Авообщеи егоглыбами, и
поведением ябылнастолько покорен, что сразупоставил Симычанадвсеми
другими и в его присутствии ужасно робел.
ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ О БОРОДЕ
Больше всего меня поражало в немполное отсутствие какой бы то ни было
суетности и стремленияк тому, чтобыпечататься, стать известным, получать
гонорары, жить в хорошей квартире, лучше питаться иодеваться.Потом я был
оченьудивлен,когда Симыч,уже на пороге славы, стал придаватьзначение
своейвнешности и даже отрастилбороду. Про его бороду я вообще думал, что
онаемуне идет и дажепротиворечит его внутреннемуоблику. Но затем мне
пришлось признать, что ив этом случае он совершенно точно знал, что делал.
Точнознал,когдаходитьсбородой,когдабез.Если бы,ещебудучи
истопником,онотрастил бороду любой длины, онавряд ли принесла ему хоть
какую-то выгоду. Ну в крайнем случаепрослыл бы средижителей Бескудникова
городским сумасшедшим. Понятно, радиподобной репутации он никогда не пошел
бынатенеудобства, которые связаны сношением бороды,тем болеечто,
учитывая характереготогдашнихобязанностей, это и в пожарномотношении
былобыкрайненебезопасно.Авоткогдапришласлава, а с неютолпы
поклонников и журналистов,когданасталовремяфотографий наобложках и
телевизионных интервью, тогда борода пришлась как раз кместу. Размноженная
миллионами телеэкранов, она производила неотразимое впечатление.
Вообще-тоговоря,у меня обородеестьцелое исследование, которое
каждыйжелающий может получитьпочтив любой библиотеке мира. Но для тех,
кому лень ходить побиблиотекам, я объясню кратко,что, по моему глубокому
убеждению, борода играет очень важную роль в распространении передовых идей,
ученийи овладении умами. Ядумаю, что марксизм никогда бы не мог покорить
массы,еслибыМарксв своевремя былпобрит хотябы насильно. Ленин,
Кастро, Хомейни не смогли бы произвести революции,будучи бритыми. Конечно,
захватывать власть в той илииной странеили покорять территории удавалось
иногдаусатым и даже безусым.Нониодному безбородомуещенеудалось
прослыть пророком.
Нелишне заметить, чтобородабороде рознь. Чтобы выделиться из общего
ряда, носитель бороды должен избегать всякого намека на подражание.Никогда
не следует отращивать бороду,которую можноназватьмарксовой, ленинской,
хошиминовской илитолстовской. В таком случаевасмогутзачислитьнев
пророки,атольковпоследователи.СимСимычэтохорошопонял,но
оптимальноерешениенашел не сразу. Поначалуонзашелслишком далекои
отрастилбороду такойдлины,что при быстройходьбе иногда сам же на нее
наступал.Этобыло инеудобно,и бессмысленно,потому чтоприсъемках
крупным планом борода не вписывалась в кадр. Пришлось укоротить, и с тех пор
истинно карнаваловскойсчитаетсяборода,которая лишьслегкаприкрывает
колени.
Некоторые могут меня спросить,неслишком ли многовнимания уделяю я
бороде. Как быпророкни дурил, главное внем все же не внешность, аего
мыслии идеи.Это всеобщеезаблуждение,котороея многолет и,правду
сказать,вполнебезуспешнопытаюсьразвеять.Мыслииидеипророков
второстепенны. Пророк прежде всего действуетне на мозги, а на гормональную
сферу, для чего как рази нужны борода и соответствующие ей жесты, ужимки и
гримасы.Толпа, возбужденная сексуально,ошибочно полагает,чтоовладела
идеями, ради которых стоит крушить церкви, строить каналы иуничтожать себе
подобных.Интересно, что, развязывая сексуальную энергию масс, сами пророки
оченьчастобываютимпотентамии говорят женскимиголосами. Впрочем,к
Симычу это утверждение относится лишь отчасти. Голос у него, правда, тонкий,
но все остальное, как я слышал, в полном порядке,и именно это, противореча
моей концепции, мешало мне признать его настоящим пророком.
ЖЕНИХ
Ярассказываюо событиях,свидетелем которых мнепришлось быть, так
непоследовательно,потому что врезультатевсего случившегосясомною я
утратил внутреннее ощущение разницы между прошлым и будущим.
Когда Симыч стал знаменитым, его сразу признали все поголовно. Говорить
о нем можно было только в самых возвышенныхтонах,не допуская ни малейшей
критики.Аужкогда онженился на Жанете,приней вообщенельзябыло
сказать, что, допустим, мнекакая-то отдельная фраза или строчкаиз Симыча
непонравилась.Все,чтоделалСимыч,былонастолькобезусловно
замечательно, что даже определение "гениально" казалось недостаточным.
Но она,между прочим, оценила его не сразу. Япомню тот период, когда
он меня не только удивив, но даже потрястем, что втюрился в нее спервого
взглядаи сразурешилсоблазнитьее своим "КПЗ", который вканцелярской
папке с коричневыми тесемочками сам лично принес ей для прочтения.
Жанетатеперь обэтомсовершенноне помнит, нотогда онак"КПЗ"
отнеслась очень сурово.
- Ну скажи, - говорила она мне, - почему он пишет так длинно и почему у
него герои все такие бескрылые, бесхребетные и ущербные? Куда они зовути к
чемуведут? Почемуон всю нашужизнь изображает только чернымикрасками?
Неужели он не мог найти в ней ничего положительного? Ну, конечно, все знают,
отдельные ошибки и злоупотреблениябыли,ипартияо них сказаласо всей
прямотой. Но в конце концов, сколько же можноободном итом же?Ведь не
только же плохое у нас было. Ведьсколько построено новых городов, заводов,
электростанций...
Подобные речия слышал отЖанеты задолго доэтого разговора. Раньше,
правда, она их произносила увереннее.А теперь и в нейпоявились некоторые
сомнения вправоте "нашего дела".От однихидеалов она незаметно для себя
отдалялась, но к другим еще не пришла.