много платить худшему?
- Ладно, ладно, - проворчал Варга. - Не ершись. Я только хотел сказать, что нельзя недооценивать вээровцев.
Сулим промолчал. И это послужило лучшим ответом.
- Итак, - Варга подтянул клавиатуру поближе. - Поехали, что ли?
Сулим подсел к столу; референт тут же подал портативный компьютер-полиморф.
- Глянем на окрестности Алзамая. Где тут можно успешно прятаться? Запад сразу отпадает, тут шоссе...
- Тоже мне, шоссе, - Спойде презрительно оттопырил нижнюю губу. - От Янбаша до Бикровы проселок и то пристойнее, чем это шоссе.
- Умный ты, завхоз, как пуделиха после течки. Лесозаготовки там. Вот, видишь? И вот.
Пули, поглядев на карту, пристыженно умолк. Его терпели, хотя привычка совать нос в каждое дело многих раздражала. Но в своем ремесле Спойде слыл асом: если бы к обеду шефу понадобилась атомная бомба, Спойде ее отыскал бы и сумел бы доставить на "Чирс". У лохматого венгра, добрейшего, в сущности, человека, весь мир был опутан сложной сетью знакомств и обязательств, причем всегда получалось так, что весь мир обязан чем-нибудь Нилашу Спойде, а Нилаш Спойде никому и ничем, как правило, не обязан. Варга считал его ценным работником, а уж в чем нельзя было обвинить руководителя проекта "Хищник", так это в покровительстве бесполезным людям.
x x x
- Входи, Виталик, - майор Коршунович приглашающе взмахнул ладонью.
Виталий Лутченко вошел в кабинет начальника отдела и подсел к столу. У него не было с собой ни папки, ни портативного блокнота-полиморфа. Никаких записей. Только то, что осело в памяти, но уж там все оседало накрепко и без ошибок.
- А Шабанеев где? - спросил Коршунович.
- В вычислительный умчался. Ты же его знаешь.
Коршунович кивнул. Он действительно достаточно хорошо знал Ивана Шабанеева. Но он также хорошо знал и Виталия Лутченко, и поэтому был стопроцентно уверен, что на все вопросы, которые могли возникнуть к Шабанееву, полно и точно ответит Лутченко.
- Ладно, - Коршунович отодвинул клавиатуру. - Как он? Давай по порядку.
- Нормально, - осклабился Лутченко. - Нас с Ванькой вычислил мгновенно. Мы вечером пошли, он как раз со своим напарником-лабрадором в кафешке расслаблялся. Кстати, заметь, Вениамин Палыч: пили оба не пиво, а водичку, хотя креветки лопали - сплошное заглядение.
- Может он вас раньше отследил?
- Нет, - Лутченко отрицательно потряс головой. - Исключено.
Вообще-то пиво он потребляет, мы у них в башенке разговаривали. Пустая тара в наличии... Мне показалось, что он сознательно ограничивает себя в спиртном.
- А почему? - поинтересовался Коршунович.
- Бес его знает. То ли пытается держать себя в форме, то ли у него действительно развито предчувствие.
- Ладно, проехали, - Коршунович откинулся в кресле и прикрыл глаза; кресло жалобно пискнуло.
"Черт, - подумал Коршунович. - Опять я его забыл покормить... Ладно, закончим - сразу Вальку покличу."
- Реакция на задание была просто заглядение: сдержанно-позитивистская. В том смысле, что, конечно, это глупость дергать спящего агента на третьем году, но раз контора так решила - значит есть причины. Готовность у него, по моей оценке, близка к стопроцентной.
- Что с напарником? - продолжал допытываться Коршунович.
- И тут все внешне близко к идеалу. Лабрадор даже не скрывал, что знает о прежней причастности Ника к разведке. На просьбу прогуляться отреагировал вполне адекватно: спросил сколько ему гулять и свалил. Во время беседы его рядом не было, действительно куда-то ушел.
- Жучка потом-то хоть с него снял?
- Арчи снял. Я его попросил. Ночью, когда они с девками мускатик в кустах попивали.
- Понятно... Реакция на состав?
- Вот тут интереснее, - Лутченко потер переносицу. - Мне показалось, что он не поверил. В принципе не поверил. Ну, сам подумай: приходят к тебе, спящему агенту, какие-то олухи и начинают плести небылицы о волках. Честное слово, я то и дело угадывал в его взгляде желание дать нам с Ванькой по кумполу и задействовать резервный канал связи с конторой. Но он сдержался, и это не стоило ему особенных трудов. Я потом эмоциограмму проглядывал. Само спокойствие. Просто холодная оценка вариантов и выбор наиболее приемлемого.
- М-да, - Коршунович задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Прям не агент, а ангел какой-то. Даже подозрительно. Неужели никаких недостатков? А, Виталий?
Лутченко выдержал небольшую паузу.
- Только один, Вениамин Палыч. Только один. Но боюсь, что он может перевесить все, что я сейчас расписал.
Коршунович требовательно глядел на него. Просто - глядел, и вслух ничего не спрашивал.
- Тоска, - изрек Лутченко. - Такая у него во взгляде тоска иногда прорезается... аж жуть.
- Брось, - Коршунович поморщился. - Семнадцать "фитилей", вспомни. Тут не то что тоска во взгляде, тут игломет в руке прорежется. Но только не в реальности. Такие не ломаются, Виталий. Ломаются вообще обычно на первых трех "фитилях". Кто переступает через пятый - уже не ломается.
Лутченко вздохнул.
- Тебе виднее, Вениамин Палыч.
- Ладно, - буркнул Коршунович. - Официальная оценка?
- Годен без ограничений, - вздохнул Лутченко.
- Так и пиши, - клавиатура перекочевала к Виталию; тот быстро открыл документ-заключение об оперативной проверке, настучал то самое "годен без ограничений" и приложил палец к папиллятору.
- Скажи, Вениамин Палыч, - спросил Лутченко отодвигая клавиатуру. Только начистоту, ладно?
- Ну? - Коршунович нахмурился. - Что такое?
Лутченко, глядя в стол, выдохнул:
- Почему вы так привязались к этому нюфу? Он что, действительно такой ас?
Коршунович некоторое время молчал, словно прикидывал: стоит рассказывать или не стоит. Наконец, решился:
- Он действительно ас, Виталик. Но дело не в этом. У него такое прикрытие есть на эту операцию, обсвистишься. Я даже не поверил сразу.
Лутченко заинтригованно подобрался на стуле.
- Прикрытие?
- Ага. Родная бабуля в Алзамае. И бабуля в данный момент при смерти. Он, кстати, еще не знает.
Лутченко задумался на секунду.
- Хм... Любящий внук прется к престарелой бабуле из Крыма через всю Сибирь? Что-то не особо верится...
- Но он настоящий внук. Настоящий. Его проверят, и выяснят, что настоящий.