Вероятно, такое случалось уже много раз. Элеонор села на стул, повернув лицо к свету, и доктор подошел, чтобы ее осмотреть. Он осторожно касался лица и спрашивал, не болит ли у нее голова или зубы. Она отвечала, как и многие другие люди в ее положении. Элеонор вела себя храбро, но при этом всячески умаляла собственную отвагу. Да, нос и рот немного болят, да, у нее сохраняется легкая головная боль, и зубы беспокоят. Однако ее речь оставалась четкой, она не страдала от потери памяти, и зрачки правильно реагировали на свет, так что доктор остался доволен. Он сказал, что с ней все будет в порядке.
– А как Сет? – спросил Ричер.
– Он очень зол на вас, – ответила Элеонор.
– Что посеешь, то и пожнешь.
– Вы намного больше, чем он.
– Он намного больше, чем вы.
Она не ответила. Лишь долгую секунду смотрела на него, потом отвернулась, и на ее лице вдруг появилось неуверенное выражение, смягченное лишь застывшими губами и распухшим носом.
«Она испытывает сильную боль, – подумал Ричер. – Элеонор получила два удара, первый в нос, второй пришелся в рот. Первый был достаточно жестоким, чтобы оставить кровавый след, но не сломать кость; второй разбил губы, но не повредил зубы».
Два тщательно направленных удара, нанесенных специалистом.
– Это ведь не Сет? – спросил Ричер.
– Нет, – ответила Элеонор.
– Кто?
– Я процитирую ваши слова: «В городе появилась еще парочка крутых парней».
– Они приходили сюда?
– Дважды.
– Почему?
– Я не знаю.
– Кто они такие?
– Я не знаю.
– Они говорят, что представляют Дунканов.
– Ну, это не так. Дунканам не нужно нанимать людей, чтобы меня бить. Они и сами неплохо с этим справляются.
– Сколько раз вас ударил Сет?
– Может быть, тысячу.
– Это хорошо. Не для вас, конечно.
– Но хорошо с точки зрения вашей совести?
– Что-то в таком роде.
– Делайте с Сетом что хотите. Весь день, каждый день. Бейте его, пока он не превратится в кровавое месиво. Сломайте все кости в его теле. Будьте моим гостем. Я серьезно.
– Почему вы здесь остаетесь?
– Понятия не имею, – ответила Элеонор. – Целые книги написаны на эту тему. Я прочитала большинство из них. Но куда мне ехать?
– Куда угодно.
– Это совсем не просто. Такие вещи никогда не бывают простыми.
– Почему?
– Верьте мне, ладно?
– Так что произошло?
– Четыре дня назад к нам заявились двое громил. Судя по акценту, с Восточного побережья. Похожи на итальянцев. Одеты в дорогие костюмы и кашемировые пальто. Сет отвел их в свой кабинет. Я не слышала, о чем они говорили, но поняла, что у нас проблемы. В доме запахло животным страхом. Через двадцать минут они закончили разговор. Сет выглядел заметно напуганным. Один из громил сказал, что они получили инструкции сделать ему больно, но Сет договорился, чтобы они сделали больно мне. Сначала я подумала, что они намерены меня изнасиловать на глазах у мужа. Атмосфера была именно такой. Воняло животными. Но – нет. Сет меня держал, и они по очереди меня ударили. По одному разу каждый. В нос, потом в рот. Вчера вечером они вернулись и сделали то же самое. Потом Сет поехал в ресторан. Вот что произошло.
– Я очень сожалею, – сказал Ричер.
– Я тоже.
– Сет не сказал вам, кто они такие? Или чего хотят?
– Нет, Сет ничего не сказал.
– Я тоже.
– Сет не сказал вам, кто они такие? Или чего хотят?
– Нет, Сет ничего не сказал.
– У вас есть какие-то предположения?
– Они инвесторы, – ответила Элеонор. – Точнее, приехали по поручению инвесторов. Никаких других объяснений у меня нет.
– У «Перевозок Дунканов» есть инвесторы?
– Думаю, да. Полагаю, это не слишком выгодный бизнес. Бензин ведь дорого стоит, верно? Или дизельное топливо, которое они используют. А сейчас зима, что существенно уменьшает приток наличных. Зимой нечего перевозить. Однако я ничего не знаю. Мне лишь известно, что они постоянно жалуются. И в новостях я вижу, что обычные банки испытывают трудности и неохотно помогают мелкому бизнесу. Возможно, они взяли кредит у не слишком приличных людей.
– У совсем неприличных, – заметил Ричер. – Но если речь идет о финансовых проблемах «Перевозок Дунканов», почему эти парни ищут меня?
– А они ищут вас?
– Да, – кивнул доктор. – Они его ищут. Эти парни сегодня утром приходили к нам домой. Меня они ударили четыре раза и угрожали сделать с моей женой нечто много худшее. И спрашивали они только про Ричера. В мотеле произошло то же самое. Они пришли к мистеру Винсенту. И к Дороти, которая на него работает.
– Это ужасно, – сказала Элеонор. – Она не пострадала?
– Она справится.
– А ваша жена в порядке?
– Немного потрясена.
– Я не могу ничего объяснить, – призналась Элеонор. – Я ничего не знаю о бизнесе Сета.
– А что вам известно о самом Сете? – спросил Ричер.
– Что вы имеете в виду?
– Кто он такой и откуда взялся?
– Хотите выпить?
– Нет, благодарю, – ответил Джек. – Расскажите о происхождении Сета.
– Это старый вопрос. Его усыновили, как и многих других.
– Но откуда он?
– Он и сам не знает, и я не уверена, известно ли это его отцу. Кажется, какая-то благотворительная организация, которая очень заботится об анонимности.
– И вы не слышали никаких историй?
– Ничего.
– Неужели Сет ничего не помнит? Говорят, он начал ходить в детский сад после того, когда появился здесь. У него должны были остаться воспоминания.
– Он никогда о них не говорит.
– А что о пропавшей девочке?
– Еще один старый вопрос? Видит бог, я не закрываю глаза на недостатки Сета и его семьи, но их полностью оправдали после расследования, которое вело ФБР. Разве этого не достаточно?
– Вас здесь не было в то время?
– Нет, я выросла в Иллинойсе. Неподалеку от Чикаго. Сету было двадцать два года, когда я с ним познакомилась. Я пыталась стать журналистом. Мне удалось найти работу только в пригороде Линкольна. Естественно, я писала о ценах на кукурузу. Газету интересовали только кукуруза и спортивные достижения местного колледжа. Сет стал новым президентом «Перевозок Дунканов». Я взяла у него интервью. Он пригласил меня на коктейль. Сначала я им увлеклась. Потом… все изменилось.
– С вами все будет в порядке?
– А с вами? Ведь вас разыскивают два крутых парня?
– Я уезжаю, – ответил Ричер. – Сначала на юг, потом на восток, в Вирджинию. Хотите поехать со мной? Мы доберемся до автострады, ведущей в другой штат, и вы больше никогда сюда не вернетесь.