- Это еще что?
- Я нашел у них в укрытии.
Симеонпристально посмотрел черезочки,затемповернул коричневый
флакончик на свет.
- Что это, по-твоему?
- Думаю,противоядие паучьему яду.ЛицоСимеона просветлилось.Он
взял перо и сжал колпачок.
- Азнаешь,может,тыиправ.Вот это явно примитивная игла для
подкожных инъекций.-Еговолнение выдавали единственно два красноватых
пятна на скулах. Он повернулся к Фелиму.
- Как ты думаешь, рискнуть?
- Тебе решать,- осторожно ответил Фелим.- Я всего лишь ассистент.
Найлпонимал ихнеуверенность.Еслипротивоядие погубит пациента,
поди потом оправдайся перед родственниками.
Симеон повернулся к Найлу.
- А ты как считаешь?
- Ядумаю,опасности нет.Стигмастер сказал,внемлишь немного
паучьего яда.
За спиной послышался девичий голос:
- Пожалуйста, попробуйте на моем брате.
Этосказала темноволосая девушка вжелтомплатье;онастоялаза
спиной ислышала ихразговор.Изпосетителей вкомнате осталась она
одна.
- Как тебя зовут?
- Квинелла. Я из Диры.
- Точно. А где твой брат?
- Вот он.- Она провела их через комнату.- Ты его знаешь,- сказала она
Найлу,- его зовут Айрек.
- Айрек?Ну конечно!- Айрек был одним из ребятишек, с которым Найл
играл вподземном городе Каззака.Нотеперь егострудом можно было
узнать, настолько у него было худое и бледное лицо.
Их взгляды с Симеоном встретились.
- Ты понимаешь,какой это риск?-спросил Найл девушку.- Сыворотка
неопробована. Ему может стать хуже...
- Может и вовсе убить,- добавил Симеон.
- Но я чувствую, он умрет, если останется так лежать,- сказала она.
Найлпонимал ееопасения.Многие издетейДирыумерли вовремя
перехода через пустыню. Даже сейчас ребра у Айрека ясно выделялись через
кожу.
Симеон пожал плечами.
- Что ж, ладно,- он повернулся к Фелиму.- Давай сюда новый шприц.- Он
окунулиглувкоричневыйфлакончикивобралнекотороеколичество
желтоватой жидкости.Затем,выбрав осмотрительно местонавнутренней
стороне предплечья Айрека, хлопнул его по коже, чтобы четче обозначилась
вена. Вонзив кончик иглы, утопил поршень. Иглу вытянул почти сразу же.
- Не хочу рисковать: вдруг окажется много. Девушка блекло улыбнулась.
- Спасибо.- А у самой глаза не сходят с лица брата.
- Действовать начнет лишьчерезнесколько часов,аможетитого
больше,-ласково сказал ейСимеон.-Может,пойдешь домой?Мы за ним
присмотрим.
Та покачала головой.
- Очень вас прошу, позвольте мне остаться. Он вздохнул.
- Ладно. Тогда принеси-ка себе стул.
- По-моему, там еще идут,- озабоченно пробормотал Фелим.
В коридоре постепенно нарастали возбужденные голоса.Первой в дверях
появилась старшая сестра.
- Мне можно впустить еще нескольких?
Симеонкивнул,ивкомнатугуськомробковошлисполдюжины
подавленного вида мужчин и женщин.
- Мне можно впустить еще нескольких?
Симеонкивнул,ивкомнатугуськомробковошлисполдюжины
подавленного вида мужчин и женщин. Через считанные секунды, когда Симеон
щупал уАйрека пульс,все вскинулись от пронзительного взвизга женщины
лет сорока, с крашеными под блондинку волосами.
- Мой муж! Муженек мой милый! - Накинувшись на одного из лежащих, она
принялась целовать ему лицо. Стол, на котором тот лежал, чуть не рухнул.
- Матрона,-Симеон,строжась,повысил голос,-немедленно возьмите
себя в руки, или вас сейчас выведут. Но та будто не слышала.
- Он жив?
- Да.Но прошу вас, ведите себя потише. Женщина начала обеими руками
похлопывать мужчину по щекам, да так крепко, что походило на пощечины.
- Нолди! Проснись же, это я!
Симеон повелительно посмотрел настаршую сестру,ита твердо взяла
женщину заруку.Та же тотчас ударилась вслезы ирывком высвободила
руку.
Такое Найлу было не внове. В городе пауков было много женщин среднего
возраста,ставшихсгодамидеспотичнымииэмоционально
неуравновешенными.Впорурабствамужчиныиженщинысодержались
отдельно.Мужчины жили под прямым диктатом пауков и мало чем отличались
от рабочего скота.
Женщины,в отличие от них,непосредственно с пауками общались мало,
состоя под надзором служительниц,атеобращались сними вобщем-то
неплохо. Они по сравнению с мужчинами считали себя эдакой аристократией.
Те,что постарше -как эта женщина -вырастали послужбе доматрон,
надзирающихзаженскимиобщежитиями,ипривыкли,чтокихслову
прислушиваются.Нобезсемьиидетейонинередкостановились
эгоистичнымиисклоннымикнеобузданным выходкам-вотон,перед
глазами, живой пример.
В конце концов,женщину уговорили сесть,и сиделку отправили, чтобы
принесла ейкружку настоя изтрав.Тем временем прочие посетители уже
заканчивали осмотр парализованных.Большинство было явно разочарованно,
ненайдятех,когоискали.Лишьоднаженщина продолжала стоять со
скорбным видом возле тела ребенка; по щекам у нее текли слезы.
- В чем дело?
- Это моя дочь.Но мне кажется,она мертва. Девочка была худенькая,
изящная, лет двенадцати; к белокурым волосам липли кусочки тенет.
- Неправда, она по-прежнему жива.
Уверенность подтвердилась,когда Найл прощупал ейум.Удивительно:
ребенок, казалось, находился в полном сознании. Секунду Найл подозревал,
что девчушка притворяется,но затем понял, что хотя она слышит все, что
происходит вкомнате,тем неменее не может шевельнуть ни ручкой,ни
ножкой.
Тут неожиданно вскрикнула девушка в желтом платье:
- Он просыпается!
ВекиуАйрека подергивались скорее какотнервного тика,чемот
глубокогосна.Насекундуподергивание прекратилось.