- Чтобыпотомтынеговорил, чтопоездка в Имолу прошла для тебя
бесполезно. Кроме того, это нужно мне самому.
- Зачем?
- Я хочу оказаться в постели ее хозяйки.
- Вы?
Искреннее изумление Пьеро вызвало сердитый румянец на щеках Макиавелли.
- А почему бы и нет, позволь спросить?
Видя, что Макиавелли рассердился. Пьеро ответил не сразу.
- Вы же женаты и потом... такой же старый, как мой дядя.
- Глупец.Умная женщинавсегдапредпочтетмужчинув расцвете сил
неопытному юнцу.
- Мне и в голову не приходило, что она интересует вас. Вы ее любите?
- Люблю? Ялюбилмать. Я уважаю жену и буду любить своих детей. А с
Аурелиейя хочу провести ночь. Тебе предстоит еще многому научиться. - Гнев
Макиавеллибыстроутих, и он потрепал Пьеро по щеке. - Бери лютню и пошли.
Отслужанкиведьничегоне утаишь.Ты окажешь мне большую услугу, если
закроешь ей рот поцелуями.
Дамы вышивали, когда Бартоломео ввел в зал Макиавелли и Пьеро.
Намонне Катеринебыло красивое черное платье, а на Аурелии - платье
издорогойвенецианскойпарчи.Внемона казалась еще прекрасней, даже
прекрасней,чем воображал ее себе Макиавелли. "Какая нелепость, что у такой
красавицынеуклюжийсамодовольный муж, которому к тому же уже за сорок", -
подумал он.
- Обменявшись любезностями, гости сели у камина.
- Каквидите,привезенноевамиполотноужев деле, - похвастался
Бартоломео.
- Вы довольны им, монна Аурелия? - спросил Макиавелли.
- Чудесное полотно, в Имоле такого не достать.
От взгляда ее больших черных глаз сердце Макиавелли учащенно забилось.
- Мы с Ниной делаем грубую работу, - добавила монна Катерина. - Снимаем
размеры, кроим и шьем. А моя дочь вышивает.
- У монны Аурелии нет двух одинаковых вышивок, - заметил Бартоломео. -
Покажи мессеру Никколо рисунок для этой рубашки.
- Мне кажется, это неудобно, - потупилась Аурелия.
- Ерунда. Я сам покажу.
Он взял листок бумаги и протянул его Макиавелли.
- Посмотрите, как изящно она вплела в рисунок мои инициалы.
- Это просто шедевр, - с притворным восхищением воскликнул Макиавелли,
совершенноравнодушныйкподобныммелочам. -Как бы я хотел, чтобы моя
Мариетта обладала таким же талантом и трудолюбием.
- Моя жена - умница, - с нежностью сказал Бартоломео.
Заужином Макиавелли превзошел себя. Поездка во Францию стала для него
неиссякаемымисточникомпикантныхисторий о придворных дамах и кавалерах.
Монна Аурелия слегка краснела, когда он переходил рамки приличий. Бартоломео
гоготал,амоннаКатеринавесьма одобрительно встречала его шутки. Отдав
должноеобильномуужину,Макиавеллизавел разговороторговыхделах
Бартоломео,а затемпредложилперейтикпению.
Отдав
должноеобильномуужину,Макиавеллизавел разговороторговыхделах
Бартоломео,а затемпредложилперейтикпению. Он настроил лютню и для
начала сыграл какую-товеселуюмелодию.Несколько песенони исполнили
втроем. Бас Бартоломео неплохо гармонировал с баритоном Макиавелли и тенором
Пьеро. Под конец Макиавелли спел одну из песен Лоренцо Медичи. Голос его был
нежен, взгляд неотрывалсяотАурелии.Онпел только для нее. И когда
Аурелияподнималасвои прекрасные глаза и почти в то же мгновение опускала
их,онльстилсебе надеждой, что она догадывается о его чувствах. Это был
первый шаг. Вечер пролетел незаметно. В скучной, монотонной жизни женщин он
сталнастоящимпраздником.ГлазаАурелиисиялиотудовольствия. И чем
дольше Макиавеллисмотрелв них,темяснеевидел:перед ним женщина,
способнаянаистиннуюстрасть.Надотолькоразбудитьее. Что ж, он ее
разбудит.Преждечем уйти,Макиавеллисделалеще один шаг к достижению
желанной цели.
- Выговорили,мессер Бартоломео, что с радостью окажете мне услугу.
Ловлю вас на слове.
- ЯготовнамногоерадипослаРеспублики, - ответил Бартоломео,
раскрасневшийсяотвыпитого вина, - но ради моего друга Никколо я готов на
все.
- Дело в том, что Синьория ищет священника для великопостных проповедей
наследующийгод.И меняпопросилиузнать,нетли в Имоле достойного
служителя церкви, которому можно доверить столь важное дело.
- Фра Тимотео! - воскликнула монна Катерина.
- Спокойно,дорогаятеща,-перебилееБартоломео. - Тут нельзя
приниматьпоспешныхрешений. Мы должны рекомендовать человека, достойного
такой чести.
Но монна Катерина не собиралась молчать.
- В этом году на Великий Пост он произносил проповеди в нашей церкви, и
весьгородсбежалсяпослушатьего. Когдаонописывалмуки грешников,
мужчиныплакали,женщиныпадаливобморок,аоднабедняжка,которой
вскорости предстояло родить, разрешилась от бремени прямо в церкви.
- Сэтимяне спорю. Я много повидал на своем веку и тем не менее
плакал, как ребенок. Действительно, фра Тимотео очень красноречив.
- Кажется,яужеслышалэтоимя,- сказал Макиавелли. - Вы меня
заинтриговали. Разв годфлорентийцы любят вспомнить о покаянии, чтобы в
оставшееся время со спокойной совестью обманывать своих соседей.
- Фра Тимотео - наш духовник, - ответил Бартоломео. - Без его совета я
ничего непредпринимаю.Несколькомесяцевназадя хотел купить большую
партию пряностейв Леванте. Но фра Тимотео сказал, что святой Павел явился
емувоснеипредупредилокораблекрушенииуКипра. И я отказался от
покупки.
- Корабль утонул? - спросил Макиавелли.
- Нет,ноиз Лиссабона прибыли три каравеллы с пряностями, и цены на
них резко упали.