Водномроссийскомгородкевиделянавоскресникевыразительную
картину: современное,стеклобетонное зданиеинститута,перед ним в модных
штанах,вкрасивых плащиках, снавойлоченнымиприческами, разукрашенные,
распомаженные девицымелиземлю.Как они ее, бедную,мели! Каждая девица
старалась держатьметлу как можно брезгливей, манерней, то под мышкой, то в
однойручке, обтянутой замшевой перчаткою, то уж и вовсе как-тонеприлично
-- студентки изображали отстраненностьоттрудаи от земли,имказалось
постыдным, если подумают, что родители их и они сами только что вот покинули
село...
В превосходной книгеМихаилаДомогацких "Джамбо,Африка!" явычитал
страницыо том, как вмногочисленном африканскомнароде масаев происходит
то, что книжно именуется урбанизацией. Побывав в городе, поотиравшись там на
должности боя, рассыльного, паче того-- наслужбе,иныемасаиначинают
пренебрежительноотноситься ксвоемународу, не хотятс нимобщатьсяи
узнавать родных. Так ведь масаи-то лишь недавно из колониализма вышли, ведут
племенной, полудикий образ жизни. Зачемже будущим-то учителям,выросшим в
трудовых семьях, учившимся в трудовых школах, на трудовые копейки народа, не
чурающегосяниземляного,нитягостногоратногодела,уподобляться
полудикому племени?..
Впрочем, что корить девушек с филфака -- они молоды, и им еще доведется
устыдиться своейжеманности.НовотвБыковкегостилу менядовольно
известный писатель, что в книгах своихи взастолье не устаетраспинаться
"за народ". Так вот этот самый"народник" не стал пить из одногостакана с
Паруней, погребовал, а я, хорошо его знающий, точно ведаю: Паруня чище его и
душой, и телом, м помыслами -- и оттого запретил ему бывать в моей избушке.
Современем Паруня перешла сосвинофермына колхозный телятник,где
работать ей было легче, есть у нее и своя изба -- крайняя в деревеньке, есть
коза, курицы, кошка и кривой наодин глаз кобелишка Тузик, который таскался
за хозяйкой по пятам и нещадно трепал за уши моего дураковатого пса Спирьку,
-- только он и был под силу Тузику. По интеллигентской воспитанности Спирька
не вступал в драку, лишь грозно рычал.
Стоимость всего хозяйства Паруни где-то в пределах трехсот илипятисот
рублей. В диалектике я не силен, политэкономию постичьдо глубинтак ине
сумел. Когда учился на Высших литературных курсах, Ишутину Михаилу Ивановичу
-- преподавателюполитэкономии--говорилнаэкзаменеодноитоже:
"Политэкономию знаюнадвойку, а надотройку, чтоб получать стипендию--
семья у меня". И преподаватель, добрая душа. за честное признание ставил мне
четверку. Нодаже при таком слабомзнании политэкономии я вот что маракую:
Паруня с детстватрудится,производит материальные ценности: мясо, молоко,
дрова, сено, древесину, и мне хочется знать -- куда это все девается?
Однажды я пережилсамое настоящее социальное потрясение. Еще утром был
в Быковке,а вечером по срочному вызову -- в Москве, в гостинице "Украина",
устроился жить и пошел вресторан поужинать.
Еще утром был
в Быковке,а вечером по срочному вызову -- в Москве, в гостинице "Украина",
устроился жить и пошел вресторан поужинать."Мальчики" лет этак тридцать,
из тех, что кончилиЛитературныйили другой институт, в красивых пальто, в
мохеровых шарфах, в меховых шапках шляются по столице, попивая коктейлиили
чегопокрепче,вельможнорассуждаяприэтом"занарод",ине спешат
жениться,чтобынеуходитьотродителейинекормить своюсемью, да
разукрашенныедевкибесилисьв ресторане, справляли шабаш по поводу того,
что один из них протолкнул-таки "сценарий про рабочий класс". Парни-мужики и
курящиедевицывыкрикиваличто-тохриплое,дикое,по-африкански
"выразительно" вертели задами,закатывали глазав экстазе танца, загнанные
официантыразносилипостолам еду, какой быковские женщины и вглазане
видывали, вина, какие они сродунепивали. Сиял свет, гремела музыка, было
дымно,чадно,взвинченно-весело.Передмоимижеглазаминеумолимоеи
трагичное стояло видение: войнойнадсаженная, полуразвалившаяся деревушка с
темными окнами.
Паруня ломит всю жизнь работу, производит продукцию, у нее огород есть,
коза,курыисобакаТузик.Хорошо,колипродукт,еюпроизведенный,
потребляют металлурги, шахтеры, рабочие и служащие, учителя, ученики и малые
дети вдетсадике, -- этовсе так идолжно быть. Однакоже часть трудаи
продукции,произведеннойПарушей,попалаи попадаетэтимвот"сливкам
общества",этимкраснобаямипьяницам.Апочемуона,собственно,им
попадает? Почему они неработают и жрут?!И что самое обидное, жрутслаще
тех, кто работает...
x x x
С годами ещетяжелей сделалась походка Паруши.Часто она стала падать
-- подводят простуженные ноги, но тело и вся она крепко, по-мужицки сбиты. И
летом,разломавши суставы и потрескивающиекости,выходила она вместесо
всемибыковскими жителями назакладку силоса--зарослихолмыв округе
бурьяном, дурнотравьем, а по пойме реки -- пыреем, коси, сколь угодно, сколь
душапросит.По девяти-двенадцатиямсилосазакладывали. Илюбо-дорого
смотреть,как, рассыпавшись покосолобкам,в цветастых кофтах, в широких,
складками обхваченных юбках женщины неторопливода податливо велипрокосы,
исполнялимужицкую работу-- отбивали,точили литовки, прочищалисточные
трубы из ям,лошадьми утрамбовывали сырую зеленую массу. Требовалось -- и к
горну в кузнице становились. Глядишь, и бригадир- "руководитель" прибудет из
соседнейдеревушки Катаева."Руководить" вего понимании -- значит пушить
всех грязнущимисловамии, главное,вызнать,некоситликакая-нибудь
хозяйкана леснойпритаенной кулиге"длясебя", не таскает ли в вязанках
сено ночамина поветь. Каквызнает, тут же понятого, такого же пьяницу, за
бок -- ис"описью" в дом.