Кто с убийцей в коридоре нос к носу столкнулся? То‑то.
– А ну, марш домой! – немного похватав воздух, заорала я.
Чугунок ринулся в сторону кустов сирени, а я выбралась на аллею и… непроизвольно огляделась. А Чугунок‑то прав, я ищу Синий пиджак, а он, очень вероятно, ищет меня… Тут я расправила плечи, вскинула голову, зловеще ухмыльнулась и подумала: «Ему же хуже», – после чего, печатая шаг, направилась к клубу.
В дверях стоял охранник. Когда‑то он вместе со мной учился в спортшколе, правда, занимался не гимнастикой, а боксом, и был года на два старше.
– Привет, – сказал он и улыбнулся. – Своих высматриваешь?
– Ты Дылду видел? С Упырем ходит, длинный такой, похожий на карандаш.
– Здесь.
– Вызови его, только не говори, кто спрашивает. Охранник крикнул в распахнутую дверь:
– Дылду найди, пусть выйдет. – И подмигнул мне.
Я отошла от двери и присела на корточки, оттого, наверное, появившийся Дылда не сразу меня увидел, сделал несколько шагов и теперь вертел головой во все стороны. Я тихонько свистнула, Дылда опустил взгляд и вдруг сорвался с места, но реакция у него не чета моей: я, ухватив его за руку, резко выпрямилась и на всякий случай двинула ему по коленной чашечке, чтобы он не вздумал убегать. Дылда с ужасом огляделся, потом нахмурился и спросил:
– А где менты?
– Ты что, спятил? – обиделась я. – Отойдем‑ка в сторонку.
Мы прошли в соседний двор и устроились на скамейке.
– Ну? – Дылда успел прийти в себя и теперь, конечно, злился.
– Где Упырь?
– А я почем знаю? Я ему что, папа, чтоб он передо мной отчитывался?
– То, что у него ума хватило сообразить, что он рискует, хорошо. Плохо, что шаги он предпринял не правильные. В бегах деньги нужны, а где они у твоих дружков, соображаешь? Им надо идти в милицию и рассказать про машину. Убийцу найдут, и Упырь с дружками смогут жить спокойно.
– Ага, вот ты ему об этом и скажи.
– Обязательно. Передай Упырю, что я хочу с ним встретиться. Обязательно передай.
– А где я тебе его найду?
– Ты уж постарайся. И имей в виду: плохие дяди могут найти его раньше, так что торопись. Дружок твой в опасности и я, кстати, тоже. В общем, нам есть о чем поговорить.
Дылда сидел мрачнее тучи, а я, похлопав его по плечу, отправилась восвояси. По дороге, взглянув на часы, вспомнила, что Родионов ждет меня в десять возле стадиона, и ускорила шаг. Возле нашего подъезда сидела неизменная троица с Кузей во главе, все слегка запыхавшиеся, значит, опередили они меня ненадолго, как видно, идиотская мысль охранять меня прочно угнездилась в их светлых умах.
– Домой, – кивнула я. – Кузю в будку.
– Пусть он у нас поживет, – сказал Сенька. – У него кашель.
Кузя отвел взгляд, потому что в отличие от своих друзей врать еще не научился.
– Хорошо, – согласилась я, – будем лечить. – Все трое испуганно переглянулись, а я злорадно хмыкнула. В квартире, не обращая внимания на мальчишек и собаку, я прошла в ванную, быстро переоделась и громко заявила:
– У меня свидание с милиционером.
– С участковым? – спросил Чугунок, который сидел на кухне и пялился в окно.
– Почему с участковым? – насторожилась я.
– Потому что он шастает под окнами и все поглядывает сюда… а когда мы во двор вошли, он сидел возле песочницы, увидел нас и спрятался. Вот придурок…
– Ты у меня схлопочешь, – погрозила я кулаком, а Васька расплылся в улыбке:
– Дарья, а участковый‑то влюбился…
– Дурак, – не выдержала я.
Сенька тоже полез в окно, поглядел немного, потом перевел взгляд на меня.
– Ты же говорила, замуж тебе еще рано… – сказал он с обидой.
– Они все так говорят, – заявил Чугунок и вздохнул:
– Но участковый нам совсем не годится, правда, Сенька? Дарья, помнишь – у тебя крутой был, на «мерсе» приезжал, тот мне больше нравился.
– Отвяжись, – махнула я рукой и, прихватив прыгалки, выскочила из подъезда. Андрюха прохаживался по тротуару возле нашего подъезда.
– Добрый вечер, – заулыбался он. – На пробежку?
– Ага…
– Провожу маленько, мне как раз в сторону стадиона, с Иваном Петровичем побеседовать хотел… А в шестом доме два стекла вышибли… мальчишки в футбол играли. Стекла уже вставили. А так никаких новостей.
– Это хорошо, – порадовалась я. – Я не стекла имею в виду… В общем, ты понял.
– Конечно, – вздохнул Андрюха. – Так что участок у меня неплохой. Люди приветливые, помогают.
– Как же тебе не помочь, когда ты здесь вырос?
– Даша, – позвал он и запнулся.
– Чего? – спросила я.
– Пойдем завтра в кино? – Я сбилась с шага, а потом и вовсе замерла на некоторое время. – В «Художке» «3вездные войны». Полная версия.
«Точно, влюбился, – прошелестело в моем мозгу. – В кино зовет». Я посмотрела на Андрюху внимательнее. Нос пуговкой, веснушки россыпью, вообще‑то он симпатичный…
– Слушай, – вздохнула я. – Зашел бы ты завтра ко мне на работу. Разговор есть. Какой‑то идиот додумался возле школы пустить грузовой транспорт, чтоб проспект разгрузить. И теперь мимо нас с утра до вечера грузовики гоняют. Надо что‑то делать.
– Хорошо, – вздохнул Андрюха, – зайду. А в кино?
– В кино пойдем в субботу. Сенька с Чугунком будут рады, – добавила я, едва не брякнув: «И Кузя». Мысль о Чугунке пришлась весьма кстати. – Андрей, – сказала я. – На улице Гоголя, дом пять, квартира двенадцать проживает гражданка Сорокина.
– Самогонкой торгует?
– Точно. Ты ее пугни малость, чтоб из запоя вышла.
– Со мною уже Иван Петрович беседу проводил.
– Вот и хорошо, значит, ты все понял…
– К административной ответственности ее привлечь надо.
– Ага. У нее трое детей. Старшему восемь, младшему одиннадцать месяцев.
– Таких, как она, надо материнства лишать.
– Лишат, а что дальше?
– Ну… в детском доме по крайней мере сыты будут.
– Я раньше тоже так думала, – вздохнула я. – Ты помнишь, как твоя бабушка тебя в школу провожала? Ты идешь, а она следом в кустах прячется.
– А это здесь при чем? – обиделся Андрюха и даже покраснел, наверное припомнив, как над этим фактом потешалась вся школа.
– А при том, что, когда ты был маленький, тебя любили, – усмехнулась я.
В этот момент мы как раз подошли к стадиону. Я огляделась, высматривая Родионова, а Андрюха топтался рядом.
– Я к Ивану Петровичу на полчасика, – сказал он. – Могу сюда зайти…
– Ты как твоя бабушка, – нахмурилась я.
Андрюха рванул, точно ошпаренный, а я вошла в открытые ворота. На скамье справа сидел Родионов и приветливо улыбался мне. Не знаю, что он имел в виду, собираясь бегать со мной трусцой, но если в его намерения входило разжиться кое‑какими сведениями, то он здорово просчитался.