Наказание за это -- смерть, если только поймают
убийцу.Подумайсминуту, и ты сам поймешь, что так и должно
быть.
Отец Волк подождал, пока еговолчатаподрослииначали
понемногу бегать, и в одну из тех ночей, когда собиралась Стая,
повелволчат,Маугли и Мать Волчицу на Скалу Совета. Это была
вершина холма, усеянная большими валунами,закоторымимогла
укрытьсяцелаясотняволков.Акела,большойсерый
волк-одиночка, избранный вожаком всей Стаи за силу иловкость,
лежалнаскале,растянувшись во весь рост. Под скалой сидело
сорок с лишним волков всех возрастов и мастей -- от седых,как
барсуки,ветеранов,расправлявшихся в одиночку с буйволом, до
молодых черных трехлеток, которые воображали, что имэтотоже
под силу. Волк-одиночка уже около года был их вожаком. В юности
ондва раза попадал в волчий капкан, однажды люди его избили и
бросили, решив, что он издох, так что нравы и обычаи людей были
ему знакомы. НаСкалеСоветапочтиниктонеразговаривал.
Волчатакувыркались посередине площадки. кругом сидели их отцы
и матери. Время от времени один из взрослыхволковподнимался
неторопливоподходилккакому-нибудьволчонку,пристально
смотрел на него и возвращался на свое место,бесшумноступая.
Иногда мать выталкивала своего волчонка в полосу лунного света,
боясь, что его не заметят. Акела взывал со своей скалы:
-- Законвам известен, Закон вам известен! Смотрите же, о
волки!
И заботливые матери подхватывали:
-- Смотрите же, смотрите хорошенько, о волки!
Наконец -- и мать Волчица вся ощетинилась,когдаподошла
ихочередь, -- Отец Волк вытолкнул на середину круга Лягушонка
Маугли. Усевшись наземлю,Мауглизасмеялсяисталиграть
камешками, блестевшими в лунном свете.
Акеланиразунеподнялголовы,лежавшей на передних
лапах, только время от времени все так же повторял:
-- Смотрите, о волки! Глухой рев донессяиз-заскалы--
голос Шер-Хана:
-- Детенышмой!Отдайте его мне! Зачем Свободному Народу
человечий детеныш?
Но Акела даже ухом не повел. Он сказал только:
-- Смотрите,оволки!ЗачемСвободномуНародслушать
чужих? Смотрите хорошенько!
Волкиглухо зарычали хором, и один из молоды четырехлеток
в ответ Акеле повторил вопрос Шер Хана:
-- Зачем Свободному Народу человечий детеныш?
А Закон Джунглей говорит, что если поднимется спор отом,
можнолипринятьдетенышавСтаю,вегопользудолжны
высказаться по крайней мере два волка из Стаи, но не отец ине
мать.
-- Ктозаэтогодетеныша?--спросил Акела. -- Кто из
Свободного Народа хочет говорить?
Ответа небыло,иМатьВолчицаприготовиласькбою,
который,каконазнала,будетдля нее последним, если дело
дойдет до драки.
Тут поднялся на задние лапы и заворчал единственныйзверь
другойпороды,которогодопускаютнаСоветСтаи, -- Балу,
ленивый бурый медведь, который обучает волчат ЗаконуДжунглей,
старикБалу,который может бродить где ему вздумается, потому
что он ест одни только орехи, мед и коренья.
-- Человечий детеныш? Ну что же, -- сказалон,--яза
детеныша. Он никому не принесет вреда. Я не мастер говорить, но
говорюправду.ПустьонбегаетсоСтаей.Давайтепримем
детеныша вместе с другими. Я сам буду учить его.
-- Нам нужен еще кто-нибудь,--сказалАкела.--Балу
сказалсвоеслово,аведьон учитель наших волчат. Кто еще
будет говорить, кроме Балу?
Черная тень легла посреди круга. Это былаБагира,черная
пантера,чернаявсясплошь,какчернила,но с отметинами,
которые, как у всех пантер, видны на свету, точнолегкийузор
намуаре.Всев джунглях знали Багиру, и никто не захотел бы
становиться ей поперек дороги, ибо она была хитра, какТабаки,
отважна, как дикий буйвол, и бесстрашна, как раненый слон. Зато
голосунеебылсладок, как дикий мед, капающий с дерева, а
шкура мягче пуха.
-- О Акела, и ты, Свободный Народ, -- промурлыкала она, --
в вашем собрании у меня нет никакихправ,ноЗаконДжунглей
говорит, что, если начинается спор из-за нового детеныша, жизнь
этогодетенышаможновыкупить. И в Законе не говорится, кому
можно, а кому нельзя платить этот выкуп. Правда ли это?
-- Так! Так! -- закричали молодыеволки,которыевсегда
голодны.--СлушайтеБагиру!За детеныша можно взять выкуп.
Таков Закон.
-- Я знаю, что не имею права говорить здесь, и прошу у вас
позволения.
-- Так говори же! -- закричало двадцать голосов разом.
-- Стыдно убивать безволосогодетеныша.Крометого,он
станет отличной забавой для вас, когда подрастет. Балу замолвил
занегослово.Аяк слову Балу прибавлю буйвола, жирного,
только что убитого буйвола, всего в полумилеотсюда,есливы
приметечеловечьего детеныша в Стаю, как полагается по закону.
Разве это так трудно?
Тут поднялся шум, и десятки голосов закричали разом:
-- Что за беда? Онумретвовремязимнихдождей.Его
сожжетсолнце.Чтоможетнам сделать голый Лягушонок? Пусть
бегает со Стаей. А где буйвол, Багира? Давайте примем детеныша!
Маугли по-прежнему играл камешками и не видел,какволки
одинзадругимподходилии осматривали его. Наконец все они
ушли с холма заубитымбуйволом,иосталисьтолькоАкела,
Багира,Балу и семья Лягушонка Маугли. Шер-Хан все еще ревел в
темноте -- он очень рассердился, что Маугли не отдали ему.
-- Да, да, реви громче! -- сказала Багира себе вусы.--
Придетвремя,когдаэтотголышонокзаставит тебя реветь на
другой лад, или я ничего не смыслю в людях.