..Едваон припомнил это имя, его охватила тревога,
будтоонобыло...Каким?Нетем?Нет.Визголовье кровати висели его
пистолеты.Протянувруку, он взял один. Его ощущение в руке было привычным
ивтожевремястранным.Сдвинувзастежку,оноткрыл барабан. Двух
патронов не хватало.
Намигонувиделчеловека,который падал с лошади, а из шеи у него
била алая струя. И тут же воспоминание исчезло.
Стычкасразбойниками?Да,наверное, подумал он. На полке справа от
неголежалозеркальце.Онвзялегои осмотрел рану на виске. Посинение
сменилосьвыцветающейжелтизной,борозду,пропаханнуюпулей,закрывал
толстыйструп.Волосыкороткоострижены, но видно, где огонь опалил кожу
под ними.
Огонь.
Новыйпроблескпамяти...Пылающиедоски, а Шэнноу швыряет и швыряет
своетелонаних,покаони не поддались. А за ними - человек с поднятым
пистолетом. Выстрел - как удар молотком по голове. И все исчезло.
Он был в церкви. Зачем? Наверное, слушал проповедь.
Осторожновставскровати,онувидел,чтоеговычищенная одежда
аккуратносложена на стуле у оконца. Прогоревшие дыры были заплатаны черным
сукном.Одеваясь,оноглядывал эту каморку внутри фургона. Кровать узкая,
ноизполированнойсосны,ауокнастолик и два сосновых стула. Стены
выкрашенызеленойкраской,рамаоконцарезная,с узором из виноградных
листьев.Анаддверью очень странная резьба: два наложенных друг на друга
треугольникаобразуютзвезду.Надкроватью на двух кронштейнах - книжная
полка.Пристегнувкобурыкбедрам,Шэнноузанялся книгами. Ну конечно.
Библия.Инесколькороманов.Но у края стоял высокий тонкий том с сухими
пожелтелымистраницами.Солнце заходило, и Шэнноу с трудом прочел название
-золотое тиснение букв совсем стерлось - "Хроника западного костюма" Джона
Пикока.Свеликойосторожностьюонпереворачивалстраницы.Греческие
одежды,римские,византийские,эпохиТюдоров,Стюартов,Кромвеля... На
каждойстраницерисункимужчини женщин в меняющейся одежде, и на каждой
страницеуказанаэпоха.Поразительно! До появления самолетов очень многие
верили,будтососмертиХристапрошловсеготристалет. Но мужчины и
женщины,летающие на этих огромных небесных кораблях, безвозвратно изменили
подобныепредположения,рассыпаливсепредыдущиетеориив исторический
прах.Шэнноувдругзадумался."Откудая это знаю?" Он поставил книгу на
место,прошелвглубьсвоего приюта, открыл дверь и на неверных ногах по
трем ступенькам спустился на землю.
Кнемушламолодаяженщина с короткими светлыми волосами. Она несла
миску с тушеным мясом.
- Вамнеследовало вставать, - сказала она укоризненно.
И правда, его
одолеваласлабость,дышалонс трудом, а потому опустился на ступеньку и
взял миску из ее рук.
- Благодарю вас, госпожа.
Онабыланаредкостьхорошасобой:сине-зеленыеглаза,
бледно-золотистая кожа.
- Память возвращается к вам, мистер Шэнноу?
- Нет, - сказал он и начал есть.
- Современем вы все вспомните, - заверила она его. Снаружи фургон был
выкрашензеленой и алой красками разных оттенков, и с его места Шэнноу были
видны еще десять фургонов, выкрашенных точно так же.
- Кудавывсенаправляетесь?-спросилон.-Да куда захотим, -
сказаладевушка.-Менязовут Исида. - Она протянула руку, и Шэнноу взял
ее. Пожатие ее пальцев было твердым и сильным.
- Выотличноготовите,Исида.Мясо чудесное. Пропустив похвалу мимо
ушей, она села рядом с ним.
- ДокторМередитдумает, что у вас трещина в черепе. Вы совсем ничего
не помните?
- Ничего,очеммнехотелось бы говорить, - сказал он. - Расскажите
лучше о себе.
- Рассказыватьособеннонечего,-сказалаона.-Мы, как видите,
странники.Следуемзасолнцеми ветром. Летом пляшем, зимой мерзнем. Это
хорошаяжизнь.-Внейестьсвояпрелесть,-согласился Шэнноу. - И
так-таки никакой конечной цели?
Она помолчала, но не опустила больших синих глаз под его взглядом.
- Жизнь-этостранствования, мистер Шэнноу, с единственным конечным
назначением. Или вы считаете иначе?
- Спорить с Исидой безнадежно, - сказал Иеремия, подходя к ним.
Шэнноу обратил взгляд на морщинистое лицо старика.
- Думаю,этоверно,-сказалон, поднимаясь со ступеньки. Колени у
негоподогнулись,нанегонавалиласьслабость,ион ухватился за край
фургона.Глубоковздохнув,Шэнноу сделал шаг вперед. Иеремия взял его под
руку и пошел рядом с ним.
- Вы крепкий человек, мистер Шэнноу, но ваши раны были тяжелыми.
- Ранызаживают,Иеремия.- Шэнноу смотрел на горы. Ближайшие были в
узорахлеса,нодальше,уходя в бесконечность, вставали другие вершины в
неясной голубой дымке. - Такой красивый край!
Солнцемедленнозаходилозазападныйхребет,заливаяегосклоны
расплавленнымзолотом.Шэнноусосредоточилвзгляднаотрогесправа-
песчаник будто светился изнутри.
- ОнзоветсяХрамовойгорой, - сказал Иеремия. - Говорят, это святое
место,гдеобитаютдревниебоги. Сам же я убежден, что это приют орлов и
ничего больше.
- Мне это название не знакомо, - сказал Шэнноу.
- Потеря памяти не может вас не мучить, - заметил Иеремия.
- Ноне сейчас, - ответил Шэнноу.