Ничто и никогда отныне незаглушитмоегостыда,икаждыйраз,
вспоминая эти печальные минуты, я буду чувствоватьсебясамымникчемным
человеком на свете!
Все тело ныло, а мысли, точно в дурном сне, по-прежнему устремлялиськ
погибшему другу. Закрыв глаза, я представлял себекоршунов,клюющихего
останки. Мне чудилось, будто они клюют мое собственное сердце.Кудаменя
ведут? Открыть глаза имело бы смысл в том случае, если быянадеялсяна
побег и хотел запомнить дорогу, а просто глядеть по сторонамникчему.
Мое тело уже не принадлежало мне, я его не чувствовал, какчеловекпосле
тяжелого ранения. Моя жизнь была в чужих руках, ноэтоуженепечалило
меня.
Когда я открылглаза,топочувствовалсебяточнопослепохмелья.
Закованные ноги ломило, боль отдавалась в сердце. Не сразуяпонял,что
нахожусь в лодке. Как я попал в нее, когда? Но это все пустяки -главное,
что нет горячих лап и вообще никого вокруг. Надо мной серебристо-пепельное
небо, внизу - маслянистая темно-серая поверхность реки, которая беззвучно,
но быстро несет мою лодку.
3
Я не думал ни о каких опасностях, в моей душе не было никакогостраха.
Жара, голод, жажда, боль - ничтонемоглопоборотьусталости:ведья
больше полумесяца летел в межпланетном корабле. Лечь на спинумнемешали
наручники,поэтомуяулегсянабокизаснул,вверивсвоюжизнь
маслянистому потоку. Может быть, мне покрайнеймереприснитсяхороший
сон?
Вновь я очнулся в углу не то колодца, не то маленькой хижины без окон и
дверей. Пол ейзаменялкусоктравянистойлужайки,акрышу-клочок
серебристо-пепельного неба. Мои руки уже былисвободны,нонапояснице
прибавилась толстая веревка. Другого конца веревки я не видел -наверное,
он был привязан где-тонаверху.Неиначекакменяспустилисюдана
веревке. Пистолет по-прежнему лежал в кармане. Странно! Чего они хотятот
меня? Выкупа? Слишком хлопотно, потому что им придетсятогдаслетатьна
Землю. А можетбыть,онирешиливыдрессироватьпойманноечудовищеи
выставить в зоопарке? Или отправить в клинику на препарирование? Во всяком
случае, это было бы не лишено целесообразности. Я усмехнулся:кажется,я
начинаю сходить с ума.
Во рту пересохло. Почему они не отобрали у меня пистолет? Этот странный
и успокаивающий факт, однако, не утолил моей жажды.Ясталозиратьсяи
увидел в углу каменный кувшин. Что внем?Чтобызаглянутьвнутрь,мне
придетсяпрыгатьвсвоихкандалах.Превозмогаяболь,япопробовал
подняться, но ноги по-прежнему не слушались меня. Колодец былнеширок,и
стоило мне лечь на землю, как до кувшина осталось бы несколько вершков. Но
веревка на поясе предостерегла меня от бесполезной попытки. Если бы ялег
на живот, вытянул руки и дернулся, веревка поставила бы меня на ноги.
Запекшееся горло помогло мне изобрести гениальный план:надолечьна
спину и двигаться ногами вперед, словножук,которыйопрокинулсяине
может перевернуться.
Несмотря на то, что веревка была завязана очень туго,
я все-таки сдвинул ее вверх, на грудь, чтобы она не помешаламнедостать
до кувшина. Лучше боль, чем жажда! Веревка глубоко, до крови врезалась мне
в тело, но я двигался, не обращая на это внимания, и наконец дотянулсядо
драгоценности.
К несчастью, кандалы не позволяли мне раздвинуть ноги, чтобыобхватить
ими кувшин, а когда яразводилноски,янемогдотянутьсядонего.
Безнадежно!
Оставалось только лежать навзничь и глядеть в небо. Машинальнонащупав
пистолет, я вынул его и залюбовался изящной вещицей. Потомприставилего
блестящее дуло к виску: стоит шевельнуть пальцем - исжаждойпокончено
навсегда. Но тут меня осенила новаямысль.Перевернувшисьнаживот,я
дважды выстрелил по веревке. Она обуглилась. Лихорадочно работая рукамии
зубами, я оборвал ее и в безумной радости, забыв про кандалы,вскочилна
ноги, но тут же упал. Когда я дополз до кувшинаизаглянулвнутрь,там
что-то блеснуло. Может быть, вода, а можетбыть...Номнебылонедо
сомнений. Первый же прохладный глотокпоказалсямневкуснееволшебного
нектара. Усилия всегда вознаграждаются: янаконецпонялэтупростейшую
заповедь.
Воды было совсем немного, и я не оставил ни капли.
Обняв своего спасителя - кувшин, - я размечтался о том, что обязательно
захвачу его с собой, когда полечу обратно на Землю. Но тутжепомрачнел:
увы, надежды нет... Долго я сидел не шевелясь, глядя вгорлышкокувшина.
Надо мной с отрывистыми криками пролетела стаяптиц.Яочнулся,поднял
голову и увидел розовую полоску зари. Серое небо сделалось как будтовыше
и яснее, стены тоже украсились розовой каймой. "Скоро стемнеет, -подумал
я. - Что же делать?"
Все действия, которые были бы уместны на Земле, здесь неподходили.Я
не знал своего противника и непредставлял,какснимбороться.Даже
Робинзон, наверное, не испытывал ничего подобного: он был свободен, амне
предстояло освободиться из лап людей с кошачьими мордами, о которых доселе
никто ничего не знал.
Но что же все-таки делать?
Прежде всего хорошо бы снять кандалы. До этого янерассматривалих,
думал, что они железные, но теперь выяснил, что они свинцового цвета.Вот
почему мучители не отобрали у меня пистолет: на Марсе,должнобыть,нет
железа, и из чрезмерной осторожности люди-кошки не решились дотронуться до
незнакомого вещества. На ощупь кандалы были твердыми. Я попробовал сломать
их - не поддаются. Из чего же онисделаны?Костромужеланиюспастись
добавилось любопытство.Япостучалпокандаламдуломпистолета,они
зазвенели, но не как железо. Может, это серебро или свинец? Все, что мягче
железа, я перепилю -стоиттолькоразбитькувшинивыбратьпоострее
осколок (я уже забыл о своем намерении привезти каменный кувшин на Землю).
Но грохнуть кувшин о стену я не решался, боясь привлечь сторожей. Нет, они
не услышат: ведь я только что стрелял из пистолета, и никтонепоявился.
Осмелев, я отбил от кувшина тонкую острую пластинку и принялся за работу.
Конечно, даже железную балку можно упорным трудом сточитьвиглудля
вышивания, но тут дело былоещесложнее.