--
Придетвремя,когдаэтотголышонокзаставит тебя реветь на
другой лад, или я ничего не смыслю в людях.
-- Хорошо мы сделали!--сказалАкела.--Людииих
детеныши очень умны. Когда-нибудь он станет нам помощником.
-- Да, помощником в трудное время, ибо никто не может быть
вожаком Стаи вечно, -- сказала Багира.
Акеланичегонеответил.Ондумал о той поре, которая
настает для каждого вожака Стаи,когдасилауходитотнего
мало-помалу.Волки убивают его, когда он совсем ослабеет, а на
его место становится новый вожак, чтобы со временемтожебыть
убитым.
-- Возьми детеныша, -- сказал он Отцу Волку, -- и воспитай
его, как подобает воспитывать сыновей Свободного Народа.
ТакЛягушонокМауглибыл принят в Сионийскую стаю -- за
буйвола и доброе слово Балу.
Теперьвампридетсяпропуститьцелыхдесятьили
одиннадцатьлетиразветолькодогадыватьсяотом, какую
удивительную жизнь вел Маугли среди волков, потому чтоеслио
ней написать подробно, вышло бы много-много книг. Он рос вместе
с волчатами, хотя они, конечно, стали взрослыми волками гораздо
раньше,чем он вышел из младенческих лет, и Отец Волк учил его
своему ремеслу и объяснял все, чтопроисходитвджунглях.И
потомукаждыйшорох в траве, каждое дуновение теплого ночного
ветерка, каждый крик совы над головой, каждое движениелетучей
мыши,налетузацепившейся коготками за ветку дерева, каждый
всплеск маленькой рыбки в пруду очень много значили для Маугли.
Когда он ничему не учился, он дремал,сидянасолнце,ели
опять засыпал. Когда ему бывало жарко и хотелось освежиться, он
плавалвлесных озерах; а когда ему хотелось меду (от Балу он
узнал, что мед и орехи так же вкусны, как и сырое мясо), он лез
за ним на дерево -- Багирапоказалаему,какэтоделается.
Багира растягивалась на суку и звала:
-- Иди сюда, Маленький Брат!
СначалаМауглицеплялсяза сучья, как зверек-ленивец, а
потом научился прыгать с ветки на ветку почти так же смело, как
серая обезьяна. На Скале Совета, когда собиралась Стая, унего
тоже было свое место. Там он заметил, что ни один волк не может
выдержатьего пристальный взгляд и опускает глаза перед ним, и
тогда, забавы ради, онсталпристальносмотретьнаволков.
Случалось,онвытаскивал своим друзьям занозы из лап -- волки
очень страдают от колючек ирепьев,которыевпиваютсявих
шкуру.Поночам он спускался с холмов на возделанные поля и с
любопытством следил за людьми в хижинах, но не чувствовал к ним
доверия.Багирапоказалаемуквадратныйящиксоспускной
дверцей,так искусно спрятанный в чаще, что Маугли сам едва не
попал в него, и сказала, что это ловушка. Больше всего он любил
уходить с Багирой в темную, жаркую глубину леса,засыпатьтам
на весь день, а ночью глядеть, как охотится Багира. Она убивала
направоиналево,когдабывалаголодна.
Так же поступал и
Маугли. Но когда мальчик подрос исталвсепонимать,Багира
сказалаему, чтобы он не смел трогать домашнюю скотину, потому
что за него заплатили выкуп Стае, убив буйвола.
-- Все джунгли твои, --говорилаБагира.--Тыможешь
охотитьсязалюбойдичью,какая тебе по силам, но ради того
буйвола, который выкупил тебя, тынедолжентрогатьникакую
скотину, ни молодую, ни старую. Таков Закон Джунглей.
И Маугли повиновался беспрекословно.
Онросирос-- сильным, каким и должен расти мальчик,
который мимоходомучитсявсему,чтонужнознать,дажене
думая,. что учится, и заботится только о том, чтобы добыть себе
еду.
МатьВолчицасказалаемуоднажды,что Шер-Хану нельзя
доверятьичтокогда-нибудьемупридетсяубитьШер-Хана.
Волчонокнинаминутунезабыл бы про этот совет, а Маугли
забыл, потому что был всего-навсего мальчик, хоть иназвалбы
себя волком, если б умел говорить на человеческом языке.
ВджунгляхШер-Ханпостоянностановилсяемупоперек
дороги, потому что Акела все дряхлел и слабел, а хромой тигр за
это время успел свести дружбусмолодымиволкамиСионийской
Стаи.Ониходилизанимпо пятам, дожидаясь объедков, чего
Акела не допустил бы, если бы по-старому пользовался властью. А
Шер-Хан льстил волчатам: он удивлялся,какэтотакиесмелые
молодыеохотники позволяют командовать собой издыхающему волку
и человеческому детенышу. "Я слыхал, -- говаривалШер-Хан,--
будто на Совете вы не смеете посмотреть ему в глаза". И молодые
волки злобно рычали и ощетинивались.
Багире,котораявсевидела и все слышала, было известно
кое-что на этотсчет,инесколькоразонапрямоговорила
Маугли,чтоШер-Ханубьет его когда-нибудь. Но Маугли только
смеялся и отвечал:
-- У меня есть Стая, и у меня есть ты. Да и Балу,какон
ниленив,можетради меня хватить кого-нибудь лапой. Чего же
мне бояться?
Был очень жаркий день, когда новая мысль пришлавголову
Багире, -- должно быть, она услышала что-нибудь. Может быть, ей
говорилобэтомдикобразСахи,нокак-тораз,когда они
забрались вместе с Маугли глубоко в чащу леса и мальчик улегся,
положив голову на красивую черную спинупантеры,онасказала
ему:
-- МаленькийБрат,сколькоразяговорилатебе,что
Шер-Хан твой враг?
-- Столько раз, сколько орехов на этой пальме, --ответил
Маугли, который, само собой разумеется, не умел считать. -- Ну,
ичтоизэтого?Мне хочется спать, Багира, а Шер-Хан -- это
всего-навсего длинный хвост дагромкийголос,вродепавлина
Мора.
-- Сейчасне время спать!.. Балу это знает, знаю я, знает
вся Стая, знает даже глупый-глупый олень.ИТабакитебеэто
говорил тоже.