Останови у березы, Из машины мы вышли и к кладбищу направились пешком. На песчаной дороге виднелись четкие следы шин.
– Недавно проехали? – спросила я.
Гоша кивнул. Мы прошли к могиле. Присели и тщательно обследовали землю. Крапива заметно подросла, ее явно никто не беспокоил.
– И что это нам дает? – спросила Сонька.
– Как ты думаешь, должен был Рахматулин заинтересоваться этим местом?
– Ну, должен…
– Может, он решил, что это не имеет значения, а может…
– Знал, что в ней?
– А что в ней? – удивился Гоша.
– Ничего. Совершенно ничего. По крайней мере, до того, как ее закопали, там было пусто.
И мы вернулись в город, еще меньше понимая, что происходит.
Вечером на работе меня ждал сюрприз.
Шло третье занятие, когда в зал заглянула вахтерша тетя Клава и заговорщицки прошептала:
– Маргарита Петровна, вас спрашивают.
Я спустилась в холл. Возле окна спиной ко мне стоял Рахматулин.
– Здравствуй, Витя, – сказала я, придав своему голосу необходимую романтическую окраску. Он повернулся, сверкнул зубами в шикарной улыбке и с легкой хрипотцой в голосе произнес:
– Здравствуй, Маргарита.
В детстве мы смотрели одни и те же фильмы. Мы пожали друг другу руки, черпая вдохновение из одного источника.
– Как ты меня нашел? – позволила я себе удивиться.
– Это нетрудно. Просто спросил, где найти самую красивую пианистку в нашем городе.
– Ты спрашивал у прохожих?
– Нет, у знатоков.
Мы немного посмеялись, а я ждала, что последует за вступлением.
– Можешь сбежать с работы?
– Нет. У меня еще занятие, подождешь час?
– Конечно. Я в машине. Пока.
Он улыбнулся. И поцеловал меня в висок, как видно, желая уверить, что явился на любовное свидание. Несколько опрометчиво, если вспомнить, где он сегодня ночевал, впрочем, такие пустяки вряд ли его волнуют.
Через час я шла к его машине. Мартышки отсутствовали, видно, их брали только в ночные заведения для солидности. За рулем был сам Витька, он вышел мне навстречу, всем своим видом демонстрируя безграничное счастье. Я тоже в долгу не осталась. Мы сели в машину, он меня разглядывал и улыбался, потом спросил:
– Тебя удивил мой визит?
Я пожала плечами.
– Немного. В любом случае, я рада тебя видеть.
– Где предпочитаешь ужинать? Итальянский ресторан?
– Я даже не знала, что такой есть.
– Открылся пару месяцев назад.
И мы поехали в итальянский ресторан.
Рахматулин улыбался, поглядывал на меня со значением и болтал о пустяках. Я тоже не отставала от него. Если он рассчитывал, что я начну говорить о делах, то совершенно напрасно. Конкурс улыбок продолжался, но болтать весело и беззаботно становилось все затруднительней, особенно мне: итальянская кухня была явно не для моего желудка.
Прошел час, не меньше, и Рахматулин наконец не выдержал, закурил и сказал совершенно некстати:
– Мои люди пробовали узнать, куда испарился ваш Славка.
– И что? – убирая улыбку, спросила я.
– Никаких следов. Никто никогда этих парней не видел раньше и ничего о них сказать не смог.
– Понимаю…
– А по поводу медальона я кое‑что должен тебе сообщить: он принадлежал моему другу, скорее всего его уже нет в живых, он исчез в конце апреля.
– Ты думаешь? – очень натурально ужаснулась я. – Боже мой, но ведь тогда выходит… какой ужас… – подобные идиотские фразы иногда очень полезны. – Но почему ты не сказал об этом вчера?
– Видишь ли, я должен был кое‑что проверить.
– Боже мой, но ведь тогда выходит… какой ужас… – подобные идиотские фразы иногда очень полезны. – Но почему ты не сказал об этом вчера?
– Видишь ли, я должен был кое‑что проверить.
– Ясно. То есть ничего не ясно, но, наверное, ты лучше знаешь, как поступить, – тут я продемонстрировала испуг, что было совсем нетрудно в подобной ситуации, и пролепетала:
– Выходит, мы оказались замешанными в убийстве, я хочу сказать, если твой друг убит, а к нам попал его медальон…
Какой ужас…
– Тебе нечего бояться.
Как бы не так. Гадай теперь, с чего это он решил со мной откровенничать.
– И вот еще что. Может быть, в ближайшее время у вас появятся новые знакомые.
Я хотел бы о них знать.
Так вот оно что: нас решили разыграть втемную. Хорош у Соньки одноклассничек, ничего не скажешь.
– Я не очень поняла, – прикинувшись дурочкой, растерянно пробормотала я.
– А тебе и не надо ничего понимать.
Просто, если кто‑то начнет проявлять к вам интерес, скажи мне.
– Хорошо, – с видом полного замешательства ответила я.
– Вот и отлично. Софе пока об этом ни слова. Она женщина на редкость эмоциональная, не хочу ее путать, – он пленительно улыбнулся и погладил мою ладонь, как видно, решив, что это меня успокоит.
Успокаиваться я не желала, посидела пару минут с очумелым видом и опять полезла к нему с вопросами.
– Витя, но ведь тогда выходит, что на кладбище произошло… я хочу сказать… а вдруг его там похоронили? В этой самой яме? Надо заявить в милицию… извини, – опомнилась я очень натурально.
– Могила пуста. Я проверил сегодня утром. Видимо, старикан спугнул кого‑то и труп убрали.
Я слушала, теряясь в догадках: зачем он врет?
– Кошмар какой‑то, – прошептала я и достала платок из сумки, давая тем самым понять, что сейчас зареву.
– Уверяю тебя, бояться нечего. Ни тебе, ни Софе.
– Мне нужно выйти, – сказала я, поднимаясь.
Когда я вернулась из туалета, Рахматулин разговаривал по телефону. Он был в таком бешенстве, что даже не заметил меня. Я сочла за лучшее притормозить.
– Я сказал, свои деньги ты получишь.
Дай мне время, – пауза, а потом:
– Кому ты грозишь?
К моменту моего появления за столом Рахматулин уже пришел в себя, но дышал еще тяжело, а взгляд его блуждал. Кто‑то явно не давал ему жить спокойно. Его интерес ко мне заметно угас, все, что он хотел сказать, уже было сказано, а продолжать светскую беседу ему что‑то мешало, мыслями он был далеко. Сославшись на усталость, я попросила отвезти меня домой, что он и сделал весьма охотно. Но домой я не торопилась, кое‑что не давало мне покоя, и я решила потратиться. Взяла такси и поехала на дачу, дача интересовала меня мало, а вот кладбище – чрезвычайно. Таксист слегка обалдел, и было с чего – кому придет в голову заявляться на кладбище в такое время.
Я рассказала совершенно идиотскую историю о дурных снах и срочной необходимости навестить могилу бабушки. Я и в самом деле постояла минут пять возле одной могилы , но занимало меня место по соседству.
Крапива продолжала расти, никем не потревоженная. Удовлетворив свое любопытство, я вернулась домой.
В кухне сидела Сонька.
– Ждать замучилась. С Витькой развлекалась?
– А ты откуда знаешь?
– На работу звонила. Тетя Клава сказала, что тебя встречал обалденно красивый мужик на шикарной тачке.
– Что, прямо так и сказала?
– Нет. Но те слова я уже забыла. В общем, дурак поймет, кто тебя посетил. Что, плохи дела?
– Может, бывают и хуже.