Как бы то ни было, это мое дело. Я
хочу сказать, вас это не касается. Понятно?
- Конечно, прошу прощения. Вы совершенно правы. - И тут Вулф выпустил когти. Как обычно, голос его при этом ничуть не изменился, он только
вывел указательным пальцем на полированной поверхности подлокотника своего кресла красного дерева маленький кружок. - Но, я думаю, вы
согласитесь, что это мое дело: куда вы дели мадам Зорку?
Глава 10
Признаться, я ожидал от Дональда Барретта большего - он же повел себя, как самый обычный человек, застигнутый врасплох заданным вопросом,
ответ на который он знает, но делает вид, что не знает. У бедняги отвисла челюсть, вылупились глаза и сперло дыхание. Если бы не последнее, то
еще можно было бы представить, что Барретт просто изумлен. Впрочем, оправился он довольно быстро. Уставился на Вулфа, приподнял брови и громко
спросил:
- Куда я дел кого?
- Мадам Зорку.
Барретт потряс головой.
- Если это шутка, то, пожалуйста, поясните. Я вас не понимаю.
- Хорошо, поясню, - терпеливо пояснил Вулф. - Сегодня вечером мадам Зорка позвонила мне и сказала, что видела, как мисс Тормик подложила
что-то в карман мистеру Гудвину. Она также сказала, что немедленно сообщит об этом в полицию.
- Не может быть, черт побери!
- Прошу вас, не перебивайте. Мы только зря потратим время. Мистер Гудвин уговорил мадам Зорку, чтобы она не обращалась в полицию, а
подождала, пока он вместе с мисс Тормик приедет к ней домой, чтобы все обсудить. Когда некоторое время спустя мистер Гудвин и мисс Тормик
приехали, в квартире никого не оказалось; консьерж сказал, что мадам Зорка поспешно уехала четверть часа назад, прихватив с собой сумку и
чемодан. Тогда мистер Гудвин привез мисс Тормик вместе с мисс Лофхен сюда, ко мне.
- Послушайте, это же...
- Прошу вас! Я побеседовал с обеими молодыми особами, и они уехали. И тут появляетесь вы. По вашим словам, вам известны следующие три
факта: кто-то утверждает, что видел, как мисс Тормик подложила какой-то предмет в карман Гудвину; что эти сведения еще не переданы в полицию и
что мне тоже все это уже известно. Я допускаю, что вы могли узнать первое и второе, но никак не третье. Узнать о том, что я уже в курсе
случившегося, вы могли одним-единственным путем; поговорив с мадам Зоркой сразу после того, как она позвонила мне.
Барретт встал - должно быть, решил, что засиделся.
- Вздор, - фыркнул он. - Если вы это называете дедукцией...
Вулф потряс головой, а в его голосе зазвенел металл:
- Я не потерплю таких речей, сэр. И я не собираюсь тратить целый час на то, чтобы доказывать очевидное. Мадам Зорка передала вам то, что
рассказала мне, Не смейте отпираться, а то выведете меня из себя.
- Ах, какой ужас, - съязвил Барретт. - Ну и что, если Зорка и впрямь рассказала мне? Что из того, если именно поэтому я и пришел к вам? Что
в этом плохого?
- Вы признаетесь?
- А что тут плохого?
- Признаетесь?
- Да!
- Она вам позвонила?
- Да.
- И вы, как друг мисс Тормик, поняли, что для того, чтобы мадам Зорка не обратилась в полицию, ее нужно каким-то образом изолировать - и
вам это удалось.
Потом вы сообразили, что в полицию могу обратиться и я, и поспешили сюда, чтобы избавиться от новой угрозы. Где находится мадам
Зорка, мистер Барретт?
- Не знаю. До тех пор, пока я не узнал от вас, что она уехала с чемоданом и сумкой, я думал, что она у себя дома. Теперь послушайте, что я
хочу вам сказать. Мне не нравится, как вы ведете это дело, и я собираюсь сказать об этом мисс Тормик. Ей все равно нужен хороший адвокат, и у
меня уже есть такой на примете. Если она откажется от ваших услуг, сколько вы возьмете за обязательство не информировать полицию об этих
дурацких выдумках, что мисс Тормик якобы что-то подложила Гудвину?
Я вскочил и шагнул к нему, сжав кулаки, но Вулф строгим жестом остановил меня.
- Нет, Арчи. Позволь я сам...
- Извините, - заупрямился я. - Ведь не только вы имеете право выйти из себя. Хорошо, я предложу сделку. Я собирался сначала врезать ему, а
потом сказать, что я о нем думаю, но так уж и быть - сначала скажу.
Я приблизился вплотную к Барретту и заговорил:
- Слушайте, вы! Учтите, что я с трудом сдерживаюсь. Только что вы намекнули, что в нашей конторе занимаются доносами. Вы можете предъявить
доказательства? Отвечайте как мужчина, независимо от того, мужчина вы или нет. Предупреждаю: я взбешен до крайности. Итак, у вас есть
доказательства?
- Я... Я не имел в виду...
- Есть или нет?
- Нет.
- Я требую извинений.
- Я извиняюсь.
- Вы говорите таким тоном, словно уступаете мне. Я бы предпочел, чтобы вы отказались извиняться. Итак?
- Я прошу у вас прощения. Мне очень жаль.
- Слизняк паршивый, - бросил я и вернулся за свой стол.
- Ты должен научиться держать себя в руках, Арчи, - строго сказал Вулф.
- Насилие, пусть даже и вынужденное, не лучшее средство. - Он погрозил пальцем Барретту. - Учтите, я вовсе не противник оправданного
насилия. Так вот, для меня не имеет значения, чем руководствовалась мадам Зорка, рассказав вам о нашем с ней разговоре: главное - она вам
сказала. Мне также неважно, как вам удалось убедить ее, чтобы она уехала. Совершенно очевидно, что вы ее где-то спрятали или, по меньшей мере,
знаете, где она скрывается, поскольку именно вы...
Барретт быстро двинулся к двери. Я рванулся следом, и тут Вулф рявкнул;
- Эй вы, вернитесь! Если не хотите, чтобы вскрылась афера с боснийским лесом и югославскими кредитами...
Что ж, должен признать, что доводы Вулфа возымели большее действие, чем мои. Если от столкновения со мной Барретт едва не наложил в штаны,
то после слов Вулфа ему и вовсе небо с овчинку показалось. Он остановился у двери ни жив ни мертв, в лице ни кровинки, потом медленно, точно
мумия, повернулся и посмотрел на Вулфа. Я возвратился на место, сел на свой стул и прямо залюбовался на происходящее.
Барретт облизал пересохшие губы - раз, потом другой. Затем он неуверенно шагнул вперед, остановился перед углом стола Вулфа и проскрипел,
как плохо смазанная дверная петля:
- Что вы сказали? Вы хоть знаете, о чем говорите?
- Разумеется. Это называется бандитизм. Если предпочитаете эвфемизм, то - финансовая афера. В данном случае ее прокрутила известная
компания "Барретт и Дерюсси".