Но то - умом, а вот то, что себя я так чувствовало намного уверенней - это тоже дорогого стоит. К сожалению, сегодня ожерелье сиять отказалось, и я оказалась в затруднении. Надо было вчера походить по улице и определить источник этого явления. Теперь же у меня на подозрении оказывалось четыре дома - длинный дом со стрельчатыми окнами, трехэтажный домина напротив него - настоящий дворец; и - дальше по улице - аккуратный двухэтажный домик и странная постройка, двухэтажная с одной стороны, трехэтажная с другой, вдобавок, с башней посредине. Я прошлась еще раз кругами по улице, сложив ожерелье в горсть и глядя туда одним глазом - солнце светило ярко и на свету я вполне могла не заметить слабую вспышку ожерелья. Но тщетно, и, остановившись, я задумалась. Улица Ткачей только называлась так, последний ткач съехал отсюда лет сто назад, а теперь улица вполне могла носить название улицы Богачей. О том, чтобы просто сунуться в каждый дом с наглой мордой и облазить его с ожерельем - и речи не было. Надо было что-то придумать.
Я еще раз просканировала здания. Во дворце двигалось множество народу, вдобавок, отчетливо попахивало магией. Я поставил себе галочку на память, и переключилась на здание напротив. В нем обнаружилась пятеро малоподвижных людей, судя по ауре, пожилых. Я с удивлением посмотрела в стрельчатые окна, но ничего не увидела и выкинула это из головы - мало ли каким образом пятерка стариков собралась в недешевом доме на отнюдь не самой дешевой улице. В двухэтажном доме жила типичная успешная семья - бабушка, отец с матерью и пяток детей. Единственный житель дома с башней возился в подвале, и этот дом я поставила на второе место по подозрительности. Но как проникнуть внутрь? Размышляя, я тихонько двинулась по улице - на ходу мне всегда лучше думается - и сама не заметила, как дошла до ратуши. Задумчиво поглядела на афишу и уже собралась было развернуться и идти обратно, но тут выцветший угол прокламации навел меня на какую-то мысль. Что-то там про соболезнования... безвременно покинул... ах, да, в начале осени у нас же архиепископ скончался. То есть, не у нас - курия в Ламарке находится и архиепископ, разумеется, там и преставился - у нас, в смысле, у нашей церкви. Я пошарила в голове, пытаясь выследить ту промелькнувшую мысль.. ага, вот. Насколько я знаю, архиепископа так и не нашли и не выбрали. Когда умирает глава церкви, новый может образоваться двумя способами - жрицы Сибелы могут найти его новое перерождение, и если новорожденный подходит на роль архиепископа, объявить его главой церкви и отдать под опекунство совета девятерых. Либо, если перерождение никак не находится, выбрать нового из числа епископов. Я повернулась и побежала к ратуше. Дядя Янош, конечно, личность небольшая, но нашли уже епископа или нет - должен знать.
* * *
Я решила начать с двухэтажного семейного домика - для затравки. Подошла к двери, громко и требовательно постучала молотком по медной тарелке. Дверь открылась, наружу вышла дородная, но миловидная женщина средних лет и выжидательно на меня уставилась.
- Лия, жрица храма Сибелы, - выпалила я, стараясь придать глазам - сверкание, а голосу - побольше фанатизма, - меня привела сюда миссия по поиску перерождения архиепископа. Я должна осмотреть ваш дом.
- Правда? - Женщина расплылась в улыбке, - а у нас как раз пятый недавно родился, может это он и есть, как думаете, сари? Заходите, заходите, - женщина поспешно посторонилась, - вина будете... ах, простите, что ж это я, какого вина, но может, вам морсу налить?
Я добросовестно облазила весь дом, постоянно посматривая на ожерелье, но, как и ожидала - безрезультатно. Хозяева оказались милыми людьми, огорчились, разумеется, когда я отрицательно покачало головой при виде пускающего пузыри розового младенчика.
Огорчились, но виду не подали. Проводили до двери и душевно попрощались.
С удовольствием ощущая в желудке кусок черничного пирога и стакан подогретого яблочного сока, я пошла к следующему дому. Дом с башней оказался недавно купленным его новым хозяином, ничего интересного в нем не было, даже мебели толком не наблюдалось. Между одноэтажным длинным домом и трехэтажным дворцом я заколебалась. Полагалось оставить самое заманчивое напоследок, но мне уже начало надоедать это расследование, да и перспектива общения с пятью полуглухими стариками меня ничуть не прельщала. Поэтому я решительно повернулась к украшенному мраморными колоннами и фигурами неведомых зверей парадному входу трехэтажного особняка.
Хмурый тип, встретивший меня за дверью, оказался слугой. Он проводил меня в гостиную и представил меня под любопытный взгляд высокой статной женщины - видимо, хозяйки дома.
- Лия, жрица храма Сибелы, - сообщила я свою легенду, - я ищу перерожденного архиепископа. Я должна осмотреть ваш дом.
- Очень любопытно, - отозвалась женщина со странной интонацией, - чрезвычайно любопытно, сказала бы я, учитывая то, что, будучи верховной жрицей Сибелы, я должна была бы знать о вашей миссии. А еще мне любопытно, почему девушка, называющая себя жрицей храма, не имеет соответствующего знака?
Мать-блудница! Я постояла мгновение, потом повернулась, прошмыгнула мимо слуги и бросилась к выходу. Но растущий у двери охотничий вьюнок бросился мне навстречу и оплел ноги. Я споткнулась, пропахала носом ковровую дорожку и ткнулась головой в высокую фарфоровую вазу так, что гул пошел.
- Страаа-жа, - мелодичным голосом пропела у меня за спиной жрица.
Дерьмо!
* * *
Настроение было мрачным, самочувствие - тоже не очень. Ничего удивительного, ночь в каталажке, в компании шлюх, бродяг и мелких воришек не способствует улучшению ни того, ни другого. Поначалу я вообще собиралась идти домой, и рухнуть спать - за ночь я так и не сомкнула глаз. Но сторог находился недалек о от злополучных домов, и я решила все же довести дело до конца, прежде, чем предстать пред светлы очи милорда ректора.
Подошла к высокой и узкой дубовой двери, поискала взглядом молоток, не нашла и заколотила просто рукой. Я даже не знала, что скажу тому, кто откроет дверь - притворюсь опять жрицей, совру что-нибудь другое или еще что - решила действовать по обстоятельствам. Подождала, никто не открывал. Я занесла руку для нового удара, но тут дверь распахнулась. И я так и замерла с поднятой рукой, потому что за дверью стоял Малек собственной, хоть и довольно бледной, персоной. Он равнодушно на меня посмотрел и сказал также равнодушно:
- Заходи.
Повернулся и пошел вглубь по коридору. Я опустила руку, слегка пришла в себя и бросилась вслед за ним, открывая и закрывая рот, как рыба на берегу. Наконец, дар речи ко мне вернулся:
- Мал... начала я и замерла с открытым ртом, потому что новое явление приковало ко мне свое внимание - ожерелье радостно сверкало в полумраке коридора, переливалось и играло так, что по стенам сполохи бежали. Меня как холодной водой окатило.
- Шихар и Мара! - заорала я громким шепотом, - стой, дубина! Тут Проявления Тьмы, смотри, это то самое ожерелье, и...
- Я знаю, - перебил меня Малек, не оборачиваясь, тем же равнодушным голосом, - не обращай внимания, это оно на меня реагирует. Пока канал не установился, как следует, так и будет. Поэтому на улицу мне нельзя, сама понимаешь.
Я нашарила рукой стену, оперлась на нее спиной и сползла на корточки, потому что ноги вдруг резко отказались меня держать.
- Ты чего? - спросил Малек, обернувшись, - испугалась, что ли? Ага, правильно делаешь, бойся меня, я - страшный черный маг, детоубийца и душегуб. Если даже меня убить, я из могилы выкопаюсь и сам всех убью.