Мистер Поль Шустер. Мистер Биверли Кент. Мистер Эдвин Лэдлоу и вы. Итого двенадцать человек. Справа от вас сидит мисс
Варр, слева мисс Тэттл.
Я поблагодарил и повесил трубку. Теперь, когда я был внесен в реестр, эта затея стала нравиться мне куда меньше. Правда, может быть, это
окажется интересным, но возможно, что и потреплет нервы. Однако отказываться уже было поздно, я позвонил Бэйну и сказал, что он может оставаться
дома и полоскать горло. Затем я прошел к столу Вулфа и записал на его календаре номер телефона миссис Робильотти. Даже когда у нас нет никаких
дел, шеф всегда хочет знать, где меня найти, на тот случай, если в мое отсутствие кто-нибудь завопит о помощи и согласится заплатить за нее.
Затем я вышел в прихожую, свернул направо и через дверь-вертушку вторгся на кухню. Фриц, у большого стола, взбивал анчоусы с икрой алозы.
- Сними меня с довольствия на ужин, - сказал я. - Я совершу еще одно доброе дело и на том покончу с ними в нынешнем году.
Фриц посмотрел на меня.
- Жаль. Сегодня тушеная дичь в горшочке. Знаешь, в белом вине с грибами.
- Конечно, жаль. Но возможно, там, куда я иду, тоже найдется что-нибудь съедобное.
- Клиент?
Это не было проявлением любопытства. Фриц Бреннер никогда не совал нос в чужие дела, даже в мои, но он проявлял вполне понятный интерес к
благосостоянию обитателей старого каменного особняка на Тридцать пятой улице. Только поэтому он хотел узнать, улучшит ли мой сегодняшний визит
дела нашего дома. А деньги наш дом пожирал немалые. Жалованье мне. Жалованье Фрицу. Теодор Хорстман, который проводил дни напролет, а иногда и
ночи, возясь с десятью тысячами орхидей в оранжерее под крышей, тоже трудился не за фу-фу. К тому же все мы должны кормиться теми харчами,
которые приготовлял Фриц по заказу и на вкус шефа. Да и орхидеи влетали нам в копеечку. И так далее, и так далее... А единственным источником
текущих доходов являлись люди, у которых возникали те или иные проблемы и которые имели возможность и желание платить нам за то, что мы помогали
разрешать их.
Фриц знал, что сейчас мы сидели без дела, почему и спросил, не ужинаю ли я с возможным клиентом.
Я покачал головой и сел за стол.
- Нет. С бывшим клиентом, с миссис Робильотти. Помнишь, года два назад у нее стибрили на миллион долларов колец и браслетов, и мы их
разыскивали?..
Мне нужен твой совет, Фриц. Хоть по женской линии ты и не такой великий эксперт, как в кулинарии, но кое-что про твои делишки я знаю и был
бы признателен, если бы ты посоветовал, как вести себя сегодня вечером.
Фриц фыркнул.
- Как вести себя с женщинами? Тебе советовать?! Ха... Да ты рехнулся, Арчи!
- Спасибо за столь лестное мнение, но сегодня будут особые женщины. - Кончиком мизинца я прихватил кусочек анчоусного паштета, упавшего на
стол, и облизал палец. - Проблема заключается в следующем. Первым мужем миссис Робильотти был Альберт Грантэм, который последние десять лет
жизни посвятил тому, что часть своих трех или четырех сотен миллионов полученных в наследство, тратил на благотворительные цели. Он желал
улучшить этот мир и перевоспитать живущих в нем людей. Надеюсь, ты согласишься, что особа, имеющая ребенка, но не имеющая мужа, нуждается в
перевоспитании?
Фриц поджал губы.
- Сперва я посмотрел бы на мать и на дитя.
Возможно, что они прелестны.
- Дело не в их прелести. Это Грантэма не интересовало. Матери-одиночки были не главной проблемой в его филантропической деятельности, хотя,
по-видимому, очень волновали его. Дом, который он выстроил в округе Датчесс, был назван "Приютом Грантэма" Так зовется он и поныне. Что ты
добавляешь в жаркое?
- Майоран. Хочу испробовать.
- Ни слова не говори шефу - интересно, учует он или нет. Так вот, когда перевоспитанные матери покидают "Приют Грантэма", то получают
денежное вспомоществование до тех пор, пока не найдут себе работу или мужа. Но даже и после этого о них не забывают. Один из способов
поддерживать с ними связь был придуман самим Грантэмом. Ежегодно в день своего рождения он устраивал в своем доме на Пятой авеню званый ужин, на
который приглашал четырех матерей-одиночек, а в качестве кавалеров четырех молодых людей. После его смерти (он умер пять лет назад) его жена
продолжает эту традицию. Миссис Робильотти говорит, что делает это в память о покойном супруге, хотя уже успела выйти замуж за некоего Роберта
Робильотти, который никогда не задавался целью исправить мир. Сегодня как раз день рождения Грантэма, и я приглашен в качестве одного из
кавалеров.
- Не ходи! - воскликнул Фриц - Почему?
- И ты еще спрашиваешь, Арчи?
- Не понимаю.
- Ты же все погубишь! Меньше чем через год все они вернутся в "Приют"!
- Перестань! - сурово произнес я. - Я ценю комплимент, но вопрос мой не шуточный, и я нуждаюсь в совете. Учти, Фриц, эти девицы уже
перевоспитались.
Предположительно, они должны уже иметь опору в жизни. Ужин в этом чертовом доме, да еще вместе с четверкой светских молодых людей, которых
они никогда прежде не видели и больше никогда не увидят, - дурацкая по сути затея. Но тут уж ничего не поделаешь. Я не могу перевоспитать
Грантэма, он на том свете, и мне претит даже мысль о перевоспитании миссис Робильотти, живой или мертвой. Однако передо мной стоит личная
проблема как мне себя вести?
Приветствуется любой совет.
Фриц склонил голову набок.
- Зачем ты идешь туда?
- Меня попросил один знакомый. Другой вопрос, почему он остановил свой выбор на мне, но оставим это. Кажется, я согласился потому, что мне
показалось заманчивым поглядеть на это сборище, но теперь мне думается, что вечер будет чертовски скучным. Однако отступать поздно, поэтому -
как мне держаться? Я могу попробовать развеселить общество и дурачиться весь вечер, или вызвать одну из девиц на разговор о ее чаде, или сидеть
смирно, посылая все к черту, или подняться и закатить речь о знаменитых матерях, таких, как Венера, или госпожа Шекспир, или та древняя
римлянка, которая родила двойню?..
- Нет, нет! Все не то!
- Ну, а что же то?
- Не знаю. Все это ты только так говоришь...
- Тогда ты поговори хоть немножко!
Он ткнул ножом в мою сторону.
- Я очень хорошо знаю тебя, Арчи. Так же, как и ты меня, наверное. Тебе не нужно никаких советов - как себя вести. - Он рубанул ножом по
воздуху - Ха! Ты явишься туда, осмотришься и решишь. Ты всегда так поступаешь. Если тебе будет слишком тяжко, ты уйдешь. Если одна из девиц
окажется привлекательной и за ней станут ухлестывать, ты отведешь ее в сторонку и на завтра пригласишь в ресторан.