Алекс и Клэр переглянулись и тоже благо-честиво потупились. Уставившись в пустую тарелку, Хэнк пытался вспомнить молитву, слы-шанную когда-то от отца. Однако память изменила ему, и он вынужден был прибегнуть к со-кращенной, импровизированной версии, которую обычно произносят на бесчисленных родео.
Когда он закончил, Алекс едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, – никогда в жизни не слышала она столь диковинной молитвы, – но, подняв на него глаза, не смогла выдавить из себя ни звука.
Мужчины набросились на еду, словно соревнуясь меж собой, кто быстрее и больше съест. Вилки и ложки мелькали с прямо-таки устрашающей скоростью.
Алекс поймала на себе многозначительный взгляд Клэр.
Девушка наклонилась к ней.
– Что я тебе говорила!
– И так всегда?
Клэр кивнула.
– Возьми хоть что-нибудь. Через пять минут не останется ни крошки.
Алекс положила себе бифштекс, но есть не стала, с любопытством наблюдая за мужчина-ми, которые поглощали пищу с прямо-таки волчьим аппетитом. Один только Хэнк пытался со-блюдать хоть какие-то правила приличия.
В считанные мгновения все было съедено, и взоры мужчин устремились к Алекс.
Она засмеялась.
– Да, да, да! Будет и десерт.
Восторженный рев потряс стены столовой, когда на столе появились горячие ватрушки.
– Потрясающе, Алекс, – сказал Джед, поднимаясь из-за стола. – Даже бифштексы не пере-жарены.
– А Клэр говорила, что вы предпочитаете с угольками.
– Что бы мы без тебя делали?!
Слова Джеда совершенно обезоружили Алекс. Давным-давно никому не было дела, есть она или нет. Но это согревающее душу чувство почему-то испугало ее. Ранчо Хэнка – лишь вре-менная остановка на ее пути. Да и что ей до этих людей: распрощавшись через четыре недели, она, наверное, никогда не увидит их снова. Алекс решительно встала и принялась собирать по-суду.
– Спасибо, Джед.
Двое других со словами благодарности последовали за Джедом.
– Ты идешь, хозяин? – спросил Бак, остановившись в дверях.
Хэнк откинулся на спинку стула.
– Идите, я догоню вас. Погоняйте на манеже того нового жеребца и выпустите телят из хлева.
Алекс уже знала, что эти трое не ушли с ранчо только потому, что Хэнк готовил их к вы-ступлению на родео. Каждый вечер после ужина они включали в большом корале все прожекто-ра и тренировались арканить бычков и объезжать диких мустангов.
Клэр рассказала, что в кругах профессионалов у Хэнка репутация хорошего тренера. Дерек приехал даже из Техаса, чтобы поучиться у него.
Собирая тарелки, Алекс чувствовала на себе взгляд Хэнка. Она скосила глаза в его сторону и словно ожглась… Едва не выронила стопку тарелок, которые громко зазвенели в тишине комнаты.
Нет, убеждала она себя. Ей не нужен мужчина – даже такой красавец. Никто – в том числе и этот голубоглазый ковбой с широкими плечами – не остановит ее. Она доедет до Сан-Франциско. Все, баста, надоело ждать прекрасного принца! Полагаться можно только на себя.
Чтобы разрядить атмосферу, она спросила:
– И как вам мой ужин?
– Неужто ты не заметила, что он умял две порции? – удивилась вернувшаяся с кухни Клэр.
– Ужин, что надо! – кивнул Хэнк.
Алекс даже не представляла, насколько ей будет приятно доставить удовольствие Хэнку. Она не хотела прислушиваться к внутреннему голосу, который нашептывал: вкусно кормить людей твоя работа, но от этого не подгибаются колени. Лучше прогнать прочь эти мысли и за-няться делом.
– Давай поговорим, – неожиданно предложил Хэнк.
– Давай, – согласилась она, беря еще одну стопку тарелок.
– Не здесь, – твердо произнес он. – Документы в моем кабинете.
Руки Алекс на мгновение застыли в воздухе. Ей нельзя оставаться наедине с этим мужчи-ной! Может быть, позже, когда ее смятение пройдет и пространство между ними не будет излу-чать напряжение.
Ей нельзя оставаться наедине с этим мужчи-ной! Может быть, позже, когда ее смятение пройдет и пространство между ними не будет излу-чать напряжение.
– Мне нужно сначала вымыть посуду.
Он поднялся.
– Клэр закончит.
– Но я должна…
– Иди, Алекс, – подтолкнула ее Клэр. – Я справлюсь.
Похоже, этого разговора не избежать. Проклятье! Алекс поставила тарелку, которую дер-жала в руках, сняла фартук и повернулась к Хэнку.
Он сделал легкий жест рукой, указав на дверь.
Пока готовили ужин, Клэр провела небольшую экскурсию по дому, так что теперь Алекс знала, что на втором этаже расположены три спальни, ванная и кабинет, переделанный из чет-вертой спальни. Поднимаясь по лестнице мимо череды портретов Эдемов, покойных и ныне здравствующих, она живо представляла себе мужчину, который не отставал от нее ни на шаг, ощущала тепло его сильного тела.
Она остановилась, дойдя до коридора, разделявшего второй этаж на две части. Расположе-ние комнат повторяло планировку первого этажа. Слева, прямо над ее спальней, открытая дверь вела в кабинет. Клэр называла эту комнату святилищем. Каждый вечер после тренировок Хэнк удалялся туда, чтобы воевать с бумагами, без которых нельзя было обойтись на ранчо.
Алекс глубоко вздохнула, когда Хэнк остановился прямо за ее спиной. Он слегка обнял ее за талию, и горячая волна охватила ее тело. Нет, он не подталкивал, но давления его руки хвати-ло, чтобы направить ее внутрь комнаты.
– Входи, это не пыточная камера.
Подойдя к заваленному газетами и журналами рабочему столу, Хэнк включил лампу, сто-явшую на углу. С ее абажура посыпалась пыль. Похоже, он этого не заметил. Рядом на малень-ком столике разместился компьютер. Здесь же стояли два стула, но они тоже были завалены журналами, так что Алекс даже не сделала попытки сесть. Вдоль двух стен кабинета протяну-лись книжные полки. На них можно было найти книги, повествующие обо всем на свете, начи-ная от садоводства и набивки подушек и кончая проблемами животноводства начала века.
– Должно быть, пишете роман? Так много бумаг.
Он пожал плечами.
– Ранчо – не только коровы и лошади. За бумагами я провожу не меньше времени, чем в седле: счета, корреспонденция, цены на говядину, сельскохозяйственное законодательство, – за всем нужно следить.
– Наверное, приходится работать по ночам?
– Иногда. А что?
– Ну, моя кровать прямо под вашим столом, а я чутко сплю… – Она прервалась на полу-слове, заметив, как вспыхнули его глаза. Зачем она ввернула в разговор слово «кровать»?
Хэнк прочистил горло.
– Постараюсь вас не тревожить.
– О, не беспокойтесь обо мне. Все в порядке. Делайте то, что необходимо. В конце концов, вы хозяин, и работа важнее всего. Я просто… – Она остановилась. – Я много болтаю, да?
Его губы растянулись, но недостаточно для улыбки.
– Ага.
Она глубоко вздохнула.
– Тогда я лучше помолчу.
– Давай присядем и обсудим дела? – предложил он.
Она нерешительно посмотрела на стопку журналов, лежащих на кресле.
Заметив, наконец, беспорядок, Хэнк обошел стол и собрал журналы. Окинув взглядом комнату в поисках свободного места, он не нашел ничего лучшего, чем плюхнуть их на стопку других журналов на угловом столике. Поднялось облако пыли, но казалось, Хэнк снова не заме-тил этого.
– Садитесь, – скомандовал он. Она с сомнением осмотрела кресло и осторожно пристрои-лась на краешек. Хэнк опустился в свое кресло. – С самого начала хочу сказать, что мы обхо-димся без церемоний. Здесь все равны. Никаких исключений. Ясно?
Алекс кивнула.
Он посмотрел вверх, вниз, потом принялся крутить карандаш, чтобы хоть чем-то занять свои руки.
– Ваша задача – готовить.