- Я понимаю, тебе с рождения долбили голову уверениями, что адепт Тьмы - суть враг каждого доброго человека и темная магия - однозначное зло, но что же - у тебя свой головы на плечах нет? Почему ты настолько настроен против темного посвящения?
Что он меня, совсем за тупицу зашоренного держит? Какое может быть преимущество в том, чтобы после смерти из могилы выкапываться да на людей бросаться?
- У света канал шире, - сказал я зло.
- Чушь! - воскликнул Урсай, хлопнув ладонью по столу, - канал у обоих сил одинаковый. Другое дело, что Свет прикрепляется к тебе сразу в трех узлах... в каких, знаешь?
Нет, он точно меня за несмышленыша держит. Я поджал губы и неохотно кивнул. Маг хмыкнул.
- Именно - через голод, сексуальность и волнения духа. И что из этого вытекает, тоже знаешь? Плотно покушал или выпил - канал прикрывается, спектакль посмотрел или просто с друзьями повеселился - канал прикрывается, потрахался - канал прикрывается. А если, рах Синистра, покушал, повеселился и потрахался - вообще без источника останешься, пока узлы снова не откроются. Так оно же еще и наоборот работает, - торжествующе воскликнул Урсай, - если будешь часто и помногу силу из канала черпать, аппетит пропадет, умение радоваться жизни - тоже, да и морковка завянет, - маг усмехнулся, - и станешь ты тощим желчным старикашкой, как каждый второй из Светлых. Чего же тут хорошего. А Тьма - она через одну чакру входит...
Урсай уставился на меня выжидательно. Я молчал... где-то я это читал, но внимания не обратил, поэтому не помнил.
- Через Боль.
- Но..., - вскинулся я
- Никаких 'но'. Чем больше ты черпаешь сил из Тьмы, тем меньше ты чувствуешь боль, и я не усматриваю в этом ровным счетом ничего плохого, скорее наоборот. Все легендарные боевые маги были темными, множество простых бойцов - не магов покупали Представление Тьме только из-за этой особенности. Ты можешь в любой момент замкнуть канал, вообще перестав ощущать боль - и биться в таком состоянии до тех пор, пока тебя буквально на куски не разрубят. Так что, как ни смотри - выбирая между Светом и Тьмой, любой здравомыслящий человек выберет Тьму.
Урсай поднял руки ладонями мне навстречу:
- Я знаю, про что ты можешь возразить - про посмертие. Но вдумайся: так ли уж тебя волнует, что с тобой будет после твоей смерти? Мне так совершенно безразлично не только что со мной будет после моей смерти, но так даже что будет со всей остальной вселенной - какая разница? Но уж если ты так боишься причинить после своей смерти кому-нибудь вред - так есть множество способов предотвратить это. Например, простенький амулетик из лунного серебра, носимый на шее. Тебе он не повредит, а зомбака убьет сразу на месте, он даже выкопаться не успеет.
Вообще-то, как раз перспектива превращения в ходячий труп меня не сильно пугала, но вот...
- Я в ад попаду, - сумрачно заметил я
Урсай мелко захихикал:
- А так ты куда собрался? В рай? К крылатым одалискам и медовым рекам? Хочешь сказать, ты свято блюдешь заветы всего вашего сонма богов?
Я смутился:
- Ну... так у меня хоть шанс на перерождение есть, пока я еще... совсем не...
Темный взглянул на меня с сожалением.
- Шанс у него, поглядите-ка. Ваша религия вообще меня поражает до глубины позвоночника. Соблюдаешь заветы всех девятерых - попадаешь в рай. Не соблюл все или обратился к Тьме - навечно в ад. Не соблюл какой либо один раз, либо не соблюдаешь постоянно все, но кроме одного - переродишься... ну, разумеется, если не обратился к Тьме. Ну не смешно ли? Послушай, вот есть у меня один местный знакомый - душегубец, насильник и хам, каких редко встречается. Таких в дни моей молодости прилюдно на площади четверкой лошадей разрывали. Так он себе чревоугодие выбрал. Жрет только отруби да овес и водой запивает. Да и то - лишь чтобы с голоду не сдохнуть, да с ног не валиться. И всерьез уверен, что ад ему не грозит, хотя душ на нем загубленных - он уже сам давно со счету сбился.
- Ну и переродится он какой-нибудь глистой, - с жаром воскликнул я. Урсай запнулся, посмотрел на меня недоуменно, потом откинулся на спинку сиденья и громко, с удовольствием расхохотался.
- Глистой, надо же, - сказал он, хлопнул себя по боку и опять засмеялся, - ну, повеселил.
Посерьезнел и продолжил:
- За свою жизнь, которая растянулась, право же, намного длиннее, чем я предполагал, я видел столько религий, что всех уже и не упомню. Никто сейчас не помнит богов моей молодости, и, поверь мне, через тысячу-другую лет никто не вспомнит нынешних. О какой вечности может идти речь, если эти боги живут меньше некоторых людей? И вот еще: мне несколько тысяч лет от рождения, я самый сильный маг в этом мире, а так и не встретил ни одного бога. Изначальные силы - есть. Есть Свет, есть Тьма. Есть Сумрак, хотя я порой в этом сомневаюсь. Но богов я не видел ни одного... хотя нет, встречался мне один... богом себя называл, храмы ему строили, молитвы возносили, все честь честью. Крепкий был тип, почти такой же сильный, сколь и безумный, но все же не сильнее меня. И что? Похож я на бога?
Я вздохнул и попробовал зайти с другой стороны.
- Но ведь Представление Изначальной силе вовсе не обязательно нужно магу. Даже наоборот, если получить доступ к постоянному источнику силы, не получив достаточно знаний, это замедлит последующий прогресс. Поскольку зачем совершенствовать заклинания, если можно просто побольше силы черпнуть?
(Это куратор наш постоянно по этому поводу разорялся. Обычно дальше следовала тема оставления на второй год). Темный усмехнулся понимающе:
- Хитришь? Ну, так ведь у вас в академии, если не ошибаюсь, как раз на четвертом году Свету представляют? Разве нет? Ну, будет у тебя Представление чуточку раньше, что такого.
- Понимаете, - сказал я проникновенным тоном, - на самом деле, здесь Белый круг преследует иные цели. Они просто подстраховываются, чтобы знания, даваемые на четвертом и пятом году обучения, не попали в руки магов, не являющихся Светлыми, а значит, могущих потенциально стать Темными или Сумрачными. Представление Свету на третьем году обучения продиктовано скорее политическими мотивами...
- Так почему бы мне не воспользоваться Представлением Тьме с политическими мотивами? А? Станешь темным, по крайней мере, перестанешь муху у окна изображать. Потому что на свободе ты тогда пробудешь до первого встречного светляка. Который запросто и пришлепнуть тебя может с перепугу. Так?
Я понурил голову.
5. Ирси. Ну вы догадались
- Вы, сударь, никак не можете быть волком, - сказал путешественник, - потому что волки в пустыне не водятся.
- Но люди тоже в пустыне не водятся, - возразил волк.
- Я же вожусь, - торжествующе ответил путешественник.
- Это ненадолго, - сказал волк и облизнулся.
Я проходила мимо высокого, но одноэтажного здания с затемненными стрельчатыми окнами, когда мне показалось, что меня кто-то позвал. Точнее, даже не кто-то, а Малек. Я немедленно остановилась и окинула окрестности истинным взором - ничего, разумеется. Я осторожно просканировала соседние дома - не то, чтобы совсем ничего, но Малька рядом точно не было. Я вздохнула - пустые надежды, Волчья Ягода, его уже не вернуть. Если человек пропал ночью в трущобах или в доках, это означает только одно. Я еще раз вздохнула, бросила напоследок взгляд на свое отражение в окне дома напротив и замерла, удивленная.
Перевела взгляд себе на грудь - так и есть - ожерелье слабо светилось переливчатым красным светом. Красиво, надо признать, но я-то помнила, что это за ожерелье, и при каких обстоятельствах оно мне досталось. Я сильно не разбиралась в заложенном в него заклинании, решив раз, что это - Определение Тьмы и больше к этому не возвращалась. Тем более, что в нем ничего другого точно не было. Другое дело, как оно реагирует на проявления этой самой Тьмы и на какие проявления - каким образом, я не разбиралась.