Утро началось неожиданно. На работу мне к часу, и рано просыпаться я не собиралась. В половине восьмого в дверь постучали, я зло крикнула:
– Чего надо? – И увидела Палыча, точнее его голову – приоткрыв дверь, он сунул ее в комнату и зашептал:
– Виталик, там к тебе пришли.
Сердце сделало стремительный скачок" «Менты», – решила я, судя по испуганной физиономии соседа, такое было вполне возможно.
– Ты где был? – стараясь справиться с волнением, задала я вопрос.
– Когда?
– Сегодня.
– А‑а. У Михалыча из тридцать второй засиделись. Выпили, ну и соснули малость за столом. Часов в шесть пришел… Виталик, с гостем‑то чего делать? – точно опомнившись, сказал он.
– Пусть заходит, – кивнула я, голова исчезла, я торопливо поднялась с постели, натянула шорты и футболку и даже успела расчесаться, когда в комнату вошел Славка. Честно скажу, это было неожиданней милиции.
– Извини, что разбудил, – сказал он, оглядывая комнату. На меня Слава старался не смотреть.
– Я не спала. Садись. Кофе выпьешь?
– Нет. Ремонт сделали? Валька говорил… Он женился, ты знаешь? – Славка устроился в кресле, закинул ногу на ногу и принялся разглядывать свой ботинок. Я убрала постель и села напротив. Чего‑то Славке от меня понадобилось. Любопытство одолевало меня, но помогать ему, то есть заводить разговор первой, я не собиралась. Славке мои привычки были хорошо известны, оттого, поскучав немного, он начал издалека – Деньги есть?
– Есть.
– Понадобится чего, только скажи…
– Спасибо, – повторила я, мысленно усмехаясь.
Славка вздохнул, перевел взгляд с ботинок на стену напротив и вроде бы решился:
– Она приходила?
– Лена? Приходила.
– Что ты ей сказала?
– Ничего. Мы только успели познакомиться, когда я проболталась об убийстве в ресторане, и она заторопилась к тебе, решив, что должна быть рядом в трудную минуту.
Славка перевел взгляд на меня, заподозрив насмешку, но я и не думала смеяться.
– Она… хорошая девушка, – выдал он.
– Я тоже так думаю. Очень красивая. Милая. Она мне понравилась.
– Ты ей тоже, – заявил он в крайнем недоумении. – Она назвала тебя благородной. – На этом слове Славка все же споткнулся и торопливо отвел взгляд.
– Поблагодари ее от меня за теплые слова, – сказала я проникновенно с самым серьезным видом.
– Она не такая, как все, – нахмурился Славик, точно я в этом сомневалась. – Я говорил, что не стоит ей с тобой встречаться, но она решила…
– Мне понятно ее желание…
– Да?
– Да. Она хотела быть уверенной в том, что не разбила чужое счастье. Так как счастьем у нас не пахло, она успокоилась.
Мои слова возымели на Славку неожиданное действие, он обиженно засопел и спросил:
– Что ты имеешь в виду? Я любил тебя… ты же знаешь, я любил тебя так, что… да я бы голову в петлю сунул.
– «Зачем?» – мысленно задала я невинный вопрос, – если бы ты, если бы тогда… но ты всю жизнь… – В этом весь мой бывший возлюбленный – если бы да кабы, много эмоций и совершенно никакого толку.
– Я знаю, – смиренно кивнула я, дождавшись, когда он заткнется, так и не успев сказать ничего путного. – Я перед тобой виновата…
– Глупости, – испугался Славка, – Никто не виноват.
Никто. Это жизнь. Говорят, против судьбы не попрешь…
«Ну, если тебе так удобнее думать», – пожала я плечами, опять же мысленно, а вслух сказала:
– Конечно, ты прав…
Разговор начал действовать мне на нервы. Славка прибежал ни свет ни заря для того только, чтобы узнать, не обидела ли я резким словом его подружку и не сделала ли ему плохой рекламы. Вроде бы ему пора успокоиться, а главное, выметаться. Вдруг мне повезет и я еще сосну часик?
Славка что‑то говорил, но я не слушала, кивая в такт его словам время от времени до тех самых пор, пока он не спросил:
– Как думаешь, за что убили Вовку?
– Я думаю?.. – выпучив глаза, точно не веря ушам своим, переспросила я.
– Ну… что‑то ты думаешь?
– Я Вовку знать не знала. Два дня работы под его чутким руководством.
– За два дня можно многое успеть.
А вот это уже настораживало.
– Ничего узнавать я не хочу. Это, как правило, либо тюрьма, либо пуля. В тюрьме не сахар, а на кладбище я не тороплюсь.
– У меня плохое предчувствие, – сказал Славка и даже поежился, а потом посмотрел на меня.
Теперь стало ясно, что за нужда привела его ко мне в столь неурочное время. Я засмеялась, покачала головой и заявила:
– Меня все это не касается. Это твои проблемы, и они никогда не станут моими…
Он был похож на обиженного ребенка, выпятил губы и сопел с самым несчастным видом.
– Но тебе что‑то известно? – спросил он осторожно.
– Ничего.
Зная Славку, я могла предположить, что это будет продолжаться очень долго, но в этот раз вышло иначе. Кто‑то позвонил ему на сотовый. Славка достал трубку и выслушал сообщение.
– Серега погиб, – сказал он, хоть я и ничего не спрашивала. – Выбросился в окно с шестого этажа. Валька говорит, в квартире нашли записку, что это он убил Вовку. Поскандалили, и он стукнул его по затылку. А потом испугался, что в тюрьму угодит. Валька говорит, он был пьяный в стельку. Такие каракули в письме… И головой вниз.
– Менты довольны? – спросила я и тут же на себя разозлилась.
– Ты думаешь? Кто же тогда убил Вовку? И зачем? А тут вроде все сходится. Они и вправду не очень ладили. И тюрьмы Серега ужасно боялся…
– А кто о ней мечтает? – удивилась я.
Смерть Сереги произвела на Славку самое благотворное впечатление, он повеселел и потерял интерес к нашей беседе.
– Съезжу, переговорю кое с кем. Надо быть в курсе.
– Давай, – кивнула я, проводила его до двери и, – устроившись на подоконнике, закурила.
Предаться раздумьям мне не дал Палыч, он возник в кухне и спросил нерешительно:
– Чего приходил‑то?
– Кто его знает…
– Дурака свалял, а теперь ходит… Думать‑то раньше надо было… теперь чего… А ты как? – насторожился он.
– Что?
– Как к нему относишься?
– Никак. Палыч, сходи в магазин, хлеба нет. И редиски купи, хочу редиски под майонезом.
– Редиску ты с детства любишь. Бывало, сидишь на подоконнике и трескаешь, точно яблоки…
Взяв деньги. Палыч ушел, а я разглядывала высоченную березу, росшую во дворе напротив нашего окна, и думала о самоубийстве охранника, случившемся весьма кстати.
До двенадцати я ждала Зойку. Решив, что от Ваньки она скорее всего проедет прямо на работу, отправилась в ресторан. Новость о том, что Серега выбросился в окно, уже знали все, персонал активно обсуждал ее, перепевая на все лады. Достоверно известно следующее: письмо он оставил, в три строчки: «Вовку убил я.