— Не могу представить, каким образом, — мрачно сказал Блейн. — Расскажи нам, в чем дело.
— Минуту, — вмешалась Мэри. — Смит, с первого твоего дня в этом мире ты не давал ему ни минуты покоя. Неужели ты не можешь смириться со своим положением? Почему ты не можешь просто умереть?
— Сначала я должен ему сказать.
— Давай, говори, — сказал Блейн.
— Меня зовут Джеймс Олин Робинсон.
— Впервые слышу, — проговорил Блейн, минуту подумав.
— Конечно, впервые.
— Мы не могли встретиться в здании «Рекса»? Или еще до того?
— Могли.
— Значит, мы встречались?
— Да, но очень коротко.
— Ладно, Джеймс Олин Робинсон, расскажи нам все. Когда и где это было?
— Наша встреча была очень короткой, — повторил зомби, — мы видели друг друга всего долю секунды. Это случилось поздней ночью 1958 года, на пустом шоссе. Ты сидел в своей машине, а я — в своей.
— Ты управлял машиной, с которой я столкнулся?
— Да, но это было не совсем обычное столкновение.
— Не может быть? Это была совершенно случайная авария.
— Если это так, то мне здесь больше делать нечего, — сказал Робинсон. — Но, Блейн, я знаю, что это был не просто случай, это было убийство. Спроси у своей жены.
Блейн взглянул на Мэри, сидевшую в углу кушетки. Ее лицо стало бледным, словно воск, силы, казалось, покинули ее. Может быть, стремительно пронеслось в голове Блейна, она действительно видит сейчас перед собой призрак давно похороненной вины, вызванной к жизни появлением Робинсона? Не спуская с нее глаз, Блейн начал по частям воссоздавать прошлое.
— Мэри, — сказал он, — в ту ночь 1958 года… Как вы узнали, что произойдет авария?
— Существуют статистические предсказания, которыми мы пользуемся, валентные факторы… — она вдруг замолчала.
— Или вы подстроили аварию? — спросил Блейн. — Неужели вы сами устроили несчастный случай, когда вам понадобилось вытащить меня в будущее для вашей рекламной кампании?
Мэри молчала. Блейн напряг память, вспоминая последние секунды перед столкновением.
…Он ехал по прямому пустому шоссе. Лучи фар отбрасывали темноту далеко вперед. Вдруг его автомобиль круто свернул прямо на приближавшиеся фары встречной машины… Он изо всех сил налег на руль… тот не поворачивался… Вдруг руль заработал, мотор завыл..
— Бог мой! — закричал он. — Да ведь это вы устроили аварию! Вы и ваша энергетическая система! Вы заставили мою машину свернуть на противоположную полосу! Смотри мне в глаза и отвечай! Это правда?
— Да! — закричала Мэри. — Но мы не хотели убивать его! Робинсон просто оказался на пути. Мне очень жаль, что так вышло.
— Ты с самого начала знала, кто он такой, — сказал Блейн.
— Я подозревала.
— И ничего мне не сказала! — Блейн большими шагами мерил комнату. — Мэри, черт бы тебя побрал! Ты меня убила!
— Нет, Том, нет! Я вытащила тебя из 1958 года в наше время, я поместила тебя в новое тело, но я не убивала тебя!
— Вы убили меня, — тихо сказал Робинсон.
Мэри с трудом подняла на него глаза.
— Боюсь, я действительно несу ответственность за вашу смерть, мистер Робинсон, хотя и невольную. Ваше тело, очевидно, умерло одновременно с телом Тома. Энергетическая система «Рэкса» вытащила вас в будущее вместе с ним. И уже здесь вы завладели телом-носителем Рейли.
— Весьма слабое утешение по сравнению с моим прежним телом, — сказал зомби.
— Совершенно верно. Но чего же вы хотите? Чем я могу помочь? Послежизнь…
— Туда я не хочу, — сказал Робинсон, — я и на Земле-то не успел пожить.
— Сколько тебе было лет? — спросил Блейн.
— Девятнадцать.
Блейн печально кивнул.
— Я еще не готов к Послежизни, — продолжал Робинсон. — Я хочу путешествовать, хочу работать, дышать, хочу узнать, что за человек из меня получится. Я хочу жить! У меня еще никогда не было женщины! Я готов променять бессмертие на десяток лет земной жизни. — Робинсон немного поколебался, потом сказал: — Мне нужно тело, хорошее человеческое тело, Блейн, в котором я мог бы жить. Твоя жена убила мое старое тело!
— Ты хочешь взамен мое? — спросил Блейн.
— Если ты считаешь, что это будет справедливо, — сказал Робинсон.
— Одну минутку! — воскликнула Мэри. Румянец вернулся на ее лицо. Признавшись, она, казалось, освободилась от старой вины и снова была способна сражаться с жизнью. — Робинсон, ты не можешь этого требовать от Тома. Он не имеет отношения к твоей гибели. Это была моя вина, о чем я очень сожалею. Но ведь тебе женское тело не подходит, верно? Да я тебе все равно бы его не отдала. Что было, то было. А теперь уходи!
Робинсон, не обращая внимания на Мэри, продолжал смотреть на Блейна.
— Я с самого начала знал, что это ты Даже когда я вообще ничего не знал об этом мире, я сразу узнал тебя. Я смотрел за тобой, Блейн, я спасал тебе жизнь!
— Да, это так, — согласился Блейн.
— Ну и что из этого? — закричала Мэри. — Ну, спас он тебе жизнь! Но это еще не значит, что она теперь принадлежит ему! Если человеку спасают жизнь, он не обязан до самой смерти за это расплачиваться! Том, не слушай его!
— Я не имею ни средств, ни намерений принуждать мистера Блейна, — сказал Робинсон. — Блейн, ты можешь поступить по своему усмотрению, и я примирюсь с твоим решением. Но ты будешь помнить все! Не забывай.
Блейн посмотрел на зомби странным взглядом.
— Значит, это еще не все, есть еще кое-что, ведь так, Робинсон?
Тот кивнул, не спуская взгляда с Блейна.
— Но как ты узнал? Как ты мог догадаться? — спросил Блейн.
— Потому что я понял тебя. И именно ты придавал моей жизни смысл. Я думал только о тебе. И чем больше я тебя узнавал, тем сильнее становилась моя уверенность.
— Может быть… — сказал Блейн.
— О боже, о чем вы там говорите? — воскликнула Мэри. — Что там может быть еще?
— Я должен подумать об этом, — сказал Блейн, — я должен вспомнить. Робинсон, пожалуйста, подожди минутку снаружи.
— Конечно, — зомби поднялся и вышел.
Жестом Блейн попросил Мэри помолчать, сел, обхватив голову руками. Ему нужно вспомнить что-то такое, о чем он старался сознательно не думать. Теперь, раз и навсегда, он должен решить этот вопрос!
В его сознании все яснее звучали слова, которые Рейли выкрикнул во Дворце Смерти; «Это все твоя вина! Ты убил меня своим черным сознанием убийцы! Все живое бежит от тебя, кроме дружка-мертвеца! Почему ты все еще жив, убийца, а я нет?»
Неужели Рейли тоже знал?
Он вспомнил слова Сэмми Джоунса, говорившего тогда, после охоты: «Том, ты — прирожденный убийца, ничего другого тебе не остается».
Неужели Сэмми угадал?
И теперь самое главное. Самый значительный момент его жизни — мгновение смерти в ту ночь в 1958 году. Он ясно вспомнил.
Внезапно совершенно необъяснимым образом руль снова заработал, но Блейн не использовал эту возможность. Его вдруг с силой удара молнии наполнило яростное возбуждение, он приветствовал надвигающийся удар, желал его, желал боли… и хруста костей… и смерти!
Блейн вздрогнул, когда в памяти ожил тот момент, о котором он не хотел вспоминать когда-либо, момент, в который он мог еще избежать катастрофы, но предпочел совершить убийство.
Он поднял голову и взглянул на жену.
— Я убил его, — сказал он. — И Робинсон это знал. И теперь я тоже знаю.
Глава девятая
Он тщательно все объяснил Мэри. Сначала она не хотела верить ему.
— Это было так давно, Том. Откуда ты можешь наверняка знать, что случилось?
— Я уверен. Вряд ли человек может забыть мгновение своей смерти. И я помню свою смерть очень хорошо. Я умер именно таким образом.
— И все же нельзя называть себя убийцей из-за одной доли секунды.
— А много ли времени требуется, чтобы выстрелить или ударить ножом? Это тоже доли секунды!
— Том, но у тебя не было причины!
Блейн покачал головой.
— Да, я убил не ради мести или выгоды. Я убийца другого типа. Я — обыкновенный средний человек, у которого внутри имеется всего понемногу. Я убил потому, что в тот момент у меня была такая возможность. Особая возможность, именно для меня, исключительное сочетание событий, настроений, влажности, температуры и еще бог знает чего. Такое сочетание могло бы не возникнуть еще двести лет. Но оно почему-то возникло.
— Но ты же не виноват, — сказала Мэри. — Этого бы не случилось, если б энергетическая система «Рекса» и я не создали для тебя сочетание этих условий.
— Да, но я ухватился за эту возможность. Убийство просто так, для забавы, потому что был уверен в безопасности. Я убил..
— Мы убили, — поправила Мэри.
— Да.
— Ну хорошо. Значит, мы с тобой убийцы. Ну и что? Не сходи с ума, Том. Ну, убили раз, убьем и второй.
— Никогда!
— Но ему осталось почти ничего! Клянусь тебе, Том. Он не протянет и месяца. Один удар — и все. Один толчок..
— Я не сделаю этого, — сказал Блейн.
— И не позволишь мне?
— Не позволю.
— Идиот! Тогда просто не делай ничего. Месяц — и ему конец! Ты можешь потерпеть месяц, Том?
— Еще одно убийство, — устало сказал Том.
— Том! Ты не отдашь ему свое тело! А как же наша жизнь?
— Ты думаешь, что после этого все могло бы продолжаться по-старому? Я не смогу так жить. Хватит спорить! Не знаю, сделал бы я это, если бы не было страховки. Очень может быть, что нет. Но у меня есть Послежизнь. И я хочу отправиться туда с оплаченными долгами. Если бы это была моя единственная жизнь, я бы держался за нее руками и ногами, но есть и другая возможность, ты понимаешь?
— Да, понимаю, — упавшим голосом сказала Мэри.
— Честно говоря, мне даже любопытно взглянуть на мир иной. И еще…
— Что?
Плечи Мэри задрожали. Блейн обнял ее. Он вспомнил разговор с Халлом, жертвой, элегантным аристократом.
«Мы следуем наставлениям Ницше, — говорил Халл. — Умереть в нужный момент». Разумные люди не цепляются за жизнь, они знают, что жизнь тела — всего лишь малая часть человеческого существования. Почему бы этим способным ученикам не перепрыгнуть сразу на класс или два вперед?
Блейн вспомнил, какой страшной и одновременно благородной показалась ему смерть, выбранная Халлом. Позерство, конечно, но ведь и сама жизнь в океане мертвой материи тоже достаточно претенциозна. И еще Халл сказал: «Свершение смерти не является привилегией класса или воспитания. Это понятие каждого человека о благородстве, его рыцарское призвание. И каким образом он проявит себя в этом опасном предприятии, то и будет свидетельствовать о его ценности как человека».
— Ох, — Блейн мгновение подумал, — я хотел сказать, что некоторые обычаи двадцать второго века произвели на меня впечатление. В частности, некоторые аристократы. — Он усмехнулся и поцеловал ее. — Но у меня, конечно, всегда был хороший вкус.
Глава десятая
Блейн открыл дверь.
— Робинсон, — сказал он, — мы идем к кабине для самоубийц. Я уступаю тебе свое тело.
— Другого я и не ожидал от тебя, — отозвался зомби.