Из-за искусственной пальмы шезлонг виден плохо, значит, отдыхая здесь, Ирина могла рассчитывать, что избавлена от чужого любопытства.
— Отсюда он не мог ее видеть, — громко сказала я, привлекая внимание Берсеньева.
— С моей стороны особо тоже ничего не разглядишь, — кивнул он. — Оттого парня и потянуло ближе к веранде. В середине ноября снега еще не было, он мог не опасаться, что хозяева следы заметят и зададутся вопросом, кто их непрошеный гость. Давай-ка прогуляемся к калитке.
Чтобы попасть к ней, пришлось протиснуться между туями. «Зачем людям калитка, если проход к ней закрыт?» — подумала я, и тут стало ясно: между живой изгородью и забором оставался проход, асфальтовую тропинку с утра расчистили от снега. Как видно, она шла по всему периметру поселка. Вряд ли ею часто пользовались, если только охранники во время обхода территории. Лично мне не пришло бы в голову здесь прогуливаться, при условии, что я не любитель подглядывать за соседями, но и в этом случае увидишь немного, не зря тут все деревьями засажено.
Берсеньев приложил магнитный ключ к замку и открыл калитку. Прямо за забором начинался сосновый лес.
— Если бы я задумал убийство, возблагодарил бы господа за такое расположение дома, — с усмешкой заметил Сергей Львович. — Идеальное место...
— Тебе видней, — съязвила я, но тут же добавила: — Дом в стороне, соседи, при всем желании, мало что заметят.
— Хотя дворника соседи заметили.
— Потому что он жался ближе к дому, эта часть худо-бедно, но просматривается. А если убийца прошел через калитку и сразу направился к веранде, его могли увидеть лишь по чистой случайности, какой-нибудь собачник или тот же дворник, к примеру.
— Опасность для убийцы представляли не соседи, а те, кто в это время мог оказаться в лесу.
— Куда ты? — позвала я, увидев, что он идет между деревьев.
— Ничего интересного возле дома мы не найдем, там все менты обшарили.
— А что ты надеешься найти в лесу?
— Пока еще не знаю.
Кое-что мы все-таки обнаружили: проселочную дорогу. По ней совсем недавно проехала машина, отпечаток на снегу был отчетливо виден.
— Надо будет выяснить, куда она ведет.
На всякий случай мы немного прошли вперед и оказались на берегу водоема. По краям он успел замерзнуть, но середина была еще свободна ото льда.
— Это старое русло реки, — сказал Берсеньев, принялся вертеть головой и вдруг весело хмыкнул.
— Тебя посетила гениальная идея? — проявила я живейший интерес.
— Сейчас проверим, насколько она гениальная.
Побродив немного между деревьев, он нашел толстую палку, довольно длинную, и с ней направился к старице.
— Что ты затеял? — насторожилась я.
— Представь, что ты убийца, тебе надо срочно избавиться от оружия, но так, чтобы менты его не нашли. Слыхала о таком выражении — «концы в воду»?
Берсеньев, стоя на берегу, ударил палкой по корке льда, лед оказался совсем тонким, палка ушла под воду. Берсеньев извлек ее через минуту и осмотрел.
— Дно вязкое. Очередной подарок убийце: нож затянет, и найти его смогут разве что по чистой случайности. Вряд ли в этом месте кому-то придет охота искупаться, вот дальше берег пологий и наверняка песчаный спуск, даже под снегом видно, что к нему тропинку натоптали. За спиной у нас кусты, и если вдруг на дороге появится машина, разглядеть, что здесь происходит, из нее не смогут. Засекаем время и бежим...
На то, чтобы добежать до калитки, нам потребовалось четыре минуты, Берсеньев с довольной физиономией направился к дому, а я начала злиться.
— Ты упорно пытаешься убедить меня, что жену убил Одинцов. Один вопрос: он по воздуху передвигался, не касаясь ногами земли?
— Ты имеешь в виду следы? — весело поинтересовался Сергей Львович.
— Ага. Менты обнаружили отпечаток мужского ботинка сорок третьего размера. У Одинцова сорок первый. Если ты скажешь, что он позаимствовал чужую обувь, у меня еще вопрос: куда он ее дел? Зашвырнул в лес из окна второго этажа? Тогда он должен быть чемпионом мира по метанию легких предметов.
— Вот тут ты права, — кивнул Берсеньев, разглядывая окна дома. — К тому же менты непременно обратили бы внимание на бесхозную обувь, если, конечно, у них хватило ума хорошенько здесь все осмотреть. Чужие ботинки не годятся. Выбросить их он бы не смог, а в доме не спрячешь. Итак, что мы имеем: симпатичная лужайка, дорожка из камня веет к той самой калитке, то есть хозяева ею пользовались, хотя бы иногда...
—Допустим, но я не улавливаю, какое это имеет значение?
— Придется уточнить, что за погода стояла в тот день. Но я почти уверен: было сухо. Иначе дворник не рискнул бы топтаться возле веранды.
— Хорошо, пусть будет сухо, — кивнула я. — Но если они смогли обнаружить следы дворника и неизвестного, то...
— То обязаны были обнаружить и след муженька? Для меня это не довод, но пусть будет... Кстати, а почему собачку по следу не пустили?
— Смысла не было. Здесь все успели затоптать.
Берсеньев поднялся на веранду и стал осматривать дверь.
— Вскрыть ее дело двух минут, — пробормотал себе под нос.
— Что и сделал убийца, — добавила я, пританцовывая рядом.
— Кончай злиться и включи мозги, — посуровел Берсеньев. — Неизвестный тип взламывает дверь, хозяйка, само собой, этого не слышит...
— Она могла быть в кухне.
— Но возвращается и видит здесь постороннего мужика. — Мы к тому моменту вошли в комнату, Берсеньев подтолкнул меня к двери, что вела в кухню, и продолжил: — Попытайся представить, как все было... Ты входишь и видишь меня... Что дальше?
— Заору и брошусь бежать.
— Умница. Но она почему-то этого не сделала.
— Допустим, он ударил ее сразу... — Я покачала головой, сообразив: мое предположение никуда не годится, труп женщины, судя по пятнам, лежал довольно далеко от двери, а о том, что его сдвигали с Места, бывший ничего не говорил. — Дверь открывается в комнату. Он спрятался здесь, дал ей возможность пройти вперед и ударил ножом. Первый его удар оказался практически смертельным, поэтому она не сопротивлялась.
— Ага, — кивнул Берсеньев без тени иронии. — Хотя есть еще вариант. Она увидела человека, бояться которого ей и в голову не пришло.
— Ты опять за свое? Отпечатков обуви Одинцова на лужайке не было, значит, он вошел со стороны улицы, а пройти через кухню так, чтобы Ирина его-не увидела, попросту не мог...
— Ладно, будем придерживаться твоей версии, но следы ботинок сорок третьего размера в комнате отсутствовали.
— Он мог разуться, — буркнула я.
— На веранде, надо полагать?
— Вот именно. Убив женщину, он сбежал, прихватив орудие убийства.
Берсеньев, перестав обращать на меня внимание, поднялся на второй этаж. Я сочла это излишним, устроилась за барной стойкой и еще раз огляделась. Почти сразу возникло странное чувство: будто, кроме меня, в просторной комнате был еще кто-то... Я поежилась, холодок пробежал по спине. В голову полезли самые нелепые мысли, хотя в ту минуту я таковыми их не считала. Душа человека до сорокового дня присутствует среди живых, здесь, на земле, и только потом отправляется в неизвестность...
— Ирина? — точно против воли пробормотала я. За спиной что-то со стуком упало, я резко повернулась, сердце застучало с утроенной скоростью. Всевещи на местах... Я вытерла вспотевший лоб и попросила: — Помоги мне... — И тут же покачала головой в досаде. — Великий сыщик, мать твою, с духами начала разговаривать.