Так хочется жить - Астафьев Виктор Петрович 11 стр.


Ребятапринялись орудовать лопатами. На этотраз лопату в руки взял исам

Пал Андреич,работалне работал, носуетился на виду увсех. Пеклеванв

работе силен и неустанен,на сообразиловку же туг, однако и он спустя время

сказал:

- Коляша! А ведь мы украли машину хлеба. Дело подсудное.

- Молчи знай, нас не спрашивали. Не е.., не сплясывай. Слыхал такое?

- Слыхал, да все же у меня семья, жана, дети.

- Где она, жена, дети? А фронт уж недалече.

- Оно, конешно,- вздохнул Пеклеван.

Ина этом всякие разговоры про всякоепостороннее закончились, зато с

питанием ребята горя не знали, так иноровили "на практику" попасть, потому

как в машине у Пал Андреичадля них припасена булка пшеничного хлеба, когда

и печенюшки-шанежки,когда и пироги сосердиеми всенепременно -туесс

молоком!Ох инаставникуКоляши сПеклеваном,умеет задобро платить

добром, да и в беде боевого товарища не кинет.

На вторую ночь Пеклеван с дежурным по двору казармы заволокли под своды

кладовки деревянный щит,бросили нанегодвастеженыхкапота смашины,

бушлат с

плеча наставника.Пеклеванвынул из-подбушлата двакаравая хлеба -

один арестанту, другой дежурному - и выдохнул на ухо Коляше:

-Игреньканаш,Пал-то Андреич,пропасть тебене даст. Шшыт ивсе

другое до подъема дежурному сдай, ночью снова приташшым.

Прошел день, другой, третий. На четвертый, вернувшись с оправки, Коляша

увиделна полу кладовки обломокжирпича ибрызгистекол.Поднял голову:

окошечко-полумесяц выбито. Старшина Олимпий Христофорович Растаскуев вставил

зубы, вернулся в роту и вступил в негласный смертельный бой со своим врагом.

"Однако,пропадатьмневсеже",-заныло,заскулило вoдиночестве

истомившееся, волосьем от холода обросшее сердце солдатика, и тут же красно,

какнагородскомсветофоре,вспыхнуловголове:сбежатьизуборной,

подняться в казарму и пронзить-таки эту падлу боевым штыком!- но вместес

капотами, бушлатом и хлебом он получил в посылкепаклю для затычки окошка и

записку: "Держись, парень! Мы тут действуем".

Ну, разИгренька действует, значит, все в порядке, обрадовался Коляша,

и вера его всилу и находчивость наставника не пропала даром. Через неделю,

когдасинякипочтисошлислицакурсанта,еговернуливроту,где

обнаружился другой старшина,изхохлов,вздорный, крикливый, но грамотеев

почитающий. Поначалу сдержанно относившийся к ротному бунтарю и как бы между

деломзаметивший:"Еунас отдельныеличности,устав непочитають,у

прэрэканья вступають, даже руку на старших командиров поднимають - так ина

их знайдэться мощна сила та, армэйска дисциплина,- вона усему голова".

В роте все курсанты уже втянулись в учебу и в армейскую жизнь. Толковые

ребята, ктехникесклонные,на"гражданкепоработавшие с техникой,уже

водили машинысамостоятельно.

Наставник у них ездил в машине вместо мебели.

Им было не до Коляши ине до старшины. Та же "бестолочь, что пошла в осадок

роты,скотороймаялиськомандиры,старшина,наставники,терпеливо

дожидалась весныи отправки нафронт. Тамуж чего Бог даст - дела и славы

иль бесславья и смерти. Курсанты в роте смягчились к Коляше,за его героизм

зауважалиего,но отусталости, не иначе,советовали не лезть большена

рожон, не вступать в бой с беспощадной военнойсилой, она и не таких героев

в бараний рог гнула, хотя, конечно,гниду эту, Растаскуева-то, следовало бы

припороть к стене штыком, но лучше гвоздями прибить к доскам...

Отгрехаподальше битого вояку-старшину перевелинетолько в другую

роту, ноив другуюказарму. Долго, старательнопридумывавший,чегобы

сделать Растаскуеву при встрече: плюнуть в глаза, сказать "мудило гороховое"

или толкнуть его локтем?.. "Ну,че, живой еще? Воняешь?!" - спросить,- один

разстолкнулсяКоляшасосвоим бывшим старшиной.Давместо всего этого

опустилисьглаза,самособойторопливое"Здрасьте,товарищстаршина!"

вылетело,и бочком,бочком проскочилКоляшамимо победительношагающего

старшины.

Что-тосломалось,наджабилось,истлеловКоляшеинескоро

восстановится.Итолькоприроднаяактивностьнатуры,склонностьк

легкомыслию,враньюивесельюпомогут емуперемочьармейскуюнадсаду.

Игренька,подкармливаяи матерясь,настропалил-такиКоляшуиПеклевана

крутитьбаранку.Ротныйстаршина,привлекший Коляшуделатьстенгазету,

которую юноедарованиеписалоот корки докорки,передовицу -таки в

стихах, махнул на этого курсанта рукой: "Який з его спрос, вин поэт!.."

Перед отправкойнафронт,на прощаньевроту нанесвизитОлимпий

Христофорович Растаскуев, руку пожимал курсантам. Коляшу рукой обнес. Вечный

настырник, неслух, никчемный человечишка громко, со значением произнес:

- Как жаль, что вы с нами на фронт не едете!

Все курсанты, да и сам Олимпий Христофорович, понялинамек - до фронта

не доехав, под колесами поезда оказался бы товарищ старшина.

- Родина и партиязнают,кого накакой участок определить, чтоб была

большая польза от человека и бойца,- веско, с чувством глубокого достоинства

ответил старшина Растаскуев и из казармы величественно удалился.

На фронт ехали, как ехали тогда тысячи и миллионы боевых единиц, не без

приключений,небезпроисшествийвпути.Нообэтомвсеуже

рассказано-пересказано, писано-переписано.

Поезд остановился ночью на какой-то многопутевой станции, составдолго

волочили,толкалипоэтимпутям, пока,наконец,не засунуливтупик,

обложенный черным снегом. Из-за угольной золы, пыли и шлака сугробы оседали,

сплющивались, медленноизгорали внутри,вовсестороныизних сочились

маслянистые, мазутные ручьи, бурьян по обочинам был сух, переломан и загажен

-непервый людской эшелон заталкивалисюдаи,конечно,непоследний.

Назад Дальше