— Не хватает настольной лампы, — заметила Ася. — Сюда нужно лампу с зеленым абажуром. И бюстик.
— Бюстик?… — отрешенно произнес Василий Вениаминович, раздумывая, куда бы положить снятую шляпу. Не найдя чистого места, он водрузил ее
обратно на голову. — Какой бюстик?
«Не какой, а чей», — мысленно поправил Шорохов. Ася перехватила его взгляд и, запахнув шубку, ногой подкатила к себе кресло.
— Я имела в виду пресс-папье.
— А-а… Нет, не надо. От этого мусора давно пора избавиться. — Лопатин со скрипом выдвинул ящик стола и достал оттуда ноутбук. — Руки не
доходили… — посетовал он, обращаясь в основном к Олегу.
Шорохов, не зная, куда приткнуться, облокотился на неровно выкрашенную стену.
— Василий Вениаминович… — Он тоскливо поднял глаза к мерцающему плафону. — Я в вашей бухгалтерии до пенсии не разберусь.
— А чего тут разбираться? Очень просто. Посмотри-ка. Олег неохотно повернулся и увидел на столе новую коробку. Лопатин разыскал огрызок
карандаша и прорвал им скотч. В коробке оказался портативный уничтожитель документов. Василий Вениаминович взял листок из ближней стопы и
сунул его в прорезь.
— Во-от… — сказал он, доставая из контейнера щепотку бумажной лапши. — Часа за полтора должен управиться. Действуй. А я пока железки тебе
выдам.
Олег опустил в уничтожитель какую-то страницу. Ножи вырвали ее из руки и мгновенно сжевали. Он скормил им вторую, а затем и третью с
четвертой. В принципе занятие Шорохову нравилось, однако не так сильно, как могло бы оно понравиться ему лет в пять или шесть.
Механически изводя бумагу, он продолжал рассматривать кабинет, мебель и хлам на столах. Листы попадались разные, некоторые были отпечатаны
уже не на машинке, а на матричном принтере, судя по качеству — девятиигольчатом, однако форма не менялась: везде были хрестоматийные «Исх.
№» и «Вх. №», какие-то индексы с латинскими буквами, и везде — краткий отчет.
_«СУБЪЕКТ:_М,_55,_Россия,_2049._
_ОБЪЕКТ:_Ж.,_22,_Россия,_1997._
_ВТОРЖЕНИЕ:_передача_лекарственных_препаратов_(эмбриоган,_иммунактив-тетра,_геморегулон)._
_ЦЕЛЬ:_сохранение_беременности._
_СЛОЖНОСТЬ:_стандарт,_класс_А._
_КОМПЕНСАЦИЯ:_адекватная,_стандартная._
_ДОПОЛНИТЕЛЬНО._Внимание:_рецидив!_Предлагаю_более_радикальные_меры_на_ваше_усмотрение»._
Внизу, как и положено в приличном документе, стояли дата и подпись:
_«17_января_1978_года._Оператор_Лис»._
— Увлекся? — Василий Вениаминович приблизился к Олегу и заглянул через плечо.
Шорохов торопливо впихнул листок в уничтожитель.
— Интересно, что тут у нас… — Лопатин вырвал из-под ножа страницу и, разгладив, поднес ее к лицу. — М-м… ничего особенного, рутинная
работа. Таких случаев большинство. Восстановить картину сможешь?
— Василий Вениаминович, дайте я попробую, — подала голос Ася. — Кстати, курить здесь нельзя?…
— Тебе — не знаю. Мне точно можно, — ответил тот, извлекая из кармана жестяную банку с табаком. — А операцию должен реконструировать Шорох.
Для Прелести у меня что-нибудь посложней найдется.
Ася наморщила носик — о своем позывном она уже забыла, вернее, надеялась, что забыл начальник.
— А операцию должен реконструировать Шорох.
Для Прелести у меня что-нибудь посложней найдется.
Ася наморщила носик — о своем позывном она уже забыла, вернее, надеялась, что забыл начальник.
— Давай, Шорох, это легко, — поддержал Лопатин. Олег прислонился к столу и снова просмотрел текст.
— С самого начала?…
— Да хоть с конца.
— Нарушитель… мужчина. Возраст — пятьдесят пять лет. Год отправления — две тысячи сорок девятый. Год прибытия — тысяча девятьсот девяносто
седьмой. Объект — женщина, двадцать два года… — Шорохов прикрыл один глаз. — Она старше его на девятнадцать лет.
— Считаешь ты хорошо. Дальше.
— В связи с целью вторжения… предполагаю, что объект — его мать.
— Так… — Лопатин одобрительно склонил голову.
— Тысяча девятьсот девяносто седьмой… Ему тогда было три года, возможно, неполных. Тут сказано про лекарства и сохранение беременности.
Вероятно, в это время матушка носила в себе его братишку. А может, сестренку. И… Не получилось у него братишки. А ему так хотелось, что он
даже в пятьдесят пять лет эту мечту не оставил. В две тысячи сорок девятом он добрался до синхронизатора, взял с собой медикаменты… — Олег
сверился с отчетом. — Эмбриоган… иммунактив-тетра… Я о таких не слышал.
— Неважно, — сказал Лопатин. — Правильно. И в девяносто седьмом Лис его обезвредил.
— Действительно, Лис, — вспомнил Шорохов. — А сам он…
Нижняя часть страницы была оторвана — все, что шло после слова «ДОПОЛНИТЕЛЬНО», уничтожитель успел превратить в стружку.
— А сам Лис служил в тысяча девятьсот семьдесят восьмом. В моем оперотряде. И вот что от него осталось… — Василий Вениаминович указал на
ворох пожелтевшей бумаги. — Не от Лиса, естественно. От моего отряда… Держи, оператор, — он передал Олегу свернутый кожаный ремень. — Тут
весь набор, и мнемокорректор в том числе. Что, сразу бросишься закрытые сектора восстанавливать?
— Погожу пока… — буркнул Шорохов, принимая пояс.
В специально отведенных кармашках находился штатный комплект опера: станнер, мнемокорректор и главный помощник правосудия — синхронизатор.
Плоская металлическая коробочка, которая опрокидывала мир уже столько раз, что старина Архимед со своим умозрительным рычагом расплакался
бы от зависти. Опрокидывала и вновь восстанавливала. И опять опрокидывала — если оказывалась не в тех руках.
Олег вытащил синхронизатор из ремня и, взвесив его в ладони, сунул обратно в узкое отделение. Ячейка была еще не растянута, прибор вошел в
нее туго, как нож в живое тело.
Станнер смахивал на разобранный пистолет. Матовая рукоятка требовала приделать к себе ствол — хоть какой-нибудь, хоть самый короткий,
«бульдожий» — без него прибор казался неполноценным. Зато не вызывал возбуждения у милиции.
Третье устройство выглядело и вовсе неинтересно. Мнемокорректор даже не с чем было сравнить, разве что с чехлом от сигары, как подумалось
Олегу во время теста.
Овальная заглушка, закрывавшая крохотное табло, прилегала к корпусу настолько плотно, что найти ее можно было лишь на ощупь. Кнопка, такая
же незаметная, находилась в торце.