– Чего ж тебе так весело? – окончательно разозлилась я.
– Да так. Когда мне два года отдыха‑лось, я мечтал, как вернусь и все такое… о многом думалось, но чтоб так…
– Как? – разозлилась я.
– По‑дурацки. Сидит передо мной баба на диване и просит объяснить, как граната взрывается. Прикинь?
– Прикинула. Чем выпендриваться, лучше б объяснил.
– Ладно, – пожал он плечами – и объяснил. Ничего особо сложного я не усмотрела. При случае вполне можно рвануть,
Приставать к нему я больше не стала. он с оружием еще минут двадцать пораз‑влекался и ящик куда‑то утащил. Потом заглянул в комнату и сказал:
– Я в ванной.
Оставшись одна, я провела экскурсию по квартире, подивилась количеству грязи на квадратный метр, но ничего примечательного не обнаружила. Хозяева храпели, а тараканы по стенам шныряли. Повезло соседям. На тумбочке в прихожей пылилась груда бумаг. Покопавшись в них, я обнаружила губернскую газету, датированную сегодняшним днем, и прихватила ее в комнату – не то чтобы я поклонница городской прессы, но надо было как – то время скоротать.
Взгляд мой остановился на колонке «Происшествия»; «12 июня в гостинице „Альбатрос“ областного центра гр. Л., уроженец Киева, в состоянии алкогольного опьянения нанес ножевые ранения своему родственнику П., гражданину Украины. От полученных ран П. скончался. Л. с места происшествия скрылся. В результате оперативно – розыскных действий преступника удалось задержать».
Чертыхнувшись, я заметалась по комнате, прикидывая, куда газету спрятать, чтобы она не попалась на глаза Алексею. Оперативность родной милиции была некстати. Конечно, в конце концов он все равно узнает, но сейчас не время. Я сунула газету под диван, а сама села в кресло, стараясь успокоиться. События развивались чересчур стремительно, одно утешало: пока все в пределах нормы, как любил говорить один умный человек, правда, уже месяц мертвый.
Тут ввалился Алексей, пришиб ботинком таракана и сказал:
– Ты как хочешь, а я спать. Постельное белье отсутствовало. Он принес две подушки и одеяла. На вид жуткая гадость, но высказываться я не стала и устроилась в кресле, а Алексей на диване. Он не спал, таращил глаза в потолок, хотя и лежал тихо, не шевелясь. Я тоже не спала. Хотелось зареветь, а еще больше хоте – лось привычной жизни: размеренной, упорядоченной, комфортной, где не было места гранатам, тараканам и ночлегу в чужой грязной квартире, рядом с амбалом, у которого лицо киллера из комиксов, кровный враг по кличке Серый и неведомый крестный… Вот о нем надо узнать побольше – последнее, что подумала я, проваливаясь в сон,
Утро было ранним и бестолково‑суетным. Для начала на пороге возник Гриша и долго вслух изумлялся тому, что спим мы не вместе, как положено мужику и бабе, а врозь. Я лишилась остатков его доверия. Верка бродила хмурая, крикливая и больная. Гришка, все в той же грязной майке, сбегал за бутылкой, и оба повеселели. Алексей с ними выпил и устроился на диване, прихватив газету из прихожей, чем, признаться, меня напугал. Я с тоской на него поглядывала, но он и бровью не повел: как видно, опасных для меня заметок в газете не обнаружил.
Алексей читал и явно ждал кого‑то. Гришка с час как ушел куда‑то, Верка возилась в кухне, а я тосковала‑
– Мы так и будем целый день сидеть? – не выдержала я в конце концов.
– А ты побегать желаешь?
– Нет, не желаю. Но ведь вот так в четырех стенах торчать невозможно.
– Почему это? Безопасно, и Верка обедом накормит, чего ж еще надо?
– Но не можем же мы всю жизнь сидеть в чужой квартире и обеда ждать?
– Послушай, дорогуша, если тебе скучно стало, захотелось приключений и разнообразия, так стоит только за дверь выйти.
– Не заводись. Ты у родни, а я у чужих людей и что – то для себя сделать должна.
– Деньги приготовь, тысяч шесть.
– На что? – удивилась я.
– Слышала, о чем вчера толковали? Тачка нужна, лучше две.
– Ты так говоришь, как будто у тебя план есть, – насторожилась я.
– Есть, – кивнул он.
Слишком лаконично, я захотела уточнить:
– План, как меня избавить от неприятностей?
– А я что, подряжался? – вытаращил он глаза.
– Господи! – всплеснула я руками – С какой стати мне тогда деньгами швыряться, будто они у меня лишние?
Тогда мотай, куда ты там собиралась.
– Что‑то не хочется, – вздохнула я. – Выйду на вокзале в чужом городе и куда? Нет, я уж лучше с тобой посижу. Верка обедом накормит, тараканы – как родные, рядом шныряют, жить можно.
Алексей ухмыльнулся и уставился в газету.
– А зачем нам две машины? – спросила я через пару минут.
– Пригодятся.
– Оно конечно. Судя по тому, как ты джип разделал, – , и двух будет мало. Ты на него всю жизнь копил или позаимствовал?
– Позаимствовал.
– Я так и подумала… Валяй, бери деньги, покупай машины. А вот ты говорил, что я дорогу перешла, это кому?
– У тебя от лишней информации голова не болит?
– Не болит. И оставь мою голову в покое, сам ведь говорил, что охота – процесс необратимый. Так какая мне разница? Хотя бы знать буду, кому спасибо сказать.
Он вздохнул и отложил газету. Я сидела, поджав ноги, искоса на него поглядывала. Хоть и силилась не унывать и смотреть на жизнь оптимистически, но своим оптимизмом и кошку бы не обманула.
– Может, тебе действительно уехать? – минут через пять спросил Алексей, Я отвернулась.
– Куда? Деньги быстро кончатся. Ничего путного делать я не умею.
– Выйдешь замуж. Для такой, как ты, это не проблема. Фамилию сменишь, будет крыша над головой и кормилец.
Я задумалась, потом сформулировала:
– Я хочу выйти замуж за любимого человека.
Он присвистнул.
– Не вижу в этом ничего смешного, – решила я обидеться.
– А я разве смеюсь?
Я повздыхала и решила на жизнь пожаловаться:
– Бежала из квартиры сломя голову, ничего из одежды собрать не успела. Как ты думаешь, я могу зайти домой?
– Не советую.
– Они что, всю жизнь там будут сидеть, меня дожидаясь?
– Если всерьез собрались тебя прикончить – будут.
– Ясно. А вот скажи, крестный твой, он в самом деле тебе крестный или это должность, как в «Крестном отце»?
– В самом деле крестный, – Алексей вдруг засмеялся.
– А Верка – жена Григория, а он брат твоей мамы?
– Двоюродный. И Верка не жена ему, так, живут вместе, она вообще‑то жена моего крестного.
– А имя у крестного есть?
– Есть. Николай Савельевич.
– Я ведь не просто так спрашиваю, – пояснила я. – Я все слышала, о чем вы вчера говорили, и кое‑что поняла, не маленькая. Твой Николай Савельевкч мне не поможет, а?
– Крестный‑то? – Алексей захохотал, как будто я ляпнула что‑то чрезвычайно забавное. Отсмеявшись, он покачал головой и сказал равнодушно:
– Он и мне‑то помогать не станет, а про тебя и разговору нет.
– Жаль, – вздохнула я, намереваясь продолжить тему, но тут заглянула Верка и позвала обедать.
Ближе к вечеру вернулся Гришка, и не один, а с маленьким юрким мужичком лет тридцати.