– Пойдемте, сами увидите.
– Ею, вероятно, Джон должен заниматься. Это дело – в городской юрисдикции. Вы ведь знакомы с детективом Кардиналом?
– Конечно. Сюда, пожалуйста.
Кардинал проследовал за ними по коридору в комнату с прикрепленными к светящимся экранам темными рентгеновскими снимками. Доктор Фортис включил свет, и на экране засветились кости черепа и хрупкие шейные позвонки молодой женщины – вид спереди и сбоку.
– Мне кажется, мы поняли теперь причину заторможенности нашей рыжеволосой приятельницы. И надо сказать, что лучше всего будет отправить ее в Торонто на операцию, – сказал доктор Фортис. – Вот, посмотрите сюда. Видите? – И он ткнул в яркое пятнышко где‑то в середине бокового вида.
– Неужели это то, что мне приходит в голову? – воскликнул Кардинал.
– Должен признаться, что теперь мне попросту стыдно за мою некомпетентность. Ведь при наружном осмотре я это напрочь пропустил. Единственное, что меня хоть как‑то оправдывает, – это густота и цвет ее волос.
– Похоже на тридцать второй калибр, – сказал Джерри.
– Вошла через теменную часть справа и вклинилась в лобные доли, – пояснил доктор Фортис. – Отсюда и заторможенность.
– Это пройдет? – спросил Джерри.
– Я не специалист, но бывают случаи удивительных исцелений от подобных травм. Наш случай, однако, достоин статьи в медицинском журнале: своего рода самолоботомия.
– А может быть, вовсе и не «само», – сказал Кардинал. – Женщины‑самоубийцы редко прибегают к огнестрельному оружию. Обычно они травятся лекарствами или используют выхлопные газы. Надо попросить эксперта поискать следы пороха на ее руке.
– А может, и не надо, – сказал Джерри.
Девушка сидела в кресле возле двери, по лицу ее по‑прежнему блуждала улыбка. За спиной у нее вырос служитель.
– Получены результаты энцефалограммы, – объявил он.
Доктор Фортис углубился в снимок.
Джерри повернулся к нему:
– Вы сказали, что входное отверстие справа?
– Верно. Возле правого виска.
– Эй, Рыжик! – Джерри выхватил из кармана авторучку. – Лови!
И он подбросил авторучку над ее головой. Бледная рука стремительным движением поймала авторучку. Рука была левая.
– Ну вот, – сказал Кардинал. – С версией самоубийства покончено.
Алгонкин‑Бей с его населением в пятьдесят восемь тысяч человек и только двумя небольшими больницами не может претендовать на собственных нейрохирургов, поэтому сорок пять минут спустя Кардинал и катил по Одиннадцатому шоссе на юг в расположенный в четырех часах езды от Алгонкина Торонто.
Когда доктор Фортис изучил энцефалограмму, он отдал распоряжение зафиксировать шею рыжеволосой и как следует накачать пациентку антибиотиками и спазмолитиками. И вызвал машину скорой помощи.
– Сейчас состояние, по‑видимому, стабильное, но есть угроза спазмов. Надо побыстрее ее прооперировать.
– Я уверен, что это не было попыткой самоубийства, – сказал Кардинал, – но все‑таки хотел бы провести экспертизу пороховых следов на ее теле, прежде чем мы отчалим.
– Мы?
– Мне придется сопровождать ее. Присутствовать, когда извлекут пулю.
– Конечно. Цепь доказательств и прочее. Но поторопитесь. Чем скорее она окажется в операционной, тем лучше.
С помощью электрической машинки доктор Фортис выбрил маленький участок на правом виске девушки. На лице ее играла тихая улыбка, но никакой другой реакции не было.
На лице ее играла тихая улыбка, но никакой другой реакции не было.
– Входное отверстие совершенно круглое, – заметил Кардинал. – Ни ожога, ни кровоподтека, ни отпечатка на коже.
– Выстрелить так с расстояния в фут или меньше невозможно, – сказал Джерри. – Ну, я надеюсь, вы отыщете того, кто нажал на спуск. Если я понадоблюсь, дайте знать. Я еду домой провести в свое удовольствие хоть кусочек так называемого свободного дня. – Он помахал рукой девушке. – Держи ушки на макушке, Рыжик!
Улыбка девушки была прохладноватой. Спазмолитики уже начали действовать.
Кардинал позвонил детективу‑сержанту Дэниелу Шунару домой.
– Ну куда это годится, Кардинал! Я же смотрю «Убойный отдел»!
– Я думал, сериал этот кончился.
– Только не у меня дома. Я накупил все серии за три года на DVD. Смотреть, как копы раскручивают дела не чета моим, – удивительно умиротворяющий отдых.
Кардинал рассказал ему о девушке.
– Что ж, поезжай в Торонто и проследи, как будут вытаскивать пулю. Что‑нибудь еще?
– Это все.
– Хорошо. Я возвращаюсь к экрану. Буду глядеть, как работают копы в большом городе.
Полицейский эксперт Боб Коллинвуд не заставил себя долго ждать. Он был самым молодым в отряде и, без сомнения, самым молчаливым. Он сделал несколько полароидных снимков раны. Потом задействовал «щупалку» – плоский липкий предмет, смахивающий на держатель языка. «Щупалкой» он обследовал ее ладони, особенно напирая на промежуток между большим и указательным пальцами. Девушка словно не замечала этого, и казалось, что ее нет в комнате. Коллинвуд сунул «щупалку» в чехол, отдав его Кардиналу, и удалился, не сказав ни слова.
Вернувшись домой, Кардинал застал жену в крайнем возбуждении от предстоящей ей поездки в Торонто, хотя ехать надо было только через неделю. Кэтрин собиралась на трехдневную выездную фотосессию в большой город вместе с группой студентов отделения фотографии Северного университета, где она преподавала.
– Жду не дождусь следующей недели, – призналась она. – Алгонкин‑Бей чудное местечко для жизни, но давай смотреть правде в глаза – с культурой здесь слабовато. В Торонто я буду снимать и снимать, сделаю миллион фотографий, буду есть всякие вкусности в ресторанах, а каждую свободную минуту стану проводить в музеях, наслаждаясь искусством с большой буквы!
Она проверяла фотоаппараты, продувала их, протирала объективы. Кэтрин брала с собой в поездки не меньше двух аппаратов, но объективов, которые она протирала, казалось, хватило бы и на пять аппаратов. Волосы ее растрепались, как это всегда бывало, когда мысли ее были заняты проектом. Она принимала душ, забывая вытереть волосы, словно ей не до того.
– Мне бы хотелось поехать с тобой прямо сейчас, – сказала она, – но завтра у меня занятия, а в четыре урок в лаборатории.
Кардинал побросал в дорожную сумку кое‑какие вещи.
– Где ты остановишься? – спросила Кэтрин.
– В «Западной Люкс» на Карлтон. Там всегда есть свободные номера.
– Я позвоню туда и закажу для тебя номер.
Кардинал рылся в ящике в поисках электробритвы. Пользовался ею он только в поездках, а в перерывах между ними никогда не знал, где она.
Кэтрин звонила в справочную Торонто, узнавала, как позвонить в отель, ни на секунду не прекращая болтать с Кардиналом. Уже кончались одиннадцатичасовые новости, а Кэтрин была сама бодрость.
В груди у Кардинала шевельнулась знакомая тревога. На этот раз жена ухитрилась провести вне больничных стен целых два года. Она хорошо себя чувствовала, аккуратнейшим образом принимала лекарства, занималась йогой, старалась высыпаться.