Урсай поставил бутыль на пол и недоуменно уставился на меня:
- Чего пришел? Я тебя не звал.
- Вы говорите, что магия тут не действует, но смотрите, что я нашел, учитель! - воскликнул я, протягивая руку с зажатым в ней камнем. Определенно, мне удалось его заинтересовать, он поднял брови и перевел взгляд мне на руку. Я, радостно улыбаясь, сделал пару шагов, споткнулся и выронил камень, который немедленно улетел к дальней стене. Как и было задумано. Выкрикнув в мой адрес что-то нелицеприятное, Урсай обернулся вслед камню. Но я уже не слушал, чего он там орет - рукоять дубинки удобно легла мне в руку, я выдернул ее из-за пояса и, с короткого замаха, приложил Урсая по затылку.
Ой.
Попытался приложить. Потому что в последний момент Урсай обо что-то споткнулся сам, пригнулся и его затылок счастливо избежал встречи с моей дубинкой. Урсай отскочил вперед, разогнулся и выпрямился, разворачиваясь. Трор-Шутник, зачем ты помогаешь таким гадам?! Я не стал ждать каких-либо действий от темного, а заревел раненым медведем и, размахивая дубинкой, бросился на него. Подскочил, попытался ударить, но в последний момент Урсай перехватил мою руку, а в следующее мгновение я почувствовал, что лечу куда-то вниз головой. Кое-как извернувшись, я умудрился упасть, ничего себе не сломав и не свернув (сказалась долгая сегодняшняя тренировка на темной лестнице, видимо) и быстро вскочил, шипя от боли в ушибленных частях тела. Урсай стоял, смотрел на меня и улыбался. Очень мне его эта улыбка не понравилась, и я не стал на него наскакивать, подобно разозленной шавке, а пошел кругом, медленно приближаясь и выбирая подходящий момент. Урсай следил за мной, не двигаясь и улыбаясь все той же нехорошей улыбкой. Научите улыбаться змею, и она будет делать это именно так. Нет, пожалуй, я сам нападать не буду - пусть теперь попробует он. Темного долго ждать не пришлось, завыв, как волк в полнолуние, он бросился на меня и попытался достать кулаком. Я отклонился и его незащищенный висок оказался совсем рядом, нужно было только сделать шаг вперед - защититься он уже не успеет...
На этот раз одним полетом дело не ограничилось - маг играл со мной, как кошка с пойманным мышонком, подкидывая в воздух и припечатывая к полу, по-моему, целую вечность. Так, что когда я, наконец, отлетел к стене и остался там лежать, накрытый остатками тридцативековой давности гобелена, я был уверен, что во мне не осталось ни одной целой кости. Как это ни печально, но моя попытка потерпела сокрушительный провал. Интересно, он меня быстро убьет, сначала помучает, или придумает что-то очень черномагическое и очень извращенное? Сдается мне, что скорее третье. И если второе, то только потому, что ему захочется это сделать немедленно, а не когда будет снято блокирующее магию заклинание. Но уж точно - не первое. Эхехе, так никто и не узнает, где я окончил свои дни.
- Хо, - сказал Урсай довольным тоном, - Славно.
Я замер, ожидая.
- Я думал, ты не решишься, но нет. Вообще молодец, не стал переть дуроломом, сначала выяснил, что к чему, а уж потом поперся. Может быть, из тебя еще выйдет толк. Но ты допустил две большие ошибки.
Я лежал, ожидая, что Гор Всевидящий сейчас произнесет громовым голосом Слово Истины и Небесное Воинство ринется на землю. Определенно близится конец света, или мне почудилось, что мой учитель хвалит меня за то, что я на него напал?
- Первое: ты плохо себя контролируешь. Как только ты сообразил, что отсутствие магии нас уравняло - точнее, ты подумал, что уравняло, надеюсь, сейчас у тебя нет на этот счет иллюзий?.. так вот, как только ты это сообразил, твое поведение так изменилось, что это невозможно было не заметить. Раньше ты был испуган и предупредителен сверх меры, а после - стал даже нагловат.
А второе: то правило, по которому нынешние неумехи без своей магии ничего не стоят как бойцы, ты поторопился распространить и на меня. В мое время боевой маг должен был уметь владеть мечом и копьем не хуже первых бойцов регулярной армии. Я догадывался, что ты в бою слаб, но даже не помышлял, что настолько. Так дело не пойдет - надо будет слепить тебе пяток конструктов, чтобы они натаскивали тебя с оружием и без. И хватит валяться! Забирай этот мусор, в котором лежишь, выметайся и до утра меня не беспокой.
- Хы-ы-хррр, - сказал я, поднимаясь. Похоже, он мне все-таки ничего не сломал. Но легче от этого было не намного. Да и насчет его способности это сделать я теперь ничуть не обманывался. Может, попробовать спящего подкараулить? Двери тут не закрываются, подкрасться тихонько и треснуть? Нет, не стоит... Я похромал к выходу, но меня остановил оклик:
- Если ты задумал напасть на меня спящего, рекомендую не пытаться. У тебя ничего не получится: я очень чутко сплю и мгновенно просыпаюсь, но могу спросонья не рассчитать удар и отправить тебя к твоим девятерым. Мне это нежелательно, ты мне еще пригодишься.
- И не собирался, - прохрипел я, поворачиваясь обратно к двери, но Урсай опять не дал мне уйти.
- Хм. А почему?
- Логика. Не вышло бы. Задачка о стражнике и убийце.
Урсай нахмурился:
- Не понял. Объясни.
Я начал излагать условия задачи, но маг меня перебил:
- Ах, ты об этом. Только это называется задача о пауке и осе. Приятно слышать, что в современных академиях еще учат чему-то полезному. Все. Иди. Сладких снов.
Еще и издевается, гад. Я выбрался из замка, без сил рухнул в траву прямо у ворот и застонал. Пожалуй, я завтра буду весь синий.. нет, не весь - местами я буду черный. С этой оптимистичной мыслью я отрубился.
Против моих ожиданий, утром я себя чувствовал вполне приемлемо. Нет, все тело ныло и болело так, словно по мне табун коней пробежался. Зеркал в замке не сохранилось, поэтому на физиономию свою я полюбоваться не мог, но выражение лица Урсая, когда он рассматривал меня, было красноречивее любого зеркала. Да и на ощупь мое лицо было каким-то... незнакомым. Но я думал, что будет хуже. По крайней мере, я, хоть и прихрамывая и шипя, но все же мог довольно споро бегать по этому, вдруг оказавшемуся совершенно бескрайним, лугу с неподъемными бутылями и щедро расплескивать их содержимое на землю в указанных местах. Жидкость шипела, пузырилась и воняла, трава на пять шагов вокруг лужи немедленно завядала, мне же следовало смотреть на цвет осадка. Если он был черный - искать дальше, если светлый - подливая вокруг, искать где он будет становиться еще светлее, пока, наконец, не станет совсем белым. После этого место полагалось пометить и идти к следующей точке. К полудню цветущий и благоухающий луг стал похож на шкуру больной собаки, но никаких сожалений я не испытывал - чувство голода заглушало голос совести примерно так же, как рев сержанта, увидевшего бездельничающего новобранца, заглушает комариный писк. Скажи мне сейчас Урсай, что для завершения ритуала надо придушить пятьсот котят - мало того, что придушил бы, не задумываясь - так еще бы поджарил и съел. Наверное, так и становятся по-настоящему темными.
Бутылей Урсай умудрился заготовить совершенно невообразимое количество - и мне казалось с тоской, что разливать их по окрестностям я буду еще недели две, пока не оголодаю и не упаду обессиленный. После чего учитель, несомненно, съест меня живьем и, мерзко хихикая, одним щелчком пальцев снимет свою блокировку магии. Но все бутыли разливать не пришлось - когда я вернулся за очередными указаниями - где на этот раз истребить растительность - маг задумчиво почесал бороду, сказал: 'Хватит', - и скрылся в глубинах замка.
Я поставил бутыль на землю и сел, привалившись к теплому камню стены.
- Уррр, - сказал желудок.