- Послушайте, Арчи! Я вам уже
раз десять говорила: я считаю, что Броделла убил мой отец.
- А я тебе в десятый раз повторяю, что ты не можешь так считать! Я просто этому не верю! Ведь ты же не сумасшедшая! Но создается такое
впечатление, что прожив девятнадцать лет, ты даже не в состоянии...
- Она не сумасшедшая, - послышался чей-то голос, - она всего лишь дубина.
В дверях появилась Кэрол.
- Моя единственная дочь - и вот надо же... - Кэрол направлялась к нам. - Можешь поставить на ней крест, Арчи. Я уже поставила.
Она посмотрела на Алму сверху вниз.
- Пойди, пожалуйста, подои ослицу или займись каким-нибудь другим делом. Дай мне потолковать с Арчи. Алма не шевельнулась.
- Он сам сказал, что хочет поговорить со мной. Лично я вообще ни о чем не хочу говорить. Какой от этого прок?
- Да, никакого. - Кэрол уселась на кушетку на расстоянии вытянутой руки от дочери. Она была в помятой рубашке и старых коричневых брюках, в
носках, но без обуви. Зато лицо ее, если не считать морщинок вокруг карих глаз, по-прежнему было молодо, будто ей еще не исполнилось и тридцати.
Взгляд этих глаз сосредоточился теперь на мне.
- Полагаю, ты ничего не добился, иначе не пришел бы сюда.
- Совершенно верно. Ты была вчера у Харви? Она кивнула.
- Провела полчаса. Больше Морли Хейт не позволил. Я и раньше знала этого человека... Кто-то должен его проучить. Непременно. Может быть, я.
- Могу помочь. Есть что-нибудь новое от Харви?
- Нет. Все то же самое. Я покачал головой.
- Хочу с тобой посоветоваться. Я сказал сегодня Лили, что она могла бы попросить Досона подыскать в Хелине хорошего частного сыщика. Ему
люди могут рассказать то, чего не скажут мне. Что ты думаешь по этому поводу?
- Странно, - проговорила она.
- Что странно?
- То, что еще двоим кроме тебя пришла в голову эта мысль. Флоре и одной моей подруге, которую ты не знаешь. Вчера я спросила Харви, что он
думает по этому поводу, а он сказал, что в Хелине не найдется такого умного детектива, как ты. Но Досон все равно считает, что именно Харви
застрелил Броделла, и любой, кого он подыщет, будет думать так же. Здесь все так думают, ты ведь знаешь.
- Не все. Тот, кто его застрелил, так не думает. Ладно, забудем пока об этом. Ты сказала, что хочешь о чем-то поговорить со мной.
Кэрол посмотрела на дочь.
- Ты уже не маленькая, моя телочка, и сама отелила теленочка. Шугануть тебя отсюда я не могу. Кэрол поднялась и продолжила:
- Если не возражаешь, выйдем во двор.
Алма встала, хотела было что-то сказать, но передумала и вышла. Кэрол прикрыла дверь и села на край кушетки, поближе ко мне.
- Может, ты и прав в отношении ее, а может, и нет. Ей бы следовало понимать своего отца, но она может его и не понимать. Помню, когда я
была в ее возрасте, я думала, что понимаю своего отца, а оказалось, что нет. А догадалась об этом только... Ладно, черт возьми, тут вот что. У
меня есть идея. Эта парочка у Билла Фарнхэма - доктор и его жена - они ведь из Сиэтла? Не ты ли говорил, что он доктор?
Я кивнул.
- Роберт Эмори, доктор медицины, и его жена Беатриса.
- Сколько им лет? - поинтересовалась Кэрол.
- Сколько им лет? - поинтересовалась Кэрол.
- Ну, под сорок.
- Опиши мне ее.
- Чуть повыше среднего роста, среднего телосложения. Приятной наружности. Волосы крашеные, рыжие. Делает вид, будто тут ей нравится, но
приехала только потому, что ей осточертело дома. Любит ездить верхом на лошади и удить рыбу.
- А что за человек ее муж? Если бы этот Броделл “покрыл” ее, а муж узнал, что бы он сделал?
- Для этого Броделлу потребовалось бы больше времени, он же пробыл здесь всего три дня.
- У нас есть “бык”, которому для этого и одного дня больше, чем достаточно.
- Да, я видел этого быка. Броделл был не такой шустрый. Впрочем, все возможно. Признаюсь также, что эта мысль и у меня мелькнула во
вторник, и мои расспросы разозлили Билла Фарнхэма. Мне удалось вытянуть из него два факта, но от них мало толку. У доктора Эмори нет алиби на
вторую половину дня того самого четверга - он в одиночку отправился вверх по реке. К тому же доктор и стрелять толком не умеет. Я ожидал, что в
тот день он хотя бы прихватил с собой ружье, на случай встречи с медведем, но Фарнхэм это отрицает.
- Разумеется, он будет отрицать. Ему же не хочется, чтобы одного из его дьюдов посадили в загон.
- Конечно. Я лишь передаю тебе, что он сказал. А ты можешь этому верить, можешь нет. За последние шесть дней люди много чего мне
наговорили, но я почти никому не верю. Позавчера ты заявила мне, что никогда не встречала Филипа Броделла. Я этому должен верить?
- Это правда.
- Прошлым летом он гостил здесь шесть недель! Всего в четырех милях вот от этого места!
- Да хоть бы ив четырехстах! Жаль, что это не так. У Билла Фарнхэма ранчо в стиле “дикого запада”, у нас - обычное. К тому же, как тебе
известно, Харви с Биллом поцапались. Ты же был здесь, когда наша скотина нашла дырку в изгороди и двинула в лес. Один из его гостей застрелил
быка. После этого мы перестали ходить друг к другу. А то, что Алма повстречалась с Броделлом на танцах, я знаю только с ее слов. В прошлом году
она ни разу о нем не упоминала. Не хочешь мне верить, - не верь... Значит, ты исключаешь доктора?
- Я никого не исключаю. Тебя я не подозреваю только потому, что не вижу смысла менять шило на мыло, хотя уж кто-кто, а ты могла бы
выстрелить мужчине в спину.
- А если бы выстрелила, то попала бы не в плечо, а в другое место.
- Да, если бы не целилась именно в плечо. - Наши взгляды встретились. - По-моему, я тебя не спрашивал. Или спрашивал?
- О чем?
- Не ты ли его застрелила?
- Нет. Ты не спрашивал, а я в него не стреляла. Тебе, похоже, жуть как хочется что-то с чем-то увязать.
- А как же. И ты это знаешь. Но я говорю вовсе не для того, чтобы послушать собственный голос. Давай-ка посмотрим, сходимся ли мы с тобой
по двум - нет, по трем пунктам. Во-первых, ты не Харви, ты женщина, и ты могла бы выстрелить человеку в спину. Во-вторых, ты хорошо стреляешь,
поэтому и пуля угодила бы в радиусе полудюйма от нужного тебе места.
- Никакого полудюйма. Она бы угодила туда, куда я целилась.
- Ну что ж. Теперь третий момент. Многие, в том числе, вероятно, Хейт и Джессап, говорят, что Харви специально ранил Броделла в плечо,
чтобы тот повернулся, а затем добил его выстрелом в шею, поскольку все знают, как он стреляет, а ему, мол, хотелось представить все так, будто
это сделал человек, который не умеет стрелять.