Она даже решилась спросить его, что это был за портрет, надкоторым
он так дрожал. Жюльен поклялся, что это был портрет мужчины.
В редкие минуты относительного хладнокровия, когдакг-жедеРеналь
возвращалась способностьразмышлять,ееохватывалочувствобесконечного
удивления: как это на свете существует такое счастье, о котором онаникогда
даже не подозревала?!
"Ах! Почему я не встретиласьсЖюльеномлетдесятьтомуназад,-
мысленно восклицала она, - когда я еще могла считаться хорошенькой!"
Жюльену, разумеется, не приходили в голову подобные мысли. Любовь его в
значительной мере все еще питалась тщеславием: его радовало, что он,нищий,
ничтожное, презренное существо, обладает такой красивой женщиной. Его бурные
восторги, его пламенное преклонениепередкрасотойсвоейвозлюбленнойв
конце концов несколько рассеяли ее опасения относительно разницы лет. Будь у
нее хоть сколько-нибудь житейского опыта, который у тридцатилетней женщины в
более просвещеннойсреденакопилсябыужедавно,онабыбеспрестанно
мучилась страхом, долго ли продлится такая любовь, ибо, казалось, любовь эта
только и держится тем, что все ей ново,всеизумляетисладостнольстит
самолюбию.
Когда Жюльен забывал о своих честолюбивых стремлениях, он способенбыл
искренне восхищаться даже шляпками, даже платьями г-жи де Реналь. Он таял от
блаженства, вдыхая их аромат. Он раскрывал дверцыеезеркальногошкафаи
часами стоял перед ним, любуясь красотой и порядком, который там царил.Его
подруга стояла, прижавшись к нему, и смотрела на него, а он - онгляделна
все эти драгоценные безделушки и наряды, которые накануне венчания кладутв
свадебную корзинку невесты.
"Ведь я могла бы выйти замуж за такого человека! - думалаиногдаг-жа
де Реналь. - Такая пламенная душа! Какое это было быблаженство-житьс
ним!"
Что же касается Жюльена, ему еще никогда в жизни не случалось подходить
так близко ко всем этим сокрушительным орудиям женской артиллерии."Мыслимо
ли, чтобывПарижеможнобылонайтичто-нибудьболеепрекрасное?"-
восклицал он про себя. И в такие минуты он уже ни вчемневиделникаких
помех своему счастью. Порывы искреннего восхищениясвоейвозлюбленной,ее
восторгичастозаставлялиегосовершеннозабыватьжалкиерассуждения,
которые делали его таким расчетливым и таким нелепым в первые дни ихсвязи.
Бывали минуты, когда, несмотрянаегопривычкувечнопритворяться,ему
доставляло неизъяснимую отраду чистосердечно признаваться этой обожавшей его
знатной даме в полномсвоемневедениивсякихжитейскихправил.Высокое
положение его возлюбленной невольно возвышало его. Г-жа деРеналь,всвою
очередь, находила истинно духовное наслаждение в том,чтобынаставлятьво
всяческих мелочах этого даровитого юношу, который, как всесчитали,далеко
пойдет. Дажепомощникпрефектаисамг-нВально,итенемоглине
восхищаться им; и она теперь уже думала, что они вовсе не так глупы.
Дажепомощникпрефектаисамг-нВально,итенемоглине
восхищаться им; и она теперь уже думала, что они вовсе не так глупы.Только
одна г-жа Дервиль отнюдь небыласклоннавысказыватьподобныемысли.В
отчаянии от того, о чем она догадывалась,ивидя,чтоеедобрыесоветы
только раздражают молодую женщину, которая в буквальном смысле словасовсем
потеряла голову,онавнезапноуехалаизВержибезвсякихобъяснений;
впрочем, ее остереглись допрашивать на этот счет. Г-жадеРенальнемножко
всплакнула, но очень скоро почувствовала, что стала во много разсчастливее
прежнего. После отъезда подруги она чуть ли не целый день проводила сглазу
на глаз со своим любовником.
И Жюльен тоже наслаждался обществом своей возлюбленной, тем более,что
когда ему случалось надолго оставаться наедине ссамимсобой,злосчастное
предложение Фуке по-прежнему не давало ему покоя. В первыедниэтойновой
для него жизни бывали минуты, когдаон,никогдадосихпорнезнавший
чувства любви, никогда никем не любимый,испытывалтакоеблаженствобыть
самим собой, что неразготовбылпризнатьсяг-жедеРенальвсвоем
честолюбии, которое до сей поры было истинной сутью его жизни. Емухотелось
посоветоваться с нею относительно предложения Фуке, которое всеещекак-то
страннопривлекалоего,нооднонезначительноепроисшествиевнезапно
положило конец всякой откровенности.
XVII
СТАРШИЙ ПОМОЩНИК МЭРА
О, how this spring of love ressembleth
The uncertain glory of an April day;
Which now shows all the beauty of the sun,
And by, and by a cloud takes all awayl
Two gentlemen of Verona [10].
Как-то раз к вечеру, на закате, сидя возлесвоейподругивукромном
уголке фруктового сада,вдалекеотдокучныхсвидетелей,Жюльенвпалв
глубокую задумчивость. "Эти счастливые минуты, - думал он, -долголиони
еще продлятся?" Его неотступно преследовала мысль о том, как труднопринять
какое-то решение, когда так мало возможностей, и он с горечью сознавал,что
это и есть то великоезло,котороенеминуемозавершаетпорудетстваи
отравляет первые годы юности неимущего человека.
- Ах, - вырвалось у него, - Наполеона, можно сказать,самбогпослал
молодым французам! Кто нам его заменит, что станут без него делатьвсеэти
несчастные, даже побогаче меня, у которых всегонесколькоэкювкармане,
только-только на образование, а нет денег,чтобыподкупитькогонадо,в
двадцать лет заручиться местом и пробивать себе дорогу в жизни! И что бы там
ни делали, - прибавил он, глубоко вздохнув, - вечно насбудетпреследовать
этороковоевоспоминание:никогдаужмынебудемчувствоватьсебя
счастливыми.
Вдруг он заметил, что г-жа де Ренальнахмуриласьиунеесделалось
такое холодное и надменное лицо, - подобныйобразмыслей,наеевзгляд,
годился только для слуги.