-- Вместо тюбика Николас положил целый ананас. Когда угорь
лакомилсяпастой,он,проглотивее, убирался восвояси; все,
однако, оказалось не так просто, когда вместо пасты онсхватил
ананас:чемсильнееон дергал добычу, тем глубже увязали его
зубы. Николас...
Колен остановился.
-- Что Николас? -- сказал Шик.
-- Не знаю, стоитлиговорить,этоможетотбитьтебе
аппетит.
-- Говори, -- сказал Шик, -- у меня его почти не осталось.
-- Именно в этот момент и вошел Николас, лезвием бритвы он
отсекугрюголову.Затемоткрыл кран, и появилась остальная
часть.
-- Это все? -- спросил Шик.--Дай-камнеещепирога.
Надеюсь, что в трубах поселилась целая семейка.
-- Чтобывыяснитьэто,Николас положил теперь малиновую
пасту... -- сказалКолен.--НоэтаАлиза,скоторойты
говорил...
-- Сейчас я тебе все объясню, -- сказал Шик. -- Я встретил
ее налекцииЖан-Соля.Мы оба лежали на животе под эстрадой,
так и познакомились.
-- Какая она?
-- Я неспособенееописать,--сказалШик.--OKI
прелестна.
-- А!.. -- сказал Колен.
Вернулся Николас, он нес индейку.
-- Садитесьснами,Николас,--предложил Колен. -- В
общем-то, как сказал Шик, вы здесь почти что член семьи.
-- Если Месье не сочтет это неуместным, я займусьсначала
мышами,--сказал Николас. -- Я вернусь, индейка разделана...
Соус вот тут...
-- Посмотри, -- сказал Колен. -- Соус из манговоголикера
иджинавстряпан в ломтики рулета из плетеной телятины. Когда
нажимаешь сверху, он вытекает струйками.
-- Превосходно! -- сказал Шик.
-- Ты не мог быобрисоватьмневобщихчертах,каким
именноспособомтывоспользовался,чтобызавязатьсней
отношения?.. -- продолжал Колен.
-- Да... -- сказал Шик, -- я спросил у нее, любитлиона
Жан-Соля Партра, она ответила, что собирает его произведения...
Тогдаясказал:"Ятоже..."Икаждый раз, когда я говорил
что-нибудь, она отвечала: "Я тоже..." -- и наоборот... Наконец,
толькодлятогочтобыпоставитьэкзистенциалистский
эксперимент,ясказал ей: "Я вас очень люблю", и она сказала:
"О!"
-- Эксперимент провалился, -- констатировал Колен.
-- Да, -- сказал Шик. -- Но она все-таки не ушла. Тогдая
сказал:"Мнесюда",аонасказала:"А мне -- нет" и затем
добавила: "Мне сюда".
-- Необыкновенно, -- согласился Колен.
-- Тогда я сказал: "Мне тоже", -- продолжал Шик.--Ия
был всюду, где была она...
-- И чем все кончилось? -- спросил Колен.
..
-- И чем все кончилось? -- спросил Колен.
-- Ну!..--протянулШик.--Пришловремя ложиться в
постель...
Колен поперхнулся и, чтобы прийтивсебя,емупришлось
проглотить пол-литра бургундского.
-- Завтрамыснейидемнакаток, -- сообщил Шик. --
Завтра воскресенье.Пойдешьснами?Мыдоговорилисьпойти
утром,поутрамменьшенарода. Каток наводит на меня тоску,
ведь я плохо катаюсь на коньках, зато мы сможем поговоритьтам
о Партре.
-- Яприду,--обещалКолен.--Ивозьмуссобой
Николаса... Может быть, у него есть еще племянницы.
III
Колен вышел из вагона метро и поднялся поэскалатору.Он
вынырнулнезнамогдеи,чтобысориентироваться,обогнул
станцию. При помощи носового платка из желтого шелкаопределил
направлениеветра,и тут же подхваченный с платка ветром цвет
осел на большое здание неправильной формы, которое из-заэтого
стало похоже на каток "Молитор".
К нему каток обернулся боком -- тем, где размещался зимний
бассейн.Колен прошел мимо и через боковую стену проник в этот
окаменевший организм, включившись на новенького в парнуюигру,
отбиваемуюзастекленными,смеднымипоперечинамистворками
дверей.Онпротянулсвойабонемент,которыйподмигнул
контролеру двумя уже пробитыми отверстиями. Тот ответил улыбкой
сообщника,нотем не менее сделал третью пробоину в оранжевой
визитной карточке, и она ослепла. Колен безовсякихугрызений
совести засунул ее обратно в бумажно-хлопчатый кожник и свернул
налево,впокрытыйпрорезиненнымковрикомкоридор,куда
выходили шеренги кабинок. На первом этаже мест уже небыло,и
поэтомуонотправилсяпо бетонной лестнице наверх. Навстречу
ему попадались, как на подбор, сплошные дылды --нуда,ведь
водруженыонибылинавертикальныеметаллическиелезвия;
несмотря на всю сложность подобнойзатеи,ониизовсехсил
старалисьсохранитьужимкиипрыжкисвоей обычной походки.
Человек в белом свитере открылемукабинку,получилчаевые,
которыеон,посколькувыгляделлжецом,использовалкак
харчевые, и покинул его в этоймонастырскойтюрьме,небрежно
набросавмеломинициалыклиентаначерномпрямоугольнике,
специально для этого установленном внутри. Колен отметил, что у
человека была голованечеловека,аосла,непонятнобыло,
почемуэтогоархаровцанаправилиработатьна каток, а не в
бассейн.
Над дорожкой оваломподнималсягул,рассеянныеповсюду
громкоговорителипередавалимузыку, что придавало шуму особую
сложность. Шарканьеконькобежцевещенедостиглозвукового
уровнячасапик,когда оно являло аналогию шуму шагов целого
полка по утопающей в грязи мостовой.