"Вот уж здесь-то,-сказалонсебесзаблестевшимиот
радости глазами, - здесь никто не может до меня добраться". Здесь,казалось
ему, он отлично может записать некоторые свои мысли, что в любом иномместе
было бы крайне опасно. Каменная четырехугольная глыба заменила ему стол.Он
так увлекся, что еле успевал записывать; он ничего не видел кругом.Наконец
он очнулся и заметил, чтосолнцеужесадитсязаотдаленнойгрядойгор
Божоле.
"А почему бы мне не остаться здесь на ночь? - подумал он. - Хлеб у меня
есть, и я свободен". Произнеся это великое слово, он почувствовал, какдуша
его встрепенулась от восторга Вечное притворство довело его до того, чтоон
не мог чувствовать себя свободнымдажесФуке.Подперевголовуруками,
Жюльен сидел в этой маленькой пещере, упиваясь своимимечтамииощущением
свободы, и чувствовал себя таким счастливым, какникогдавжизни.Онне
заметил, как одинзаДругимдогорелипоследниеотблескизаката.Среди
обступившей егонеобъятнойтьмыдушаего,замирая,созерцалакартины,
возникавшие в его воображении, картины его будущей жизнивПариже.Прежде
всего ему рисовалась прекрасная женщина,такаяпрекраснаяивозвышенная,
какой он никогда не встречал в провинции. Он влюблен в неестрастно,ион
любим... Если он разлучался с ней на несколькомгновений,толишьзатем,
чтобы покрыть себя славой и стать еще более достойным ее любви.
Юноша, выросший среди унылой действительности парижского света, будьу
него даже богатое воображение Жюльена, невольно усмехнулся бы,поймавсебя
на таких бреднях; великие подвиги и надежды прославиться мигом исчезли бы из
его воображения, вытесненные общеизвестной истиной: "Тот, кто красоткусвою
покидает, - горе тому! -триждынаднюемуизменяют".Ноэтомуюному
крестьянину казалось, что для совершения самыхгероическихдеянийемуне
хватает только случая.
Между тем глубокая ночь давно сменила день, а до поселка, где жил Фуке,
оставалось еще два лье. Прежде чем покинуть свою пещеру, Жюльен развел огонь
и старательно сжег все, что написал.
Он очень удивил своего приятеля, когда вчасночипостучалсявего
дверь. Фуке не спал: он корпел над своейотчетностью.Этобылвысоченный
малый, довольно нескладный, с грубыми чертами лица, сгромаднымносом;но
под этой отталкивающей внешностью скрывалось неисчерпаемое добродушие.
- Уж не поругался литысгосподиномдеРеналем,чтоявилсятак
нежданно-негаданно?
Жюльен рассказал ему - так, как он считал нужным,-все,чтосним
произошло накануне.
- Оставайся-ка у меня, - сказал ему Фуке. - Я вижу, ты теперь хорошо их
знаешь - и господина де Реналя, и Вально, и помощника префектаМожирона,и
кюре Шелана; ты теперь раскусил все их замысловатые повадки. Тебесейчасв
самую пору заняться торгами по сдаче подрядов. В арифметике ты кудасильней
меня: ты бы у меня книги вел, - я ведь немало зарабатываю моей торговлишкой.
В арифметике ты кудасильней
меня: ты бы у меня книги вел, - я ведь немало зарабатываю моей торговлишкой.
Но ведь у самого до всего руки не доходят, а взять себе компаньонабоишься:
как бы не налететь на мошенника. И вот только из-за этого-то каждыйденьи
упускаешь самые что ни на есть выгодные дела. Да вот, еще только месяцтому
назад я дал заработать шесть тысяч франковэтомуМишо-ну,знаешь,из
Сент-Амана, я его лет шесть не видал, просто случайно встретил наторгахв
Понтарлье. А почему бы тебе не заработать эти шесть тысяч илихотябытри
тысячи? Ведь будь ты тогда со мной на торгах,ябынакинулценунаэту
партию леса и всех бы их тут же и отвадил, так бы она замнойиосталась.
Иди ко мне в компаньоны.
ЭтопредложениерасстроилоЖюльена:ононевязалосьсего
фантастическими бреднями.Заужином,которыйэтидвадруга,наподобие
гомеровских героев, готовили себесами,ибоФукежилодин,онпоказал
Жюльену свои счета, чтобы доказать ему, как выгодноторговатьлесом.Фуке
был высокого мнения об образованности и характере Жюльена.
Но вот, наконец, Жюльен остался одинвмаленькойкаморкеизеловых
бревен. "А ведь и правда, - сказалонсебе,-ямогуздесьзаработать
несколько тысяч франков, а потом уже решить спокойно, надеть ли мневоенный
мундир или поповскую сутану, в зависимости от того, на что тогда будетмода
во Франции.Состояньице,котороеяктомувремениприкоплю,устранит
всяческие затруднения. Здесь, в горах, гдекругомнидуши,японемножку
преодолею свое темное невежество по части всякихважныхматерий,которыми
интересуются эти салонные господа. Но ведь Фуке несобираетсяжениться,а
сам все твердит, что пропадает здесь от одиночества. Ясно, что если он берет
себе в компаньоны человека, который ничего неможетвложитьвегодело,
значит, он только на то и надеется, что уж тот его никогда не покинет".
- Неужели же я могу обмануть друга? - свозмущениемвскричалЖюльен.
Этот странный человек, для которого притворство и полное отсутствие каких бы
то ни было привязанностей были обычным способом преуспеяния, немогсейчас
даже и мысли допустить о том, чтобы позволить себемалейшуюнеделикатность
по отношению к любящему его другу.
Но вдруг Жюльен просиял: он нашел предлог отказаться. "Как? Потерятьв
безвестности семь-восемь лет?Даведьмнектомувременистукнетуже
двадцать восемь. Бонапарт в этом возрасте совершил свои самые великиедела.
А когда я, никому не ведомый, скоплю наконец немножко деньжонок, толкаясь по
этим торгам и добиваясь расположения каких-то жуликоватых чинуш, ктознает,
останется ли у меня к томувременихотьискрасвященногоогня,который
необходим, чтобы прославиться?"
На другое утро Жюльен с полным хладнокровиемзаявилдобрейшемуФуке,
который считал дело уже решенным, что призвание к святому служению церкви не
позволяет ему согласиться на его предложение.