Полностью сосредоточенная на том, чтобы уберечь книги от намокания и открыть дверь машины, я совершенно не слышала, чтобы ко мне кто-то подошел. Прежде чем повернуться на голос, я поспешно бросила рюкзак в машину и поправила замочек своей сумки. Из тени вышел мужчина, остановившись под одним из уличных фонарей - ручьи дождя стекали по выжжено-светлым волосам, длинные пряди которых прилипали к его лицу. Очки в железной оправе спустились на горбатую переносицу, а руки обхватывали грудь.
Мужчина едва заметно дрожал.
— Моя машина там, — он указал рукой позади себя, значительно повышая голос, чтобы быть услышанным сквозь барабанящий по капоту машины ливень. — У меня спустило колесо. Я надеялся, что у вас найдется монтировка.
Монтировка у меня действительно была, но я спинным мозгом чувствовала, что надо сказать: нет. Пусть даже мужчина и выглядел так, словно не мог подбросить гальку дальше метра.
— Я не уверена, — мой голос казался слабее, чем я рассчитывала. Убрав с лица намокшие волосы, я прочистила горло и прокричала: — Не знаю, смогу ли я вам чем-то помочь.
Мужчина неуверенно улыбнулся:
— Наверное, я вряд ли смог бы выбрать время более не подходящее…
— Это так. — Я переминалась с ноги на ногу, с трудом подавляя порыв, чтобы не отделаться от него и не уехать... но с другой стороны, меня мучили угрызения совести: я никогда не могла спокойно говорить людям нет.
Закусив губу, я в нерешительности помедлила возле двери машины. Разве можно оставить его без помощи под дождем? Несчастный, казалось, вот-вот расклеится.
Жалость пересилила доводы рассудка, испытывавшего явные опасения. Я не могла оставить его мокнуть под дождем, когда знала, что могла помочь.
По крайней мере, дождь понемногу утихал. Приняв решение, я выдавила из себя слабую улыбку:
— Сейчас посмотрю, чем смогу вам помочь.
Мужчина просиял:
— Вы спасете мне жизнь, если вдруг найдете монтировку. — Он стоял на месте, не предпринимая не единой попытки, чтобы приблизиться. Видимо, он чувствовал мое недоверие. Дождь утих, но те тучи, которые надвигаются прямо на нас, могли означать только одно — впереди грандиозная буря.
Я закрыла дверь машины и молча направилась к багажнику.
— Да… оказалось, у меня есть необходимые инструменты.
Я повернулась к нему спиной всего на секунду, но тут же почувствовала порыв ледяного воздуха, пахнувший прямо в шею. Выброс адреналина, моментально растекшийся по всему телу, заставил мое сердце бешено биться о грудную клетку, в то время как болезненный страх сжал мертвыми тисками мой несчастный желудок.
— Люди настолько глупы и доверчивы, — прошипел он мне в затылок, и его голос был таким же холодным, как ветер, дувший мне в шею. Прежде чем я успела понять смысл сказанного, его ледяная влажная рука сомкнулась мертвой хваткой на моем запястье. Его дыхание неприятно щекотало мой затылок, вызывая у меня рвотный рефлекс. У меня даже не было возможности хоть что-то ответить - резко дернув меня за руку, он развернул меня так, что мы оказались лицом к лицу.
Руку сковала резкая боль, и я закричала. Теперь он выглядел далеко не таким несчастным, как казалось раньше. У него даже плечи расправились, став гораздо шире.
— Если… если вам нужны мои деньги, заберите все, что у меня есть. — Я хотела бросить ему сумку и бежать. Незнакомец заулыбался и толкнул меня с такой силой, что у меня помутнело в глазах. Свободной рукой я рванула сумочку и швырнула в него.
— Пожалуйста, — молила я. — Просто заберите это. Я никому не скажу. Я обещаю.
Мужчина наклонился к сумке, его губы растянулись в едкой усмешке. Мне показалось, что за стеклами очком его глаза поменяли цвет.
— Твои деньги? Мне не нужны деньги. — Он отшвырнул сумку прочь.
Я смотрела на него во все глаза, судорожно дыша ледяным воздухом.
Я не могла поверить, что это происходило со мной. Если он не грабил меня, то чего он хотел? Меня настолько сильно беспокоил этот вопрос, что я на некоторое время забыла про страх:
Нет. Нет. Нет!
Я не могла сохранять хладнокровие в потоке мыслей и образов, которые затопили мое сознание. Мое тело само по себе рванулось прочь, и я со всей силы ударилась о бордюр.
Ужас захлестнул меня с головой. Я знала, что мне нужно кричать. Я чувствовала, что крик пытался вырваться из горла. Я открыла рот.
— Не кричи, — предупредил он холодным, не терпевшим возражений тоном.
Ощутив, как болезненно сжались мышцы моих ног, я развернулась и подтянула вверх колени, готовая бежать в любую секунду.
Я могу это сделать. Он не ожидает этого. Я могу это сделать. Сейчас!
Его руки метнулись вперед, схватив меня за обе ноги, и я со всего размаху вписалась в землю, треснувшись левой рукой и лицом прямо о шершавый бетон. Меня пронзила адская боль.
Через секунду веко пострадавшего глаза начало ощутимо отекать, а по руке потекла теплая кровь. Брыкаясь, я попыталась вырвать ноги из его рук. Он скрипел зубами, но пальцы не разжимал.
— Пожалуйста, отпустите меня! — просила я, снова и снова дергая ногами. Асфальт царапал мою кожу, усугубляя и без того невыносимую боль. Я ощущала все большую и большую злость, которая начинала перекрывать собой боль, что придало мне невероятную силу. Я царапалась, брыкалась, толкала и тянула, но ему, казалось, было все равно. Он не ослабил хватки даже на секунду. — Отпусти меня! — я кричала до тех пор, пока мое горло не охрипло. Он быстро переместился, при этом его лицо на мгновение размылось - точно так же, как когда-то у Ди.
И вот он уже был поверх меня, его рука зажимала мой рот. Его вес был почти невыносим, хотя совсем недавно мужчина казался таким маленьким и таким беспомощным.
Я не могла дышать, не могла двигаться. Он почти раздавил меня. Кто-нибудь должен меня услышать. Это — единственная надежда.
Он наклонил голову, обнюхивая мои волосы. Я сжалась от отвращения.
Он просвистел:
— Это правда. На тебе их след. — Он переместил свою руку от моего рта к плечам. — Где они?
— Я... я не понимаю, — задохнулась я.
— Ну конечно, ты не понимаешь, — его голос исказился от отвращения. — Ты ведь всего лишь тупое ходячее млекопитающее. Бесполезное существо.
Я зажмурилась, что есть силы, чтобы больше не смотреть на него. Я не хотела видеть его лица. Я хотела домой. Пожалуйста...
— Смотри на меня! — Когда я не сделала этого, он снова встряхнул меня. Моя голова ударилась о землю. Новый приступ боли пронзил все мое тело, и тот глаз, который еще мог функционировать, невольно открылся. Он схватил меня за подбородок ледяной рукой.
Мой взгляд метнулся к его лицу, остановившись, наконец, на его глазах. Они были бездонными и пустыми. Я никогда раньше не видела ничего подобного. В них я видела нечто ужасное. Ужаснее, чем просто участь быть ограбленной, пострадавшей от унижения или надругательства.
Я видела в них смерть. Свою собственную смерть - без капли сожаления.
— Скажи мне, где они! — рявкнул он. Его голос звучал приглушенно, словно из-под воды. А может быть, дело было во мне. Возможно, это я тонула. — Отлично, — выплюнул он. — Вполне возможно, тебе нужно небольшое поощрение. — Не прошло и секунды, как его рука, словно змея, обвилась вокруг моей шеи и сдавила.
Прежде чем я имела хоть как-то отреагировать, мое дыхание, которое я всю жизнь воспринимала, как нечто само собой разумеющееся, было перекрыто. Паника клещами сдавила мою грудь, пока я, брыкаясь в тщетной попытке обрести свободу, изо всех сил пыталась расцепить его пальцы.
— Ну что, теперь ты готова говорить, а? — вскинулся он. — Нет?
Я не имела ни малейшего понятия, чего он хочет. Моя кисть больше не ныла; содранная кожа на руках и лице уже не саднила с такой интенсивностью, как прежде, потому что на смену всего этого пришла новая боль.
В моих легких не осталось больше воздуха. Мое сердце грохотало о грудную клетку, требуя кислорода. Мне казалось, что сосуды головного мозга вот-вот разорвутся. Ноги онемели, перед глазами начали мельтешить вспышки света.
Я скоро умру и больше никогда не увижу свою маму.
О, Боже, она сойдет с ума. Я просто не могла умереть вот так - глупо и бессмысленно.
Мои губы шептали просьбы, умоляли, чтобы хоть кто-нибудь нашел меня, пока не стало слишком поздно, но все вокруг неумолимо блекло, и я погружалась в чернильную бездну.
Меня больше не вдавливало невыносимо в асфальт, жжение в горле потихоньку отступало.
Боль уходила. Я уходила. Растворялась во мраке.
Вдруг, его руки исчезли, и послышался хлесткий удар упавшего на асфальт тела.
Я ощущала реальность так приглушенно, словно лежала где-то глубоко под водой, а все источники шума находились очень далеко надо мной.
Но, по крайней мере, я все еще дышала. Жадно заглатывая каждый глоток воздуха, я чувствовала, как кислород насыщал мой изголодавшийся организм. Я начала кашлять и хватать ртом воздух.
Кто-то кричал на мягком музыкально языке, который мне никогда раньше слышать не приходилось, потом последовала новая череда ругательств и грохот ударов. Прямо возле меня рухнуло тело, и я слегка сместилась. Приступ боли заставил меня поморщиться, но я была невероятно ему рада. Если я могла чувствовать боль – значит, я была все еще жива.
Где-то в сумраке кто-то дрался. Мужчина схватил другого и поднял над землей на расстоянии нескольких метров. Подобное проявление силы казалось шокирующим… брутальным. Нечеловеческим. Нереальным.
Перевернувшись, я сотряслась в очередном приступе кашля. Согнувшись, я оперлась на кисти рук и заскулила.
— Вот дьявол! — прорычал глубокий голос. Последовал яркий красно-желтый свет. Уличные фонари с треском потухли, и весь квартал погрузился в абсолютную темноту. Я снова согнулась пополам, содрогаясь от болевых спазмов.
Послышался шорох камней, и перед моими глазами появились горные ботинки. Я выкинула руку вперед, в намерении держать на дистанции подошедшего, кто бы он ни был.
— Все хорошо. Он ушел. С тобой все в порядке? — Рука осторожным жестом легла на мое плечо, удерживая меня на месте. Где-то в подсознании мне показалось, что я уже слышала этот голос раньше. — Просто сиди спокойно.
Я попыталась поднять голову, но приступ тошноты почти перекрыл мое дыхание. Перед глазами все поплыло, а потом опять собралось в фокус. Мой левый глаз окончательно отек и уже совсем не открывался, пульсируя с каждым ударом пульса.
— Все хорошо.
Тепло окутало плечи, растекаясь по рукам и циркулируя на кончиках пальцев, успокаивая ноющие мышцы и проникая все глубже и глубже. Мне вспомнились те дни, когда я нежилась на песчаных пляжах под мягкими лучами солнца.
— Спасибо вам за... — мой голос оборвался, когда в поле зрения, наконец, появилось лицо моего спасителя.
Высокие скулы, прямой нос, полные губы. Лицо настолько поразительное и холодное, что оно просто не могло принадлежать тому источнику жара, который медленно насыщал все мое тело. Контрастирующие глаза редкого зеленого оттенка встретились с моими.
— Кэт, — произнес Деймон. Его лоб нахмурился от очевидной тревоги. — Ты все еще… со мной?
— Ты, — прошептала я, и моя голова склонилась на бок. Я едва заметила, что дождь уже закончился.
Он изогнул черную бровь:
— Да, это я.