Возникла у меня некоторая мысль по поводу использования своего нового умения, и, проверяя ее, я ползал по стенам часа четыре и никаких изменений не заметил. Это меня порадовало. Зато обнаружилась другая опасность: я висел на уровне четвертого этажа, как вдруг моя правая рука подалась вниз. Я замер, решив, что действие зелья начинает проходить и пора спускаться, но, пытаясь освободить руку, понял, что ошибся: слабым местом оказалось не зелье, а сама стена - один из камней прилип к моей ладони и вышел из кладки. Я хмыкнул, и, пытаясь стряхнуть камень с ладони, полез выше. Это было ошибкой. Под левой ладонью оказался еще один непрочно сидящий камень, одна моя нога была в воздухе, отчаянно пытаясь освободить руки и зацепиться за стену, я перевернулся вниз головой, вторая нога тоже вышла из зацепления, и я полетел вниз. Каким-то чудом мне удалось стряхнуть камень и зацепиться за стену. Меня сильно дернуло за руку, перевернуло обратно, и я оказался висящим на одной руке как раз над окном второго этажа. Шипя от боли в потянутой руке, я извернулся, зацепился левой рукой и освободил правую. Вот только я не посмотрел, куда цепляюсь. Левая рука скользнула по непрочной оконной раме и оказалась на поверхности окна. Оказалось, на стекле удержаться таким способом невозможно, и, громко вопя, скорее от злости, чем от страха, я полетел на землю. Пребольно приложился спиной об землю и лежал, разглядывая плывущие облака и придумывая новые, очень страшные и болезненные виды казней, пока надо мной не распахнулось окно. В нем нарисовалась скептическая физиономия моего любимого учителя. Я вскочил, немножко поморщился от боли (чувствовать ее уже становилось привычным) и схватился за валяющееся рядом ведро.
- Последовательность и прилежание, - сказал мне Урсай наставительным тоном. Я недоуменно замер.
- Я опущу тот факт, что, в то время, как я сказал тебе помыть окна, ты занимаешься чем-то другим. Важно другое: чем бы ты не занимался, ты должен прилагать в этом занятии максимум усердия и последовательности.
- Но.., - сказал я, хлопая глазами, - я ничем не...
- Если ты хочешь научиться летать, как птица, тебе следует тренироваться чаще, чем один раз в день. У тебя хромает техника. Ты слишком сумбурно машешь крыльями, и тело у тебя не вытянуто - понаблюдай за орлами. И тратить силы в полете на громкие вопли тоже не разумно...
До меня дошло, что Урсай попросту издевается. То-то мне показалось, что я видел его лицо в окне, мимо которого пролетал. Видимо, ему стало интересно, насколько сильно я пострадал. Любопытно, сильно бы он огорчился, узрев на земле мой хладный труп? Почему-то кажется мне, что - ничуть.
- Спасибо, учитель, - сказал я, коротко поклонившись, - я обязательно учту ваши замечания.
Урсай хмыкнул:
- Не увлекайся. Можешь ограничиться третьим этажом, этого будет достаточно. Я не собираюсь тебя лечить, если ты что-то себе сломаешь. В моих планах ты присутствуешь в живом виде, поэтому было бы очень досадно делать из тебя зомби раньше, чем ты перестанешь быть полезен.
Попервоначалу я от таких заявлений дергался, чем Урсая немало потешал. Но он подобных обещаний выдавал при соответствующем настроении раз по двадцать на день, так что я быстро привык и дергаться перестал. Поэтому я только кивнул и полез обратно на стену. Во-первых, половину окон четвертого этажа я уже домыл, а во-вторых, мне следовало потренироваться. Если я сорвусь при реализации своей идеи... отбивная получится - высший сорт. Не знаю, какой глубины ущелье на краю луга, но если бы какому-нибудь идиоту пришла в голову мысль построить здание такой же высоты, то этажей бы в нем была, пожалуй, не одна сотня.
Четвертый этаж был почти весь такой же, как тот участок, на котором я сорвался: то ли в этом были виноваты дожди, которых верхним этажам доставалось больше, чем нижним, то ли древние строители к этому моменту устали и начали халтурить.
Практически каждый третий камень в наружной кладке вываливался, стоило чуть его потянуть. Но я уже был готов к этому и довольно скоро сформулировал себе правило безопасного стеноползания: всегда иметь минимум три надежные точки опоры. Пользуясь этим нехитрым правилом, я быстро домыл четвертый этаж, и, хотя земля под стенами покрылась тонким слоем упавших камней, я ни разу не оказался в опасной ситуации. Что не могло не радовать. Упоенный своей удачей, я помыл окна донжона и полез к первой башне. Вообще-то, Урсай не приказывал мне мыть окна башен. Но не мыть - он тоже не приказывал. Поэтому я запросто мог пойти к нему и сказать, что закончил работу. Но, во-первых, мне следовало тренироваться (вдруг окажется, что я боюсь высоты?), а во-вторых, меня подхлестывало любопытство. Если в пустеющий (и, судя по отсутствию в нем мусора, пустеющий уже давно) донжон можно было свободно войти, во второй башне жил я сам, то в первую башню вход попросту отсутствовал. Ствол башни был наглухо замурован на всех этажах, и в его кладке не было даже намеков на двери. В первый же день снятия блокировки магии, Урсай снабдил меня простеньким заклинанием и отправил искать в стенах трещины и прочие повреждения. Замок был выстроен на совесть, трещин я не нашел, зато обнаружил несколько потайных дверей, один потайной ход внутри стены и два подземных хода, почему-то неожиданно заканчивающихся прямо под стенами замка. А вот башня, похоже, входов не имела вообще. Кладка этой башни коренным образом отличалась от кладки всего остального замка. Гранитом башня была обложена только снаружи, внутри она была сложена из геометрически правильных блоков какого-то другого камня - на прозвонку он откликался громче и суше. Вдобавок в стене было вмуровано несколько... предметов, на прозвонку отвечавших ясным металлическим звоном и неслабым энергетическим откатом. Так что у любопытства моего было немало причин. В замке было множество комнат, вход в которые был мне запрещен, но вход в них все-таки был.
Допустим, там что-то такое, до чего я ни в каком раскладе не должен добраться. Если бы Урсай заложил вход в башню, когда в замке появился я, я так бы и подумал. Но башня-то была замурована задолго до моего появления, более, того, она изначально была построена без дверей. Что же в ней такое? Тут мое воображение поскальзывалось.
Но у башни были окна - восемь маленьких круглых окон на равных расстояниях по кругу. К ним-то я и направился, надеясь, что в этот момент Урсай за мной не наблюдает. И что увиденное мной в окне будет стоить возможного наказания за излишнее любопытство. Внешний слой кладки на башне был покрепче, мне стоило некоторых трудов расшатать и вытащить один из камней. Под камнем оказалась шероховатая ровная поверхность какого-то непонятного материала. На вид это напоминало матовое стекло, на ощупь - что-то вроде застывшей смолы. Я отколупнул соседний камень (теперь, когда в кладке образовалась дыра, это было проще), потом следующий, потом еще один и добрался, наконец, до интересующего меня места - стыка этих 'стеклянных' кирпичей. Едва заметная идеально ровная линия толщиной с волос. Я, в задумчивости, почесал нос и ободрал кожу на его кончике.
Окна меня разочаровали - это были вовсе не окна. Просто в этих местах во внешней кладке стены круглые отверстия обнажали тот самый полупрозрачный материал, из которого была сложена вся башня. Выходило, что у нее нет вообще никаких входов. Я уже собирался ползти вниз, как вдруг заметил легкий отсвет в одном окне. Присмотревшись, я понял, что материал стен намного прозрачнее, чем мне показалось сначала, и сквозь него даже различимы контуры 'окон' с противоположной стороны.