— Я с трудом тебя узнала! — с восторгом воскликнула она.
— Значит, твоя попытка превращения меня из шута в Прекрасного Принца прошла успешно, — попробовал пошутить Ричард, но тут же понял, что лично ему эта шутка смешной не кажется.
— Поедем куда-нибудь поужинаем, — предложила Эстель.
— Конечно, — ответил Ричард. — О чем ты беседовала с мистером Рольфом?
— Я хотела узнать, кто будет преподавать нотариат. Ты же знаешь, я не хочу всю жизнь сидеть юристом в маленькой конторке. А хороший педагог уже половина успеха.
— И кто же тот счастливец, что будет тебя учить? — Ричард изо всех сил пытался сделать вид, что ему это действительно интересно.
— Ты даже не представляешь! — воскликнула Эстель. — Нотариат будет вести Барни!
— Кто такой Барни? — спросил Ричард. Теперь ему уже стало интереснее, почему это у его девушки какой-то преподаватель вызывает такую странную реакцию.
— Барни старый знакомый нашей семьи. Ты должен был его видеть у матери. — Она не хотела напоминать Ричарду о той вечеринке, но она уже привыкла рассказывать знакомым о знакомых, упоминая, где и когда они могли встретиться. — Прости, — добавила она тихим голосом.
— Ничего. Я ведь теперь изменился, — улыбнулся он ей. — Ну, моя красавица, куда вы хотите пойти?
Вот только сам Ричард предпочел бы сейчас закрыться с головой одеялом, чтобы ничего не видеть и никого не слышать.
Результаты тестов пришли в среду утром, как и обещал мистер Рольф. Эстель не спала, поджидая почтальона уже с шести часов утра. Когда же ей наконец принесли запечатанный голубой конверт, она, несмотря на всю свою уверенность, не нашла в себе сил, чтобы его открыть.
Эстель быстро собралась и решила ехать к Ричарду. Во-первых, чтобы узнать результаты тестирования, а во-вторых, чтобы попросить его открыть конверт.
К ее удивлению, Ричард все еще спал. Она это поняла сразу же по его заспанному виду.
— Привет, любимый! — весело воскликнула она. — Ты уже получил письмо?
— Какое? — спросил сонный Ричард.
— Рич! — осуждающе покачала головой Эстель.
— А! Это письмо. Вон оно, на столике.
— И что там? — спросила сгорающая от любопытства Эстель.
Ричард улыбнулся. Ему нравилось ее поддразнивать.
— Только то, что и должно было быть. Особенно учитывая то, как внезапно мы на это решились.
— Рич! — воскликнула она.
— Ну что «Рич»! Можешь взять и посмотреть.
Эстель бросилась к столику, схватила письмо и развернула его, жадно читая. Через несколько секунд она закричала и бросилась Ричарду на шею.
— Я верила, что ты сможешь это сделать! Верила! Ты у меня умница! Я люблю тебя, Рич!
— Я тоже люблю тебя. Но предпочел бы, чтобы такую буйную радость вызывала просто моя скромная персона, а не то, что я прошел на эти курсы.
— Рич! Как ты можешь так говорить!
— Как «так»? — Он вновь попытался поддеть ее. Но Эстель была так рада, что не замечала его иронии.
— Так безразлично! Ты же не просто поступил, ты получил стипендию! Теперь тебе не надо брать кредит, а еще ты можешь устроиться на работу. Лучшей рекомендации, чем это письмо, не найти во всем Сан-Франциско! Ну разве что записка от самого мистера Рольфа.
— Эстель, милая, ты же знаешь, что для тебя я готов на все.
— Как же я люблю тебя, Рич!
— А какой у тебя бал? — спросил он у нее.
— Видишь ли... — Даже в полутьме прихожей Ричард заметил, как она покраснела. — Я не имею ни малейшего понятия, поступила ли я вообще.
— Но почему, Эстель?! — удивился Ричард. Он знал, как для нее это было важно, может быть даже важнее, чем слепить из него порядочного члена общества — Тебе еще не пришло письмо с результатами тестов?
— Пришло. Но я не смогла его открыть.
— Моя девочка так и не научилась вскрывать конверты? — попробовал поддеть ее Ричард.
— Не смешно, — сердито ответила Эстель.
— Тогда что же случилось с моей бесстрашной возлюбленной?
— Твоя бесстрашная возлюбленная на самом деле оказалась отчаянной трусихой. Ты же знаешь, как это для меня важно. Я всю ночь не спала, ждала результатов. Наверное, перенервничала. Открой, пожалуйста!
— И что же? Разве ты уже не хочешь знать, поступила или нет?
— Рич! Прошу тебя, не издевайся надо мной! Хотя бы не сейчас.
— Ну хорошо, — сдался Ричард, — давай конверт.
Эстель протянула ему синий конверт, смущенно улыбаясь. Ричард вскрыл его и начал читать. Постепенно его лицо становилось все более мрачным.
— Что? — с придыханием спросила Эстель. — Что-то не так?
Вместо ответа Ричард покачал головой.
— Меня... Что там?.. Я не прошла? — со слезами на глазах спросила Эстель.
— Прости, милая, — ответил ей Ричард замогильным голосом, — но... это так печально.
— Что там написано?! — закричала Эстель. Она уже была готова наброситься на Ричарда с кулаками. — Отвечай немедленно!
— Там написан мой приговор. Теперь я уж точно от тебя никуда не денусь. Даже учиться мы будем вместе.
— Рич! — закричала она. — Ты... Это самое отвратительное свинство, которое ты мог придумать!
— Но, согласись, шутка была неплохой, — засмеялся Ричард. — Я отличный актер.
— Да, — вынуждена была согласиться Эстель, которая тоже начала смеяться. — Вот только я все же не люблю становиться объектом твоих шуток.
4
Эстель пыталась вчитаться в свой студенческий конспект по теории государства и права. Но буквы расплывались у нее перед глазами, а смысл прочитанного исчезал из головы, как только она переворачивала страницу. Вместо скучной теории перед ее глазами стоял Уильям Рольф.
Она потрясла головой, пытаясь прогнать назойливый образ. Но преподаватель упрямо держал свои позиции и не собирался никуда исчезать.
— Я люблю Ричарда, — громко сказала Эстель, но это не помогло. Образ Уильяма слегка потускнел, но не исчез.
Рассерженная Эстель швырнула конспект на кровать и принялась большими шагами ходить по комнате.
Я так ничего не смогу вспомнить! — подумала она. Чего доброго, завтра так засмотрюсь на Рольфа, что забуду и все, что знала. А ведь он говорил, что этот зачет очень важен. Что же мне делать?!
Она взбила свои роскошные каштановые локоны и улыбнулась, вспомнив, как Ричард любит рассматривать через них солнечный свет. Она взяла прядь волос и подняла их против света прикроватной лампы. Но волосы почему-то не блестели. В ужасе она поспешила к зеркалу.
Боже мой! Мне же завтра идти на зачет, а у меня такое творится на голове! Как же я покажусь на глаза Уильяму Рольфу!
От этой мысли ей захотелось расплакаться. Эстель в ужасе смотрела в зеркало. В нем отражалась молодая очень красивая девушка с тонкими чертами лица, чувственными губами и огромными голубыми глазами, в которых плескался океан. Но Эстель осмотр совсем не удовлетворил.
Как же я могла допустить такое?! Неужели Ричард меня так сильно любит, что готов терпеть рядом с собой неухоженную женщину?! А я тоже хороша! Не думать о человеке, который ради меня изменил всю свою жизнь, а мечтать о преподавателе, который и фамилии-то моей не помнит!
Эстель в своем самобичевании уже успела забыть, как сама же не хотела, чтобы Уильям Рольф знал ее фамилию. Забыла, что она всего хочет добиться сама, без помощи призрака дедушки и его миллионов.
Он вообще-то знает, что я существую? Конечно, знает, но лишь когда я сижу в аудитории. Как только я исчезаю из его поля зрения на несколько секунд, готова поспорить, он уже и не помнит обо мне. Нет, все мужчины одинаковы! И Ричард! Тоже мне, пример смирения и терпения! «Мистер Рольф, что вы думаете о системе национального права Великобритании?», — передразнила она Ричарда. Лучше бы следил за своей девушкой! И вообще, если бы он все это время вел себя нормально, мне бы и не хотелось ни с кем, кроме него, встречаться. А так я живу как на пороховой бочке: никогда не знаю, что он выкинет завтра, или сегодня, или прямо сейчас! Вот мистер Рольф ни за что бы не напялил на себя костюм гориллы. Я в этом уверена.
Интересно, а сколько ему лет? — задумалась Эстель, направляясь в ванную. А есть ли у него кто-нибудь. Конечно есть! Такой мужчина не может быть один! И вообще, какое ему дело до студентки, одной из сотни. Нет смысла даже мечтать о чем-то. И точка. Прекрати думать о Уильяме Рольфе! — приказала она себе. Он не для тебя, а ты не для него. Тоже мне, влюбилась в собственного учителя, фыркнула она. Дешевый бульварный роман. В конце концов, мне же не четырнадцать лет! И почему это Ричард не звонит?
Эстель так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как вылила в воду полбаллона пены для ванн. Над горячей водой поднималось огромное пушистое облако.
Ну и как мне здесь теперь мыться? — подумала она.
Но сердиться уже было не на кого, кроме самой себя. Эстель несколько раз глубоко вздохнула и полезла в ванну, надеясь, что горячая вода и ароматная пена хоть немного успокоят ее.
Ричард все же позвонил Эстель, но как всегда не вовремя: она только намылила голову и собиралась минут пять провести под душем, чтобы до конца смыть пену с волос. Эстель даже решила сначала проигнорировать звонок, но уж слишком настойчиво трезвонил телефон, чтобы можно было просто от этого отмахнуться.
Оставляя мокрые следы на ковре, она подбежала к телефону и недовольным голосом произнесла:
— Да?
— Привет, милая, что делаешь? — поинтересовался Ричард.
Если бы Эстель была не так сердита на весь мир, она бы сразу же заметила, что ее Рич как-то странно говорит. Вроде бы он был весел, но эта веселость явно была наигранной.
— Моюсь, — сердито ответила ему Эстель.
— Прости, я не вовремя. Хочешь, я перезвоню тебе?
— Ладно уж, — смилостивилась она. — Подожди минутку, я перенесу телефон в ванную, домою голову, и мы спокойно поговорим.
— Хорошо, родная, как скажешь, — быстро согласился Ричард.
Эстель уже подметила, что в последнее время он слишком часто с ней соглашается. Их противоречия касались лишь теоретических вопросов — например, какая система права эффективнее: британская или американская. Она вспомнила, что так же было и тогда, когда их любовь только начиналась. Но ведь в тот период и у нее не было поводов противоречить Ричарду. А может быть, просто тогда она его плохо знала?
Эстель решила не забивать себе этим голову, тем более что сейчас было не самое подходящее время.
Она домыла голову, замотала наподобие тюрбана полотенце и взялась за пилочку. Раз уж она так себя запустила, а завтра на маникюр в салоне у нее времени, стоит все сделать сегодня. Даже если придется позже обычного лечь спать.
Эстель удобно устроилась на пуфике и приготовилась продолжить разговор с Ричардом, надеясь, что это отвлечет ее от мыслей о Уильяме.
— Ну и что ты хотел мне сказать? — не очень вежливо поинтересовалась она.
— Только то, что я тебя люблю, — ответил обескураженный ее тоном Ричард.
— Тогда, будь добр, придумай что-нибудь еще.
— Эстель, что с тобой сегодня случилось?
— Ничего не случилось.
— Да? — иронично спросил Ричард. — Ты мне напоминаешь дикобраза. Как только я что-то говорю, ты сразу же выпускаешь свои колючки.
— Прекрати, вовсе я не дикобраз!