Не сомневаюсь, что Джейк Рафано знал об этом. Он был готов к встрече с молодым Ривертоном.
О Джейке Рафано получены чертовски плохие сведения из Штатов. Он часто пользовался оружием в грабежах и немудрено, что он ждал этого идиота Ривертона с пистолетом. Ривертон не привык к оружию. Очевидно, он был пьян и растерян, и этой заминкой воспользовался Рафано. Практически они выстрелили одновременно. Вот и вся история, и я не вижу, как можно пробить в ней брешь.
– Я убежден, что они не сумеют, – сказал Каллаган и вздохнул. – Молодой Ривертон сам согласился с этим! Он посмотрел на Грингалла. Инспектор сказал:
– Ну… Я открыл свои карты.
Каллаган смял свою сигарету, взял себе другую из коробки Грингалла и закурил.
– Послушайте, Грингалл, – сказал он. – Я пришел сейчас к вам, чтобы сказать о парне, который был на «Сан Педро» и который звонил в Скотланд-Ярд. В сущности, нет причины, почему я не говорил вам о нем раньше. Но этот парень знает очень мало. Он был после стрельбы.
– Вот как? – Грингалл поднял брови. – А кто он?
– Это я, – ответил Каллаган с невинной улыбкой.
– Будь я проклят! – пробормотал Грингалл. – Но что вы там делали, черт вас побери? Каллаган выпустил кольцо дыма., – Все это очень просто, – ответил он. – В прошлую пятницу утром семья Ривертонов начала меня дергать из-за медлительности в расследовании этого дела. И я подумал, что лучше всего начать более интенсивно действовать…
Вечером в пятницу я был у Джо Мартинелли. Там был матч между Лонни и каким-то ниггером. Я слышал, как Джейк Рафано хвалился, что это дело он обтяпал и что он поставил на победу ниггера. Ну, а я помешал ему. Я поговорил с Лонни и выиграл сам, а он проиграл.
Инспектор свистнул.
– Держу пари, что Джейку Рафано это не понравилось, – сказал он.
– Еще бы! – согласился Каллаган. – А после бокса у меня вышла небольшая ссора с двумя или тремя ребятами Рафано, которые работают на него. Я дал ему знать, что буду в Парлор-клубе. Я знал, что Джейк Рафано бывает там. Я также знал, что ему будет любопытно узнать, почему я вмещался в его дело. И я знал, что он думает, что мне кое-что о нем известно.
– А что вы знали о нем? – спросил Грингалл.
– Немного, совсем чуть-чуть. Но небольшой блеф никогда не повредит.
– Вы можете этого не объяснять!
Каллаган продолжал:
– Я узнал, где Джейк Рафано выманивает деньги у Простака. Я узнал о его яхте, узнал еще кое-что, в том числе об играх на яхте. Я знал, что он устраивал подобные игры на яхте в Калифорнии, пока федеральные ребята не накрыли его. Я изучил карту и подумал, что его яхта должна быть где-то в тех краях, откуда легко смыться в любой момент.
Меня удивило, как легко он нашел подход к Ривертону. Потом я обнаружил неиспользованный железнодорожный билет от Малиндона в женской сумочке и начал думать, что яхта Рафано где-то в районе Фаллтона.
– Прекрасная мысль, – заметил Грингалл. – Кстати, как зовут женщину, в сумочке которой вы нашли этот билет, или это важный секрет фирмы Каллагана?
– Я не делаю из этого секрета, – сказал Каллаган. – Во всяком случае, не сейчас. Эту женщину зовут Азельда Диксон, по прозвищу Качалка.
– Я так и думал, что ее так зовут.
– Вот и хорошо. Это показывает, что вы, полиция, работаете гораздо лучше, чем многие думают.
– Продолжайте, Слим, – Грингалл иронически поклонился.
– Я послал оперативника в Фаллтон рано утром в субботу, – продолжал Каллаган, – приказал ему обшарить все окрестности и найти яхту.
И он ее нашел. Он нашел «Сан Педро» и сообщил мне. Я подумал, что Джейк Рафано может удрать, и решил навестить его на яхте, чтобы поговорить с ним…
– Великолепно, – сказал Грингалл. – У вас, частных сыщиков, все здорово получается, не так ли?
– Вы бы удивились, – сказал Каллаган. – Ладно. Я приехал туда в половине первого, нашел пристань. Там была привязана лодка. Я взял ее и поплыл к яхте «Сан Педро». Приплыв туда, я нашел еще одну лодку, привязанную к трапу. Я думаю, что на этой лодке приплыл туда молодой Ривертон…
Я поднялся на борт «Сан Педро», но не смог ничего услышать. Я спустился вниз и огляделся, потратив пару минут на осмотр маленького салона – того, который в конце коридора, идущего к большому салону. Затем вошел в большой салон и нашел их. Джейк Рафано был мертв, а Простак еще дышал. Ясно чувствовалось, что он ранен в легкое.
– Очень интересно, – сказал Грингалл, – Ну, а что вы сделали потом?
– Пару минут я стоял в салоне и курил, – ответил Каллаган, – Было ясно, что произошло. Потом я спустился с яхты и подплыл к пристани. Сперва я решил заехать в Баллинггон и сообщить в местную полицию, но потом подумал, что это дело больше годится для Скотланд-Ярда. Не так ли?
Он улыбнулся Грингаллу.
– Поэтому я позвонил в Скотланд-Ярд. Я не назвал себя потому, что, честно говоря, не хотел быть свидетелем полиции. Сперва хотел посмотреть, как будут развиваться события.
Грингалл выбил погасшую трубку и начал снова набивать ее.
– Это уже кое-что, Слим, – сказал он. – Хотя эффект слабей, чем я надеялся. Естественно, я рад узнать, кто был на яхте, потому что это означает, что защита не собьет нас с пути.
– Верно, – согласился Каллаган. – Так вы собираетесь действовать?
– Да, – ответил инспектор, – завтра.
Каллаган встал. Он взял шляпу и направился к двери.
– Конечно, Грингалл, если вам нужны мои показания, я готов их дать, – сказал он, – Мое заявление не даст никому ничего – ни защите, ни обвинению. Я только нашел их, вот и все, что мне известно.
Грингалл кивнул.
– Верно, Слим. Я думаю, что вы нам больше не понадобитесь.
Каллаган уже взялся за ручку двери и вдруг снова заговорил:
– Есть одна маленькая деталь, Грингалл, – сказал он. – Конечно, я бы не пришел к вам, если бы это могло повредить моему клиенту. Но вы знаете меня, я всегда пытаюсь быть честным с вами.
– Черта с два, – сказал инспектор, – Я знаю девиз фирмы Каллагана.
– Я вам его не говорил, – сказал Каллаган. – Ну, и как он звучит?
– Насколько я понимаю, вашим девизом всегда были следующие слова: «Мы должны выиграть дело любой ценой, а потом пусть кашу расхлебывают черти». Я не могу сказать, что эти слова подходят приличному человеку, уважающему законы. Но я всегда стараюсь видеть лучшее в человеке.
– Я тоже, – сказал Каллаган. – Я внимательно слежу за вашей карьерой, Грингалл, и, между нами говоря, думаю, недалеко то время, когда вы станете старшим инспектором. И я всегда считал вас своим другом.
– Спасибо, Слим, – сказал Грингалл. – Вы заставляете меня краснеть.
– Да, еще одно. Насчет вашего завтрашнего визита к Уилфриду Ривертону в больницу. Я был бы рад, если это не затруднит вас, чтобы вы сделали это в субботу утром…
Он замолчал, увидев выражение лица Грингалла.
– Я вам объясню, почему прошу об этом… Я думаю о миссис Ривертон.