Постукивая палочкой, старичок плелся по двору, погруженный, как в облака,
в мысли о любви; присел на скамеечку.
Неожиданно перед ним появилась Клавуша.
- Скучаете, Андрей Никитич? - спросила она.
-Нескучаю,аоГосподедумаю,-поправилстарик,впрочем
доброжелательно.
Клава вдруг потрепала его по шее и присела рядом. Широкоулыбаясь,она,
оборотив настарикасвойкруглый,каклуна,лик,вглядываласьвего
маленькие, добрые глазки.
- Вы хотитечто-тосказать,КлавдияИвановна?-беспокойноспросил
старичок.
Клавуша, по-прежнему глядя на него, не ответила, а вдругзапела,что-то
свое, дикое и нелепое.
Помолчав, Андрей Никитич сказал, что Бог и любовь - это одно и тоже.
Не кончая петь, Клавушка своей пухлой ладошкой внезапноначалаловкои
сладострастно похлопывать по заднице старичка.
Андрей Никитич так и примерз к скамейке.
- Ничего страшного,есливыпомрете,АндрейНикитич,-проговорила
Клавуша, наклонившись к его старому рту грудями и дыхнув в лицо. - Приходите
ко мне после смерти-то! Прям в постельку!!Костлявенькой!!-ионачуть
ущипнула его в бок. - И Господу от меня привет передайте... Люблю я его, - и
она лизнула своим мягким языком старческое ушко.
Андрей Никитич совсем онемел; он молчал,аКлавушамеждутемутробно
дышала.
- Вы сумасшедшая! - первое, что произнес, вернее пискнул,старик,когда
чуть очнулся.
- Это почему же, милай,-проурчалаКлавуша,похабнооблапивАндрея
Никитича ниже талии. - Я не сумасшедшая, я - сдобная. Ну тебя!
- Оставьте меня, оставьте!-прокричалстаричок,весьпокраснев.Он
выскользнул из Клавиных лап, вскочилсоскамейки,-оставьтеменя...Я
просто хочу жить...
жить... Я не хочу умирать...
- Так после смерти самая жизнь и есть, - убежденнопроговорилаКлавуша,
развалясь в самой себе телом.
Она хотела сказать что-то большее, но старичок вдруг сорвался сместаи
побежал, рысцой, топ-топ ножками - к крыльцу и юркнул в свою комнату. Там он
заперсянаключиотдышался.Клавушамеждутем,необративнаего
исчезновение никакого внимания, выползла на середкудвораиобнаживсвои
свинячьи телеса, развалилась на травке, покатываясь, подставляя лучам еще не
зашедшего солнца своемирообъемлющеебрюхо...БлизнеележалПетенька:
чесавшись, он так забылся, что упал с веток...
Тем временем, отдохнувши в комнате, АндрейНикитичсначаланашел,что
надо срочно отсюда уезжать.Нопотомемусделалосьтакплохо,чтоон
испугался куда-нибудь двигаться и решил повременить, думая только о том, как
бы отвести от себя приступ. "Ведь только что мне было совсем хорошо, я чудом
выздоравливал", - застревал он на одной мысли.
Пришел Алексей и старичок, обеспокоенный только за свое здоровье, какбы
забыл о происшествиисКлавой,наказавтолькоАлексеюпопросить,чтоб
хозяйка не волновала его.
В глубинедушиемудажепольстило,чтоКлава
облапила его и полезла как к мужчине - такрасценилонКлавиныдействия.
("Значит я еще живой-с", - подумал он.) Клавуша, как нивчемнебывало,
заходила к нему в этот вечер, даже когда он был один. Сидела на стуле и луща
семечки, молча смотрела в окно, болтая ногами.
А ночью, когда все спали, старичку, ушедшему душойвнеизвестнуютьму,
действительно стало плохо, особенно умом. От испуга он дажеприподнялсяна
постели. Не то чтобы он уже умирал, но его вдруг охватил ужас, что все равно
он скоро умрет и от этого никуда не денешься. Иещеонпочувствовал,что
внутри его растет какое-то чудовище, которое сметает все его прежниедоводы
разума о смерти, и оголяет его перед самим собой. От ужаса он даже заверещал
во тьме, как хрюкает, наверное, свинья-оборотень перед ножом.Эточудовище
было его второе внутреннее существо, которое иногда виделось в нем раньше, в
глубине его ласковых, христианских глаз - существо,котороеупрямохотело
жить и жить, несмотря ни начто,икотороепроснулосьвнемтеперьс
неистовой яростью.
Оно требовало даже дать простой ответ на вопрос: что будетснимпосле
смерти?
Старичок вдруг осознал, что его вовсе не интересует есть ли Бог илюбовь
или их нет, что это - как и все другиехитросплетениясердцаиразума-
вовсе не имеет к нему никакого отношения, аеготревожитидействительно
интересует только своя судьба и ему нужно знать, что будет снимпотом.В
раздражении он даже стукнул кулачком по столику, как будто от этогозависел
ответ на такой жуткий вопрос. В этом страшном одиночестве перед лицом смерти
и самого себя все его идеи о Боге и любви рассыпались, как карточныйдомик.
Его второе существо злобно и настойчиво выло и добивалось ответа навопрос:
что будет, что будет?!
Тогда, обливаясьпотом,обхвативголовуоднойрукой,стариксобрал
воедино все силы своего сознания и стал прикидывать, чуть ли не на пальцах.
Он начал разбирать все мыслимые варианты, какие только могут случитьсяс
человеком после смерти.
"Первое, - подумал он, загнув большой пальчик и шарахаясь отсобственных
мыслей, как от чумы, - я навсегда превращусь в ничто; второе -япопадув
загробный мир; но тут же сразу вопрос - веченонилиэтопростооттяжка
неизбежной гибели; что вообще будет потом, после загробной жизни?! ...Ноне
надо заглядывать дальше - взвизгнул старик. -Яхочутолькопонять,что
будет сразу после смерти... А там видно будет... - на минуту он остановился,
застыв сосвоимимыслями,воткнуввзглядвтемнуювешалкуспустыми
платьями, - но в иной жизни, - продолжал он лихорадочно думать - могутбыть
свои случаи. Жизнь там будет продолжением в другой форме моейжизниздесь.
Это здорово, - утробно пискнул он." Я превращусь в существо,незнающеео
своей прежней жизни и не связанное с ней, но все жевсуществоболееили
менее приличное, мыслимое и даже чем-то похожее на меня.
Хи-хи-хи.
Третье - я превращусь вообще в нечто неосмысленное и непонятное моему уму
сейчас; в какую-нибудь закорючку.