— Какой я была дурой, — вдруг заявила мисс Мид.
— Что вы имеете в виду?
— Мне не следовало говорить о вас Глэдис.
— Вы хотите сказать, что тоже попали в затруднительное положение?
— Откуда мне знать? Мой магический кристалл не больше вашего, мистер Мейсон. Может быть, даже меньше.
— При чем здесь магический кристалл?
— Чтобы заглянуть в будущее. Без него я не умею этого делать.
— А все‑таки почему вы решили, что вам понадобится адвокат?
Она медленно наклонила голову и насмешливо улыбнулась:
— Неужели вы так наивны, мистер Мейсон?
— Наивен?
— Ведь при сложившихся обстоятельствах…
— Может, все‑таки объясните что к чему?
Она покачала головой.
— Вы предполагаете, что ваши интересы и интересы мисс Дойл могут столкнуться?
— Я думаю, нет необходимости рассказывать обо всем подробно, мистер Мейсон. Я только сказала, что считаю вас наивным.
— Чудесно! — ответил Мейсон. — Тогда давайте предположим, что вы свидетельница, а я снимаю с вас показания.
— Свидетельница? Но чего?
— Всего, что вам известно.
— Хорошо. А что мне должно быть известно?
— Давайте начнем с самого начала, — предложил Мейсон. — Вы написали роман, который имел большой успех.
— Ну что ж, неплохо, — засмеялась мисс Мид. — Кажется, адвокаты любят употреблять слово «продуманный».
— Вы не могли бы мне сказать, например, за сколько вы продали права на экранизацию вашего романа?
— Газеты утверждают, что я получила двести семьдесят пять тысяч наличными.
— И мы можем предположить, что газеты не слишком далеки от истины?
— Газеты стараются быть по возможности точными.
— А ваш гонорар за книгу?
— Ну, что касается гонорара за издание книги, — сказала она, — то он был вполне приемлемым. Но, конечно, главные доходы будут от массовых дешевых изданий. Я буду получать определенный процент от всех переизданий в течение десяти лет.
— Вы считаете, что ваш роман будет иметь успех в течение десяти лет?
— Видимо, нет. Но я предпочитаю иметь небольшой процент постоянно, чем сразу продать права за крупную сумму и львиную долю из нее отдать государству в виде подоходного налога.
— И конечно же, — предположил Мейсон, — вы собираетесь написать еще одну книгу?
Она задумчиво посмотрела на него: — В этом я далеко не уверена.
— А я убежден, что вы пожелаете повторить свой успех, — сказал он.
— Может быть, немного позже… Видите ли, мистер Мейсон, я не тешу себя иллюзиями относительно художественных достоинств моей книги. Люди — странные существа: они любят проповедовать мораль, но читать предпочитают всякую «клубничку».
Миловидная молодая женщина может позволить себе написать о судьбе юной чаровницы, слишком легко расстающейся со своими одеждами, и посмаковать поучительные подробности печальных результатов такого поведения. Это шокирует читателей. А они как раз к этому и стремятся.
Просмотрите стопку бестселлеров, и вы увидите, что наибольший коммерческий успех выпадает на долю эротических романов, написанных красивыми молодыми женщинами, которые обольстительно улыбаются с обложки книги.
Женщины любят, когда о сексе пишут женщины. Мужчины разглядывают милашку на обложке и строят свои предположения о том, как это ей удалось узнать все те пикантные подробности, которыми нашпигована книга и которые приличной девочке знать совершенно не пристало.
Это интригует — и книга расходится.
Но женщина может позволить себе такое только один раз. Если она повторится, то публика уже не отреагирует. Первый экскурс в область секса можно назвать соблазном, второй — уже проституция. Разницу, надеюсь, вы понимаете?
— Видимо, вы хорошо разбираетесь во всем этом? — спросил Мейсон.
— Да, я разбираюсь в этом, мистер Мейсон. Я делала эту книгу тщательно и кропотливо. Я изучила рынок досконально, познакомилась с книгами, которые стали бестселлерами, я проделала большую подготовительную работу, в том числе в области секса.
— Все время думая о том, чтоб написать роман?
— Эта мысль всегда была у меня в подсознании. Но, естественно, у меня было и много других забот.
— Тем не менее вы ведь хотели показать в своей книге сильные характеры, — сказал Мейсон, — показать людей сильных и безжалостных.
— Все сильные люди безжалостны, — ответила она, — особенно, когда дело касается секса. Они привыкли получать все, что захотят. И они действительно, так ли, сяк ли, берут свое. А публика любит читать о таких вещах. И еще о женщинах, которые не просто пережили то или иное увлечение юности, а которые уже знают себе цену и за которыми охотятся сильные самцы, также идущие напролом и добивающиеся своего в мире романтических страстей, как и в джунглях бизнеса.
Через какое‑то время такая женщина хорошо узнает себе цену и превращается в состоятельную и всеми уважаемую даму. Она или выходит замуж, или сколачивает себе состояние. Такое читатели тоже любят.
Мейсон с интересом смотрел на нее.
— Почему вы так думаете? — спросил он наконец.
— Потому что каждая добропорядочная супруга хочет понять, чего бы она могла достичь в жизни, если бы свернула с праведного пути на узкую дорожку порока. Мне кажется, что в каждой женщине скрыто куда больше тайных помыслов такого рода, чем можно себе представить.
— По‑моему, это слишком низкая оценка и литературы, и жизни.
— Это реальная оценка книжного рынка — независимо от жизни и литературы.
— И вы совершенно сознательно изготовили свой «товар» в соответствии с запросами рынка?
— Да, совершенно сознательно. Можете считать, что я использовала литературное поле деятельности, литературный бизнес, чтобы поправить свое финансовое положение, причем мои женские чары эксплуатировались самым нещадным образом.
— Это правда, мисс Мид? — спросил он.
— Во всяком случае, можете считать, что правда.
— Очень интересно, — ответил Мейсон, — и главным образом потому, что, по моему мнению, история, в которую угодила мисс Дойл, каким‑то образом связана с тем, что она работает у вас.
Мовис Мид насмешливо улыбнулась и покачала головой.
— Вы считаете, что я не прав? — спросил он.
— Глэдис Дойл — молодая особа, которая великолепно знает, чего она хочет от жизни. Она привлекательна, уравновешенна и, скажем, достаточно приметна. Брови Мейсона сошлись к переносице:
— И вам требуется как раз такая секретарша?
— Совершенно верно. Надеюсь, вы не сделаете из этого неверных выводов?
— Не знаю, — ответил Мейсон. Помолчав некоторое время, он добавил: — ПОКА.
— И хорошо. Не надо ломиться в открытую дверь. Ответ очевиден: задавшись целью пробиться в этом мире, я, конечно, нуждаюсь не в тихонькой, скромной мышке, которая умеет быстро и грамотно печатать на машинке, а в человеке мыслящем, который в состоянии выполнять и более сложные поручения.
— Это вы рекомендовали ей возвращаться с уик‑энда более короткой дорогой?
— Да.