Добчинскийи
Бобчинскийсумелойготовностьюподдерживалиподкруглуюпопочку
"сиятельство", аоно всеноровило усклизнуть,вывалиться итои дело, к
восторгуДобчинского иБобчинского,вываливалось. Дамочки-общественницы с
визгом гонялисьпо перрону за шапкой, с умилением ее пялили на высокомудрую
плешь дорогого гостя.
Темвременем в вагон подавались сосуды ибанки с маринованными белыми
грибами, ивовыекорзины с мороженой клюквой, местноемонастырскоесусло в
берестяных плетенках, нашею"сиятельству" надеты былитрипарылиповых
игрушечныхлаптей, в узорчатом пестере позвякивали бутылки, впергаментной
бумаге,перевязаннойцерковной клетчатой ленточкой, уезжала из Вейскаеще
одна старинная, в свое время недогубленная, деревянная иконка.
В хороводе бегал, гакал и ослеплял всех блицами, расстегнутый до пояса,
распоясанный, вызывающепоказнойипьяный, местный"боец пера"-- Костя
Шаймарданов, которого Сошнин недавно в больнице, куда тот пришел"отражать"
егогероическийпоступок,уговаривал проехатьсяпо деревнямХайловского
района и выступитьвпечатисерьезнои принципиальнов защитудеревни.
"Зачем ему, лизоблюду, деревня? Зачем?"
Поезд "Заря севера" уважительно тронулся; почтительноотстранив гостя,
одетый, в парадную форму, величавый проводник вагона поднял железный фартук.
"Сиятельство" меж тем все махало собольей шапкой, посылало воздушные поцелуи
народу.Дамочки-общественницырыдали:"Приезжайте!Приезжайте!Милости
просим! Всегда пожалуйста!.." Добчинский и Бобчинский, спотыкаясь, бежали за
поездом,норовилидотронутьсядо"ручки",и,будьупоездаскорость
гоголевских времен, они б и до Москвы добежали, не заметив того. Но на дворе
двадцатыйвек!Поездбахнул буферами,хрустнул железом,взвылмоторами
электровоза -- и умчался,оставивсиротски одинокиефигурки Добчинского и
Бобчинскогопазамусоренныхи унылых желдорпутях, ажпочтиза станцией,
возле пункта технического осмотра вагонов.
Сошнинхотел пройтимимоВолоди Горячева, но тот,видать, давно его
заметил, кивнул и пошел рядом, глядя вдаль, в пустыенебесные высоты. Пятна
с его лица не сходили, он, как ему казалось, про себя матерно ругался.
--Вставь! Вставь вкомедию!-- цедил Горячев сквозь зубы.-- Да не
забудь в финале помянуть,что в главке теперь удовлетворят все наши заявки.
Этот сиятельныйштымпвсехнужных людей известит, что вВейске принимают
лучше,чем, скажем, в Чебоксарах. Лавочкисвоей у него нету,"Пограничник
стоит на пастуху!"-- поет мой Юрка, значит,у буржуев ничего не упрешь, у
своегонарода,вродномотечестве будеткрасть,химичить,отдастнам
предназначенныев Чебоксары скреперы, машины, дорожные вагончики, обеспечит
технику запчастями. Мы выполним план по строительству жилья, досрочно сдадим
птицефабрику, пустимсвинокомплекс,достроим наконец театр юногозрителя!
Всембудетхорошо:рабочим,крестьянам,интеллигенции.
В Чебоксарыже
выговора за невыполнение плана полетят,кой-когос работысымут...Тьфу,
распро... --плюнул подногиВолодяГорячев. -- Когдаэтокончится,и
кончится ли? -- Сотроческих лет, не глядяна настойчивыепотуги Алевтины
Ивановны, Володя Горячев так и необрелсолидности вповедении.Алевтина
Ивановна, доживающая век у Володечки, при крутых его выражениях хватается за
сердце и всем втолковывает, чтоон, каки дядя его родимый, распустился на
руководящей работе, послеакадемии с ним вовсе никакого сладуне стало,и
изовсехсил пытаетсяоградить отдурноговлияния отцадушу невинную и
чистую -- внука Юрочку.
Володя Горячев открыл дверцу "Волги", кивнул:
--Садись, гражданинначальник, подвезу. Глядишь,потомпередачув
тюрьму без очереди пропустишь.
-- Спасибо, Володя, я пройдусь.
-- Нога-то болит?
-- Что нога! --Увидел, как от машины к машине мечется с фотоаппаратом
Костя Шаймардановивзывает:"Поехали,мужики,поехали! Втрапезной на
столах всего еще навалом! Не пропадать добру!.." -- Что нога...
--Пройда!--поморщилсяВолодяГорячев,услышав Шаймарданова, и,
держасьза дверцу машины,похвалился:-- Мытеперь не в ресторане гостей
принимаем. Вбывшей трапезной монастыря!Квасом хмельным поим, преснушками
кормим, бочковой капустой, грибами, ухой из сушеного снетка...Во, на каком
уровнебьемсяза прогрессиплан! -- Сердитохлопнувдверцей,усталый
начальникумчалсянамашинедоругиваться,достраивать,изворачиваться,
сдаваяобъектыксроку идосрочно, --словом,работатьисоображать,
работая.
ВозлеСазонтьевскойбани, уже закрытой,Сошниннаткнулсянапегую
лошадьЛаври-казака, --тот никакне мог расстатьсясдружками -- дядей
Пашей, старцемАристархомКапустинымиещекаким-то устойчивым выводком
бывшихвояк, наглазах Леонидасостарившихся.Леонидперехватилвожжи,
развернул телегу,велелгулякамсадиться,развез ихпоближнимдомам,
последнего потартал к жене -- Лаврю-казака.
-- Это жон,сопляк,чутьтебянатотсветне спровадил, а?Я,
понимаешь,собиралсяктебевбольницу,ноконьженаруках,жена
преследует. Ходу мне недает никакого,особо по вечерам. Показаковаля по
Вейску после фронта,охпоказаковал! Вышел из доверия. Леш, авыпить тебе
ни-ни?Уменя есть.Во! -- Лавря-казак вынул из-за пазухи бутылку темного
стекла с наклейкой: "Деготь колесный".
-- Нельзя, дядя Лавря, ни граммулечки!
-- Вот, собака, как спортил человека!Леш, а ты, можа, моего рысака?..
Я, кажись, отяжелел...
-- С удовольствием, дядя Лавря! Только я тебя домой сперва, ладно?
-- Лады, Леша,лады.