- Может быть, наоборот? Женщина хочет того же, чего хочет толпа, потому что её формирует среда, общество, или как это назвать ещё, конъюнктура, время...- Какая разница!- отмахнулся он.- Женщина всегда современна, если это женщина. И в этом вся суть.- То есть, конъюнктурна.- То есть, конъюнктурна, если, конечно, дело не касается природных инстинктов там...- Слушайте, а вам удобно обсуждать меня в третьем лице, ничего?- сказала Женя.- Ничего,- сказал Сергей.- Мне лично ужасно неловко,- признался я.- Так вот,- сказал он.- Какая разница, что и откуда? Главное, как.- По-моему, ты напился,- заметил я.- Нет.- Да?- Не напился.- Значит, чтобы нравиться женщинам, нужно предать свою родину?- Как это?- не понял он.- Объясни.- Петь хвалу американцам?- Ну в общем... в каком то смысле, да. В данный момент.- Кем данный?- Да никем. Просто.- А как это делать?- Я не знаю,- сказал он.- Я ещё не современный человек. Я только учусь.- А как стать современным? Уходить от острых вопросов, не выражать явно своё мнение, когда оно может войти в конфликт с чьим-то ещё? Приспосабливаться, всегда вторить и никогда не говорить первым? Что нужно делать для того, чтобы тебя сочли современным человеком? Затеряться?- Я не знаю,- сказал он.- Ты заговорил о каких-то табу, о каких-то нормах и рамках, а я сказал, что всё это уже неактуально.- Несовременно?- Ну да. Всё очень просто. Нужно быть нейтральным и ругать тех, кого принято ругать. В настоящий момент - Россию, а завтра, не знаю. Завтра современно будет ругать кого-то ещё... Может быть, индонезийцев.- Мне это неинтересно,- заявил я.- К тому же, эпоха американского владычества когда-нибудь кончится.- Ну, это будет ещё нескоро, и вряд ли мы доживём до этого. И потом, всегда будет кто-то ещё. Сегодня американцы, завтра китайцы или русские... Какая разница?- Вот именно,- сказал я.- Что, вот именно?- Падение Европы - это всего лишь новое падение Рима. И снова владычество варваров, снова Средневековье...- Ну, и?..- Достаточно того, что здесь и сейчас мне это неинтересно.- А что тебе интересно? Как сделать яичницу, не разбив яйца?- Или решить, что важнее - яйцо или яичница.- Или сохранить своё собственное.- Какое именно?- сказал я.- Я имел в виду кокон, в котором ты живёшь.- Скорлупу?- Да.- Когда-то люди полагали, что небо - это скорлупа земли...- Но давно уже выяснили, что никакого неба нет.- Я хочу танцевать!- заявила Женя.- Да?- сказал Сергей.- А я не хочу.Она вопросительно посмотрела на меня.
5
Я положил руки ей на талию.- Ну что?- сказала она.- Ты рад меня видеть?Я посмотрел на Сергея. Он наблюдал за нами.- Да... Конечно.- Что?- она приблизила губы к моему лицу.- Да,- сказал я.- Я ждала тебя.- А я думал о тебе, но боялся позвонить.- Почему?- Потому что...- Ты боишься?- Да,- сказал я и снова посмотрел на Сергея. Он накладывал себе салат.- Скажи, что это правда,- прошептала она.- Это правда,- сказал я.- Нет, не так!- Всё равно это правда. И не всё ли равно, как об этом сказать.- Но ты чего-то боишься,- сказала она.- Сделай музыку громче,- сказал я, отпуская её.- Или давай я сделаю.- Зачем?- Затем, что так нельзя.Я подошёл к магнитофону и сделал музыку громче.Вернулся к ней. Положил руки ей на талию.- Чего ты боишься?- сказала она. Её глаза блестели.- Ты, наверное, пьяная уже?- Не говори со мной так.- Чего ты хочешь?- Правды.- Всё это правда.- Тогда чего ты боишься?- Я ничего не боюсь.- Ты боишься.- Есть то, чего делать нельзя.- Значит, ты не любишь меня?- Может, мы...- Нет, сейчас!- потребовала она.- Я не могу так,- сказал я.- А что ты можешь?- сказала она.- Тебе нужно верить в меня, ведь так?- Да.- Тогда просто поверь мне. Есть грань, которую нельзя переступить.- Значит, ты не любишь меня?- Я люблю тебя.Она опустила глаза.Я чувствовал, что близок к обмороку.
Её тело под моими руками пылало, и от вожделения у меня кружилась голова, и во рту пересохло, каждое слово давалось с трудом, как будто слова были валуны, которые я перекатывал в пространстве, заведомо зная, что труд этот бесцелен."Я буду корчиться от боли",- думал я.- "Будет больно, я не смогу дойти до метро. Нужно отпустить её, не смотреть на неё".Я посмотрел на Сергея. Он смотрел на нас, держа в руке рюмку.Я закрыл глаза. Мы медленно двигались в танце.Музыка кончилась.Я отпустил её.Мы стояли посреди комнаты.Она смотрела на меня.Я снова закрыл глаза, а когда открыл их, она уже вернулась к столу и наливала себе вино. Сергей пытался вырвать у неё бутылку, чтобы налить ей сам, и вино проливалось на скатерть. В комнате было тихо.Я подошёл к магнитофону и перевернул кассету.Музыка заиграла снова.Я вернулся за стол.- Я хочу поставить другую кассету,- резко заявила Женя и встала. Я убрал колени, чтобы пропустить её, но она вышла из-за стола мимо Сергея.Он посмотрел на меня.- Ты чего скис?- Я? Нет, ничего...- Давай выпьем,- сказал он, беря бутылку и свинчивая с неё крышку.Женя вернулась за стол.- Может, принести кофе?- Кофе?Он вопросительно посмотрел на меня.- Я пока не хочу,- сказал я, пожав плечами.- А ты сам-то знаешь, чего ты хочешь?- сказала она.- Да.- Да?- Да.- И чего же?- Ничего.- Ты ничего не хочешь?- Хочу, и ты знаешь, чего.- Ты очень сильно этого хочешь?- Да. Так сильно, что схожу с ума, и было бы счастьем сойти с ума, но у меня не получится. Это невозможно, и я не знаю, почему это так. В этом мире нет места для счастья. Если я это сделаю, это буду уже не я, а значит, счастлив будет кто-то другой, а меня просто не станет. Или просто не будет никакого счастья, ни для кого.- Ты так любишь свои слова?- Да что ты пристала к нему!- вмешался Сергей.- Оставь его в покое. Давай лучше выпьем!- Я не буду пить больше,- заявила она.- Ну как хочешь,- сказал он.- А мы выпьем, правда?- Да,- согласился я, беря свою рюмку.- Я вам не мешаю?- Да что с тобой сегодня!- возмутился Сергей.- Чего ты добиваешься?- Ничего,- сказала она.- Значит, ты ничего не хочешь?- сказал я.Она посмотрела на меня.- Уже ничего.- А я хочу танцевать,- сказал я.- Ты составишь мне пару?- Нет.- Я тоже хочу,- сказал Сергей и протянул ей руку.- Я приглашаю тебя.- Я сказала, нет! Налей мне лучше вина.- Ты же сказала, что не будешь сегодня больше пить.- Мне что, просить?- Вот такие они, женщины,- сказал он мне.- Они все такие, кроме одной. И вот она-то и есть женщина.- Это точно.Женя резко встала и вышла из комнаты.
- Поставь что-нибудь другое,- попросил он.- Нет,- сказал я.- Это выбрала твоя жена. А лучше её нет женщины в мире...- Что это с тобой?- удивился он.- Ничего. Просто зря ты так.- Что зря?Я не ответил.- Как тебе баклажаны?- Да,- сказал я.- Баклажаны, вино, салаты...- Слушай,- сказал он.- По-моему, это у тебя какие-то проблемы, а не у меня.
Женя вернулась в комнату.- Я ложусь спать,- заявила она.- Идите на кухню.- Что?- вздрогнув, сказал Сергей и посмотрел на неё.- Что ты сказала?- Я ложусь спать,- повторила она.- Зачем? То есть как, спать?- Мне завтра вставать.- Куда?- Какая тебе разница,- она выключила музыку.- У меня завтра собеседование. Утром. Мне надо выспаться, так что идите на кухню.- Мы же ещё кофе не пили! В чём дело?- Я сказала.- Да что такое!- сказал он.- Что случилось?- Ничего не случилось.- Пойдём,- сказал я ему, вставая.- Нет, подожди,- сказал он.- Я хочу знать, что случилось.- Пойдём,- повторил я.- И захвати бутылку.
6
Я поставил тарелку с баклажанами на кухонный стол.Они разговаривали в комнате.Меня пронзила острая боль. На лбу выступила испарина.Я опустился на табуретку.Теперь будет больно, нужно выпить. Как можно больше. Водка была в комнате.Когда же он, наконец, придёт!Я поставил кулаки на стол и уткнулся в них лбом.Он вошёл на кухню, неся бутылку и тарелку с салатом.