- Не знаю, - сказал я. - Человек двенадцать, если без багажа.
- Без всякого багажа.
- Куда их требуется доставить?
- Это на ваше усмотрение, - сказал мистер Синг.
- Что именно, - где их высадить?
- Вы возьмете их с тем, чтобы везти на Тортугас, куда за ними должна прийти шхуна.
- Слушайте, - сказал я, - на Тортугас, на Лог-герхед-Ки есть маяк и при нем радиостанция.
- Правильно, - сказал мистер Синг, - было бы, разумеется, глупо высаживать их там.
- Так как же?
- Я сказал: вы возьмете их с тем, чтобы везти туда. Так с ними условлено.
- Да, - сказал я.
- Высадите вы их там, где вы найдете нужным.
- Но шхуна придет за ними на Тортугас?
- Конечно, нет, - сказал мистер Синг. - Что за глупости.
- Сколько вы даете с головы?
- Пятьдесят долларов.
- Не пойдет.
- Ну, а если семьдесят пять?
- Сколько вы сами получаете с головы?
- О, это совершенно не относится к делу. Видите ли, мою роль в этом деле можно рассматривать с разных сторон, или, как говорится, под
разными углами. Она этим не ограничивается.
- Да, - сказал я. - А то, что я должен сделать, по-вашему, не стоит денег? Так, что ли?
- Я вполне вас понимаю, - сказал мистер Синг. - Что ж, скажем по сто долларов.
- Слушайте, - сказал я. - Вы знаете, сколько лет тюрьмы я получу, если меня поймают?
- Десять, - сказал мистер Синг. - Не меньше десяти. Но почему непременно тюрьма, дорогой капитан? Для вас здесь есть только один
рискованный момент-погрузка пассажиров. Все остальное зависит от вашей осмотрительности.
- А если они вернутся и потребуют вас к ответу?
- Нет ничего проще. Я обвиню вас в том, что вы меня обманули. Затем я частично возмещу им расходы и отправлю их снова. Им, конечно,
известно, что это путешествие связано с трудностями.
- А со мной как?
- Думаю, что мне придется кое-что сообщить в консульство.
- Ясно.
- Тысяча двести долларов, капитан, в наше время не такая сумма, чтоб ею пренебрегать.
- Когда я получу деньги?
- Двести, как только вы дадите согласие, и тысячу при погрузке.
- А что, если я возьму эти двести и сбегу?
- Я, конечно, ничего не смогу поделать, - улыбнулся он. - Но я знаю, капитан, что вы так не поступите.
- Эти двести у вас при себе?
- Конечно.
- Положите их под тарелку. Он положил.
- Ладно, - сказал я. - Утром я выправлю разрешение и, как только стемнеет, выйду в море. Теперь, где мы погрузимся?
- Что вы скажете о Бакуранао?
- Можно. У вас все налажено?
- Конечно.
- Ну, значит так, - сказал я. - Вы зажигаете на мысу два огня, один над другим. Как только я их увижу, я иду к берегу. Вы подъезжаете на
лодке и с лодки грузитесь. Но чтобы вы сами тоже были и чтобы привезли деньги.
Но чтобы вы сами тоже были и чтобы привезли деньги. Пока я не получу денег, я ни одного человека не возьму на борт.
- Нет, - сказал он, - половину при начале погрузки и половину, когда закончите.
- Ладно, - сказал я. - Это справедливо,
- Значит, обо всем сговорились?
- Как будто так, - сказал я. - Никакого багажа и никакого оружия. Ни револьверов, ни ножей, ни бритв; ничего. В этом я должен быть уверен.
- Капитан, - сказал мистер Синг, - вы мне не доверяете? Разве вы не видите, что наши интересы совпадают?
- Обещаете проверить?
- Прошу вас, не ставьте меня в неловкое положение. Разве вы не понимаете, что у нас общие интересы?
- Ладно, - сказал я ему. - В котором часу вы там будете?
- В двенадцатом.
- Ладно, - сказал я. - Ну, как будто все.
- Какие купюры вам удобнее?
- Давайте сотнями.
Он встал, и я смотрел, как он шел к выходу. Фрэнки улыбнулся ему, когда он выходил. Мистер Синг не взглянул на него. Вылощенный был китаец,
что и говорить. Ай да мистер Синг.
Фрэнки подошел к столику.
- Ну как? - спросил он.
- Откуда ты знаешь мистера Синга?
- Он переправляет китайцы, - сказал Фрэнки. - Большой дело.
- Давно ты его знаешь?
- Он тут два лет, - сказал Фрэнки. - Раньше другой переправлял китайцы. Кто-нибудь его убил.
- Кто-нибудь и мистера Синга тоже убьет.
- Понятно, - сказал Фрэнки. - Так надо. Очень большой дело.
- Да уж, дело, - сказал я.
- Большой дело, - сказал Фрэнки. - Переправлена китайцы никогда назад. Другой китайцы пишет письма, пишет все хорошо.
- Замечательно, - сказал я.
- Такой китайцы не умеет писать. Умеет писать китайцы богатый. Такой ничего не кушает. Живет на один рис. Сто тысяч китайцы здесь. Только
три китайски женщин.
- Почему?
- Правительство не пускал.
- Весело, - сказал я.
- Ты с ним делал дело?
- Может быть.
- Хороший дело, - сказал Фрэнки. - Лучше политика. Много деньги.
Очень большой дело.
- Бутылку пива хочешь? - сказал я ему.
- Ты больше не унывай?
- Нет, нет, - сказал я. - Очень большой дело. Спасибо тебе.
- Ладно, - сказал Фрэнки и потрепал меня по плечу. - Вот и хорошо. Я только хочу, чтобы ты был довольный. Китайцы-хороший дело, а?
- Замечательное.
- Бот и хорошо, - сказал Фрэнки. Я видел, что он готов заплакать от радости, что все так хорошо устроилось, и я потрепал его по плечу. Ай
да Фрэнки.
Утром я первым долгом изловил агента и попросил его выправить мне разрешение. Он потребовал список команды, и я сказал ему, что команды
нет.
- Вы хотите возвращаться один, капитан?
- Именно так.
- А что с вашим помощником?
- Он запил.
- Одному очень опасно.