- Нет, разумеется, хотя в стволовой части мозга наблюдается кое-какая нервная активность. Как вам, вероятно, известно, это самый древний отдел головного мозга, который отвечает за рефлекторно-защитные, пищевые, сосудистые, дыхательные и двигательные функции человеческого организма. Мы можем особым образом воздействовать на него, включать рефлексы и таким образом передавать информацию в другие области мозга, хотя в… в таком состоянии эта информация носит довольно ограниченный характер. Похоже, что продолговатый мозг Головы был слегка поврежден при операции.
- Такое впечатление, что Голова может видеть…
- Зрительный нерв также находится в мозговом стволе; мы отмечали подаваемые им сигналы, следовательно, Голова видит нас, хотя это ни в коем случае не сознательный процесс, сопровождаемый возбуждением коры головного мозга. Гораздо больше это напоминает рефлексы больного, погруженного в кому. У такого человека мозг отключен, однако его взгляд фиксирует движения людей, собравшихся вокруг больничной койки. Со стороны может показаться, что он реагирует, хотя в действительности ни о какой сознательной деятельности не может быть и речи. Это, кстати, всегда очень расстраивает близких и родственников, которым кажется, что больной "включен" в реальность, хотя на самом деле этого нет. Вот и Голова так: если вы встанете прямо перед ней, а потом отойдете в сторону, глазные яблоки повернутся за вами.
И Гарт жестом предложил президенту занять указанную позицию. Сам не зная почему, Вильялобос повиновался и невольно вздрогнул, когда Голова моргнула и уставилась на него. Торопясь, он шагнул в сторону. Глаза чуть двинулись. Вильялобос сделал еще один шаг. Темно-карие, лишенные всякого выражения глаза не отставали. Он дошел почти до самой границы периферического зрения Головы, но черные иголочки-зрачки были все так же устремлены на него.
- И когда вы собираетесь разбудить нашего спящего красавца? - задал Вильялобос свой главный вопрос.
Прежде чем ответить, Баннерман бросил быстрый взгляд сперва на Джона Рэндо, потом - на Рика Бандельера, очевидно, не зная, что можно, а чего нельзя говорить президенту.
- Операция по присоединению Головы к донорскому телу запланирована на сегодня, на два часа, - промолвил он наконец. - Но только одному Богу известно, когда он очнется - если вообще очнется.
- Нам всем следует поблагодарить президента Клинтона, - напыщенно сказал президент Вильялобос, чтобы показать, что кое-что он все-таки знает.
- Президента Клинтона? - переспросил Баннерман.
- Вы, конечно, слышали о нем, доктор?
- Боюсь, что-то не припоминаю… сэр… - Баннерман покачал головой и покраснел, а Вильялобос подумал, что негоже ему вести себя подобным образом. Во всяком случае - не сейчас, хотя он нередко пользовался собственной осведомленностью, чтобы ошарашить противника и навязать ему свою волю.
- Билл Клинтон был президентом США в самом конце XX столетия. Именно он впервые начал вкладывать в развитие нанотехнологий действительно серьезные средства. А взгляните на нас сейчас!
- Да, конечно, - сказал Рэндо.
- Ну, - подбодрил президент, - расскажите же мне, как все это работает.
Доктор Гарт Баннерман снова заморгал и покосился на свое начальство.
- Мы подаем в сосуды специальную жидкость, - сказал он, - в которой находятся миллионы микроскопических наномашин. Они разблокируют морозостойкую оболочку, которую образует вокруг каждой клетки антропофизиологический антифриз, и…
- Должно быть, Голова испытывает что-то вроде жесточайшего похмелья, - перебил президент, который, как было широко известно, подчас не отличался терпением, однако, едва произнеся эти слова, он вдруг почувствовал невероятную слабость. Казалось, что-то высасывает из него энергию… или жизненные силы.
- …с вами, господин президент? - услышал Вильялобос окончание фразы Гарта и понял, что на несколько секунд отключился.
- Ничего… страшного. Все в порядке, - с усилием произнес Вильялобос. - Должно быть, перепад температуры.
- Он часто действует на людей подобным образом, - вставил свое слово Джон Рэндо.
Президент вздрогнул.
- Странно… - проговорил он. - Мы с отцом часто придумывали и рассказывали друг другу различные занятные истории о прежней жизни Головы. Мы нафантазировали ему целую жизнь. А сейчас мне показалось… на мгновение мне показалось, что отец стоит рядом со мной.
- Не исключено, что придет день, когда он действительно встанет рядом с вами, - сказал Рэндо.
Гарт испуганно втянул воздух в легкие. Именно этого он и боялся - того, что кто-то по невежеству или неосторожности подаст президенту надежду, которой, возможно, не суждено сбыться. Прежде чем Рэндо успел надавать других безответственных обещаний, Гарт поспешил вмешаться.
- Вам, наверное, приходилось слышать, что человеческое лицо способно принимать около трех тысяч осмысленных выражений, - быстро сказал он. - Хотите увидеть хотя бы часть из них? Мы стимулируем нервные окончания с помощью электрических разрядов, чтобы предотвратить атрофию лицевых мышц.
- Надеюсь, это не очень страшно? - спросил президент, причем говорил он почти серьезно.
- О нет, - успокоил Гарт. - Ведь это чисто механическая реакция.
И Гарт сделал знак одному из техников, сидевшему за панелью управления наноботами:
- Дайте, пожалуйста, три целых три десятых на мышцу смеха, главную скуловую мышцу и опускающую губную.
Техник быстро ввел команду, и губы Головы раздвинулись, обнажая зубы. Она скалилась совсем как обезьяна перед дракой. В этой гримасе не было ничего разумного, да и выглядела она отвратительно.
- Не могу поверить, что Голова ничего не чувствует, - сказал президент.
- Это чисто искусственная стимуляция, мистер президент. Сознание никак в этом не участвует.
- Хотелось бы мне знать, что бы сказал по поводу всего этого мой отец, - покачал головой Вильялобос.
- Насколько я знаю, он был довольно терпимым человеком и верным сторонником прогресса, - заметил Рэндо.
- Да, это так, - согласился президент. - Ну хорошо, доктор Баннерман, смотрите обращайтесь с Головой как следует. Она… этот человек ждал достаточно долго.
- Все будет на высшем уровне, мистер президент, не беспокойтесь, - вмешался Рэндо. - Кстати, тело уже готово. Не желаете ли взглянуть?
И вся группа перешла в следующую комнату-лабораторию. Обезглавленный труп свободно плавал в большой прозрачной ванне, наполненной какой-то жидкостью. Десятки электродов были подсоединены к мускулам, из обрубка шеи торчали пучки трубок, проводов, зажимов. Две самые толстые трубки обеспечивали циркуляцию крови в органах. Электрические импульсы, подававшиеся через равные промежутки времени, заставляли мускулы сокращаться, и конечности трупа ритмично дергались или приподнимались.
- Откуда вы взяли тело? - спросил президент.
Гарт украдкой бросил еще один осторожный взгляд в сторону главы корпорации.
- Жертва дорожной аварии, сэр.
- Что ж, смерть одного несет жизнь другому. Закон природы, - пофилософствовал Вильялобос после эффектной паузы. - Сколько ему лет… было?
- Двадцать шесть.
- А нашему другу?
- Тридцать семь.
- Это не помешает? Я имею в виду разницу в возрасте.
- Это маловероятно. Нам удалось найти тело, которое с генетической точки зрения совместимо с Головой на семьдесят процентов. Главное, у погибшего та же группа крови. Все остальное мы сумеем подкорректировать путем внедрения сорок седьмой хромосомы, которая, как вы, наверное, знаете, может передавать клеткам поразительные объемы генетической информации. Ну а то, что донорское тело моложе Головы, даже хорошо. У молодых тканей более высокая сопротивляемость, да и травматическое воздействие они переносят лучше.
Не успел Гарт закончить свою маленькую речь, как у трупа дернулось правое колено - словно кто-то стукнул по нему невидимым молоточком. Возникла непродолжительная пауза, в продолжение которой президент пытался сообразить, какой вопрос мог бы задать в подобной обстановке его отец.
- Сегодня мы уже можем выращивать внутренние органы, кожу, конечности, - сказал он наконец - Теперь вот что… Скажите, мистер Баннерман, какое значение успех вашего проекта может иметь для дальнейшего развития медицинской науки? Только честно.
- Если честно, мистер президент, то это пока всего лишь промежуточная стадия. Я надеюсь, что через несколько лет - при условии, конечно, что наша работа будет успешно завершена, - мой стимулятор роста позволит выращивать не только внутренние органы для пересадки нуждающимся, но и мозг. А в будущем - не таком уж далеком, смею вас уверить, - мы научимся выращивать целые тела, обладающие заданными свойствами. И тогда нам уже не придется полагаться на счастливый случай, подбирая подходящие тела для наших пациентов. Вам, вероятно, известно, что существующая в настоящее время система поиска и хранения донорских тел не слишком надежна, а ее возможности крайне ограниченны. По большому счету, мы недалеко ушли от тех времен, когда пациентам приходилось буквально годами ждать, когда же наконец появится подходящий по всем параметрам донорский орган. А ведь длительное ожидание могло стоить пациенту жизни, и нередко так и… - Гарт перехватил устремленный на него взгляд Рэндо и замолчал.
- В таком случае то, чем вы занимаетесь, доктор Баннерман, - это просто замечательно! Замечательно - другого слова не подберешь. Но я хотел спросить вот о чем… Можно ли уже сейчас как-то использовать эти удивительные технологии?
И снова Гарт решил начать издалека:
- Нам достаточно одной-единственной клетки, чтобы клонировать, например, вас, - сказал он. - Ничего сложного тут нет, мы умеем делать это уже довольно давно. Но мы знаем также и о недостатках этого метода. Клонированное тело подвержено многочисленным заболеваниям, которые проявляются на последующих стадиях его существования и которые невероятно сложно лечить, но это еще не все. Главная беда - то, что ваш клон абсолютно лишен ваших воспоминаний, эмоций и чувств. К примеру, ваш клон никак не отзовется на вкус южноафриканского шабли, которое подавали на вашей свадьбе, не испытает сожаления, охватившего вас при виде последнего в дикой природе тигриного семейства, которое вы видели во время официального визита в Индию, и не почувствует восторга, если ему снова доведется танцевать в Белом доме с принцессой Маргаритой…
- Кажется, я понял, что вы имеете в виду, - вставил Вильялобос, и Гарт удовлетворенно кивнул.
- А теперь, мистер президент, представьте себе, что вы стали жертвой покушения, - сказал он. - В подобной ситуации может оказаться жизненно важным вернуть именно вас, так как вы единственный владеете какой-то важной информацией или секретными кодами, имеющими решающее значение для дальнейшего существования нашей страны. Допустим, ваш мозг цел, но тело получило несовместимые с жизнью повреждения. Подходящих доноров под рукой нет - может статься, что на данный момент их нет вообще. Как быть в таком случае?
- Да, как?..
- Очень просто. С нашей технологией мы сумеем вырастить для вас новое тело. Это займет несколько недель, быть может - дней, если мой стимулятор роста окажется достаточно эффективным. Потом - простая хирургическая операция, и вы снова в строю.
- Вы сказали - если я буду нужен стране… А вдруг я окажусь кому-то настолько дорог, что этот человек захочет меня оживить? - сказал президент.
Гарт снова покраснел.
- Ну да, разумеется… Я просто привел пример. И вообще, "Икор" заботится не только о президентах, но обо всех людях…
Вильялобос похлопал доктора по плечу. Он чувствовал себя в ударе и наслаждался этим; кроме того, он радовался возможности хотя бы на пару часов сбросить с плеч бремя управления страной.
- И каков, по-вашему, может быть спрос на подобные, гм-м… услуги? - спросил он.
- Трудно сказать, - искренне ответил Гарт. Он действительно никогда не задумывался об этом достаточно серьезно. Гораздо больше его интересовала научная сторона проблемы.
- Спрос будет огромный, - твердо сказал Рэндо.
- Что ж, кому еще знать это, как не вам! - откликнулся президент, картинным жестом опуская руку на плечо магната. - Вот человек, который пошел по стопам своего отца: тот в свое время первым начал лечить рак и основал самую успешную за всю историю Соединенных Штатов медицинскую корпорацию!
В этом месте собравшиеся невольно захлопали.
- Да, Джон, - продолжал Вильялобос, - мы благодарим вас и вашего отца за все, что вы сделали, и я уверен - все, кто мог погибнуть от этой ужасной болезни, тоже хотели бы выразить вам свою глубокую признательность и любовь.
Губы Джона Рэндо растянулись в улыбке:
- А мы со своей стороны должны поблагодарить вас, мистер президент, за то, что вы нашли время посетить нас и познакомиться с нашей работой. Я уверен, что у вас не так уж много свободного времени, поэтому мы вдвойне признательны вам за проявленное внимание и заботу.
- Вы правы, времени у меня действительно мало, - согласился Вильялобос. - И все же я хотел бы, с вашего любезного разрешения, еще раз взглянуть на Голову.
- Разумеется, мистер президент, - кивнул Рэндо и шагнул вперед, жестом приглашая президента вернуться в первую комнату. - Смотрите сколько хотите.
Президент Вильялобос подошел к полупрозрачному аквариуму и, подняв руку, во второй раз в жизни прикоснулся пальцами к холодному толстому стеклу.
- Смотри, папа, - чуть слышно прошептал он. - Все, что ты предсказывал, сбывается…
Голова моргнула. Ее глаза чуть повернулись и уставились на президента, и Марко невольно вздрогнул. В этой комнате холод пробрал его буквально до костей.
14
- Да-а, это было не просто, - сказал Гарт и тяжело вздохнул.
Президент уехал, и он пил горячий кофе в кабинете доктора Персис Бандельер. Пить кофе после особенно сложных экспериментов и изматывающих операций вошло у них в традицию.
- О-о, я совершенно уверена, что ты сумел очаровать Вильялобоса, - рассмеялась Персис. - Особенно эти твои слова насчет удавшегося покушения… Наш президент умеет ценить шутки.
- Да знаю я, знаю!.. - с досадой откликнулся Гарт и стукнул себя кулаком по лбу. - Но я должен был его как-то отвлечь. Я ужасно боялся, как бы он не спросил, когда мы сможем оживить его отца, поэтому большую часть времени нес совершеннейшую чушь!
Персис слегка наклонила голову набок.
- Не расстраивайся - с моей точки зрения, все прошло достаточно удачно, - сказала она и включила наладонник со свежим номером научного журнала.
- Что пишут? - поинтересовался Гарт. - Есть что-нибудь новенькое?
- Новая статья о макрофагах, - коротко ответила Персис.
Гарт видел, что Персис хочется почитать, однако уходить не спешил.
- Иногда мне кажется - меня следует посадить под замок, а ключ выбросить в океан, - пробормотал он.
Персис улыбнулась. Гарту нравилось наблюдать за ней. Она - настоящий гемод, и все в ней настолько близко к совершенству, насколько только возможно. Длинные светлые волосы, которые она заплела сегодня в так называемую "французскую косу", большие темно-карие глаза, безупречные зубы, правильный римский нос с небольшой привлекательной горбинкой… одним словом, Персис трудно не позавидовать. Внешность, однако, далеко не главное преимущество, которым наделила ее своевременная генетическая коррекция. Кроме облика богини она обладает крепким здоровьем и может твердо рассчитывать на сто пятьдесят лет жизни - при условии, разумеется, что будет соблюдать элементарные меры предосторожности и не станет подвергать себя ненужному риску. До сих пор, во всяком случае, ей удалось пережить несколько серьезных эпидемий, которые едва не превратили в мертвую пустыню ее родной Нью-Йорк.
Гарт, впрочем, так и не понял, почему Персис согласилась работать в фениксском филиале "Икор корпорейшн". Ее мужа Рика Бандельера назначил главой филиала совет директоров корпорации, а он в свою очередь пригласил Персис на пост заместителя директора Центра по производству донорских органов. Гарт, разумеется, был рад, что в его команде появился такой хорошо подготовленный и даже талантливый специалист - в Нью-Йоркском университете Персис считалась восходящей звездой в области современных нейротехнологий, однако для него оставалось загадкой, что заставило ее поставить крест на академической карьере и самой заточить себя в фениксской глуши, где для нее могла сыскаться лишь чисто практическая работа. Разлуку с мужем - Гарт был уверен - Персис как-нибудь перенесла бы. Рик Бандельер не из тех мужчин, влюбляясь в которых женщины настолько теряют голову, что готовы пожертвовать буквально всем.
Поначалу Гарту мало улыбалось иметь одного из супругов в качестве начальника, а другого - в качестве подчиненного. Он был уверен, что из этого не выйдет ничего путного, и не раз высказывался на сей счет со всей возможной откровенностью. Однако ему довольно недвусмысленно дали понять, что выбора у него нет. Все вышесказанное и стало причиной того, что, когда Персис только перебралась в Феникс, Гарт держался с ней настороженно и официально, стараясь не подпускать ее к решению ответственных вопросов. Она, однако, не рвалась в руководители, не оспаривала принятых им решений и не критиковала за ошибки. Персис оказалась вполне самодостаточным человеком, которому нет нужды лезть в офисные интриги, и постепенно Гарт привык полагаться на ее выдержку и профессионализм. Она была аккуратна, находчива, изобретательна, а главное - она никогда не упоминала о муже и не пыталась извлечь никаких личных выгод из его положения директора филиала. Никогда. Но наибольшее уважение вызвали у Гарта спокойствие и выдержка, с которыми Персис встретила известие о том, что именно ей придется осматривать приговоренных к смерти преступников, а потом добывать их трупы и переправлять в Феникс.
- Ну а ты? - спросил Гарт, пытаясь вновь оживить угасшую было беседу. - Какое впечатление произвел визит президента на человека из нью-йоркского высшего света?
- Нормальное, - откликнулась Персис как можно небрежнее. - Меня-то это почти не коснулось.
Нет, что ни говори, а ее общество нравилось Гарту, пожалуй, больше, чем чье-либо другое. Правда, Персис старалась соблюдать подобающую дистанцию, зато у нее было отменное чувство юмора, и в большинстве случаев Гарту удавалось втянуть ее в шутливую пикировку, которая не только доставляла обоим изрядное удовольствие, но и делала их ближе друг другу. Само ее присутствие, казалось, скрашивало стерильную и строгую обстановку, в которой им приходилось работать.
Размышления Гарта были прерваны неожиданным появлением Джона Рэндо, который вошел в кабинет Персис в сопровождении нескольких старших служащих "Икор корпорейшн".
- У меня сложилось впечатление, что президент остался доволен визитом, - сказал он, глядя на Гарта из-под своих тяжелых, жабьих век. - А ваше мнение?
- Надеюсь, что так.
- Итак, сегодня вы возьметесь за тело номер… номер…
- Тринадцать, - подсказал Гарт. - Это наша тринадцатая попытка.
- Многовато, - пробормотал Рэндо. У него был острый, пронзительный взгляд, под которым любому нормальному человеку сразу становилось неуютно. Сейчас Гарт подумал, что босс, вероятно, мысленно прикидывает, во сколько уже обошелся компании этот проект.