– Все дело в том, что было написано на фотографии.
– Номер машины.
– Машин в нашем городе много. Вот если бы мы знали этот номер, тогда выйти на убийцу не составило бы особого труда.
Я прикусила губу и с большой неохотой предложила, сообразив, что другого способа узнать номер нет:
– А что, если поговорить с Упырем? Вдруг он его запомнил?
– Я тоже об этом подумал. Да вот беда, Упыря нигде нет, а вместе с ним и троих его дружков. Я схватилась за сердце.
– Неужели вы думаете… ведь они же дети…
– Я думаю, что эти дети удрали из города, сообразив, что оставаться здесь для них небезопасно. – Не успела я с облегчением вздохнуть, как Родионов добавил:
– Тактика в корне неверная, потому что вечно пребывать в бегах хлопотно, а у них к тому же и денег нет. Боюсь, неизвестный Синий пиджак при большом желании сможет их найти быстрее нас, и тогда… – Он развел руками, а я вторично схватилась за сердце.
– Что же делать? – пролепетала я. – Ведь не можем мы… А с родителями вы говорили? – Тут я вспомнила, что собой представляли родители Упыря, и вздохнула, Родионов тоже вздохнул, а потом поднялся из‑за стола.
– Что ж, Дарья Сергеевна, сегодня в двадцать два ноль‑ноль жду вас возле стадиона.
– Да, конечно, – кивнула я, провожая его до входной двери. Он как‑то очень хитро мне подмигнул и исчез, а меня вновь стали одолевать сомнения. Может, он мне нарочно все рассказал, чтобы заставить действовать? Например, Родионов ждет, что я кинусь разыскивать Упыря и попытаюсь его укокошить, тут‑то меня и возьмут с поличным. Дурацкий план, а у Родионова совсем ума нет, если он додумался до такого. Но Упыря действительно необходимо найти. Во‑первых, потому что Синий пиджак опасен и Клюквин очень рискует, а во‑вторых, нельзя позволить убийце безнаказанно разгуливать на свободе, а установить его личность, не зная номера машины, я не могу… значит, нужно узнать, что там Зюзя написал на фотографии.
Тут я перевела взгляд на часы и начала нервничать: купальщикам давно надлежало вернуться, а во дворе они так и не появились. Я разозлилась, а потом перепугалась и решила пойти их поискать. Речка не так далеко, а на тот случай, если мы разойдемся, можно оставить записку. Только я покинула двор, успев запугать себя к этому моменту до легкой икоты, как увидала Кузю, он сидел возле скамейки, еще не обсохший окончательно после купания. Заметив меня, зевнул, а я, пошарив вокруг взглядом, обнаружила племянничка и Чугунка – они покупали мороженое.
– Где вас носит? – крикнула я и понеслась, как ураган, домой. Мальчишки и собака едва за мной поспевали. Мудрый Кузя ненавязчиво поотстал и укрылся в своей конуре, Чугунок хотел свернуть туда же, но я пресекла его попытку улизнуть от нагоняя, схватив за руку. Моего терпения хватило только на ужин, я молчала, сурово хмурясь, а потом заявила:
– Со двора ни шагу. Черт‑те что творится, а вас где‑то носит.
– Мы ж купаться ходили, жарко.
– К родителям отправлю, там еще жарче.
К чему придраться еще, я не знала и, наказав Сеньке вымыть посуду, а также пропылесосить всю квартиру, вышла на улицу. Ноги сами понесли меня в парк. Прошмыгнув мимо фонтана, я раздвинула ветви акации и уставилась на беседку. Она была совершенно пуста. Поглазев на нее несколько минут безо всякого толку, я прошлась по скверу, высматривая компанию Упыря. Прямо за парком был овраг, где устроили импровизированную помойку. До ближайших домов рукой подать, но место укромное, и мальчишки здесь частенько жгли костры. Овраг зарос иван‑чаем, я посмотрела вниз и спускаться себе отсоветовала: вполне можно шею свернуть.
– Как они здесь лазают? – проворчала я и, не придумав ничего умнее, громко свистнула.
Примерно через минуту в районе моих ног показалась физиономия мальчишки лет двенадцати, который, посмотрев на меня с легким недоумением, поинтересовался:
– Чего надо?
– Ты Упыря видел?
– Сегодня? Нет.
– А где он, не знаешь?
– Откуда? – Парень вроде бы обиделся.
– А кого из его ребят видел?
– Сегодня? Никого. В беседке пусто.
– Это я и без тебя знаю. – Постояв немного, с гневом разглядывая иван‑чай, где точно по волшебству исчез мальчишка, я вернулась в парк. Он точно вымер, ни одной живой души. Сатанея, я направилась в сторону ночного клуба, второго, после парка, злачного места в нашем районе. Здесь мне повезло больше. Возле гаража, метрах в ста от дверей клуба, группа подростков пила пиво, по очереди прикладываясь к трехлитровой банке. Завидев меня, молодежь присмирела, разговоры стихли, а шесть пар глаз уставились на меня. Обладатель седьмой пары попытался смыться, сиганув за гараж, но я рявкнула:
– Сахаров! – И он не замедлил возникнуть через некоторое время. Будущая звезда российского спорта увлеченно разглядывал свои кроссовки, приобретая окраску спелого помидора.
– У Вовки сегодня день рождения, – посопев немного, заявил он. – Шестнадцать лет.
– Поздравляю, – кивнула я Вовке. – Надеюсь, вместе с возрастом у вас и ума прибавится. – Воспитывать подрастающее поколение я сегодня была не расположена (я вообще это дело не жалую, а тут еще совершенно иные мысли одолевали). – Упыря кто‑нибудь видел?
– Нет, – с готовностью ответил Гоша Сахаров, переведя дух. – С утра нигде не показывался.
– А его ребята?
– Дылда вроде здесь ошивался, – подал голос именинник Вовка.
Я взяла из его рук банку, понюхала содержимое на всякий случай и, возвращая, сказала:
– Празднуйте. Если мне память не изменяет, у троих из вас скоро соревнования. – И пошла, не оборачиваясь, особо не вслушиваясь в клятвенные обещания троицы побить все рекорды.
Не успела я сделать и десяток шагов, как из кустов раздался тихий свист. Я посмотрела в ту сторону и вскоре смогла полюбоваться физиономией Чугунка. Тот сидел на корточках, раздвинув ветки, и смотрел на меня так, точно я разом нарушила все двенадцать заповедей.
– Чего ты стоишь, как пень? – зашептал он. – Давай быстрей сюда.
Я сошла с асфальтовой дорожки и засела в кустах рядом с Чугунком.
– До чего ж ты шпионские фильмы любишь, – покачала я головой.
– Упыря ищешь?
– Ну, ищу.
– Зря. Он из города смылся. Он и еще трое: Федька, Ромка бритый и Колян. Между прочим, все, кто был в беседке, когда Зюзя на Сенькиной фотке номер записывал. Соображаешь? Парни учуяли, что жареным запахло, и тю‑тю. Зюзю кончили за этот номерок, гадом буду, и если б парни вовремя не смылись, мы б имели еще четыре трупа.
Я посмотрела на его физиономию, пытаясь убедить себя, что Васька ужасный выдумщик, а его фантазии с лихвой хватило бы для написания как минимум сорока произведений детективного жанра, причем врет он так самозабвенно, что сам себе начинает верить, а потому и боится. Именно по этой причине в его глазах в настоящий момент плещется самый настоящий страх, и все‑таки я перепугалась, потому что не так давно то же самое говорил Родионов.
– По пустынным местам ходить завязывай, – вдруг заявил Чугунок. – Конечно, мы начеку, но и ты дурака не валяй.
– Вы – это кто? – нахмурилась я.
– Мы – это мы, и не придуривайся. Кто с убийцей в коридоре нос к носу столкнулся? То‑то.