– В гармонии?
– Да, я имею в виду, что, поскольку наши люди будут там жить, нам не хотелось бы вызы-вать раздражение у местного населения.
– Большинство моих служащих тоже живут в Джефферсонвиле, и я не могу себе предста-вить, кто бы из них был против того, что совершается на благо компании.
– Прекрасно. Нам было бы неприятно стать источником… антагонизма. – Люди Мацузаки сдержанно загудели в знак согласия, но японец поднял руку, и немедленно воцарилось полное молчание. – Мы изучили печальный опыт одной из наших фирм. Они построили здание своего предприятия в небольшом городке. Однако их присутствие вызвало такие неприятности, что фирма не смогла там оставаться. Это был полный провал. – Мистер Мацузака скорбно склонил голову.
Итак, самым важным, что Кайл уяснил из слов Мацузаки, было то, что местность и люди, живущие в ней, имели для японца равное значение. Более того: местные условия были даже важнее, чем фирма, которую Мацузака выбрал бы.
Кайл был обречен. Его инженеров еще можно было бы поднатаскать в технике, но с Джефферсонвилем они никак не гармонировали. Его компания не допускалась к общественной жизни города гранд-дамой местного высшего света Перл Джефферсон. То, что он не мог найти среди своих предков кого-нибудь хоть что-нибудь основавшего, вроде бы не давало ей права пренебрегать им, его фирмой и служащими его фирмы. И тем не менее.
Хорошо еще, что Кайл не стремился стать лидером общества. Он только обратился с просьбой о членстве в джефферсонвильский Народный клуб, поскольку ему показалось, что от него этого ждали. Когда же ему было отказано в приеме, он узнал, что это из-за Перл Джеффер-сон. Честно говоря, ее провинциальный снобизм не слишком-то и волновал его… До сих пор по крайней мере.
Тяжелые стеклянные двери фирмы Дрейка, штат Атланта, гулко захлопнулись за Мэгги Джефферсон, заодно прихлопнув и все ее виды на карьеру в торговле. Конечно, раз она ничего не продала, то последняя неделя у Дрейка не может быть оплачена. В известном смысле это увольнение было для Мэгги даже облегчением: она ненавидела торговлю еще с тех пор, как пы-талась торговать вразнос печеньем «Гёрлскаут». Из-за этой ненависти она, возможно, и не осо-бенно годилась к такого рода деятельности. И кроме того, большинство лавочников Джеффер-сонвиля знали ее или ее семью и не воспринимали «эту очаровательную мисс Джефферсон» как продавца.
К сожалению, они не восприняли бы ее и в любом другом качестве, поскольку предполага-ли, что Мэгги Джефферсон, прямой потомок основателя Джефферсонвиля, может работать толь-ко забавы ради. Людям казалось, что женщины из дома Джефферсонов должны сидеть кружком в белых перчатках и целый день заниматься чаепитием. Возможно, они так думали потому, что бабушка всячески поддерживала такое впечатление.
Богатство в городе Джефферсонвиле имелось, но не в руках семьи Джефферсон. Их со-стояние катастрофически уменьшалось. Все признаки этого давно уже были налицо, однако Мэгги не хотела их видеть. Она как раз предполагала… Впрочем, теперь уже слишком поздно.
Добравшись до конца обсаженной деревьями улицы, девушка свернула за угол, и тут же ей в глаза ударили солнечные блики от окон возникшего перед ней здания «Стюарт компьютерс». Теперь, думала она, это место, где есть работа. Плохо только, что ее бабушка категорически про-тив обращения Мэгги в эту фирму.
Митч взволнованно вышагивал по кабинету Кайла:
– Мы были вместе с самого начала, и ты сам говорил, что берешь на себя управление людьми, а мне оставляешь компьютеры. Верно?
– Верно. – Кайл потер виски, надеясь унять мучившую его головную боль. «Стюарт ком-пьютерс» могла не пережить будущего визита японца. – До тех пор пока ты – один из учредите-лей «Стюарт», Мацузака будет считать очень странным, даже оскорбительным твое отсутствие на вечерних приемах.
– А если я туда приду, то он тем более оскорбится, – ответил Митч.
Кайл остановил невидящий взгляд на рекламной листовке, лежащей на столе. Митч, как всегда, оставался Митчем: вице-президент крупной компании, двадцативосьмилетний миллио-нер, он выглядел и действовал как не по годам развитой, погруженный в самого себя молодой человек, только что окончивший колледж, то есть остался таким, каким Кайл когда-то впервые встретил его. За годы партнерства Кайл притерпелся к особенностям характера друга. Загублен-ный обед с японцами лишний раз показал, что иного и ожидать не следовало.
– Ты не можешь всю жизнь избегать деловых завтраков, обедов, ужинов, Митч. Я мог бы дать тебе несколько советов, как себя вести в таких ситуациях, или можем пригласить кого-нибудь знающего для тренинга.
– Я не нуждаюсь в инструкторе. Во всяком случае, не по поводу всякой протокольной чу-ши. – Митч махнул рукой. – Набор идиотских правил! Просто не включай меня больше во все эти «деловые обеды».
– Не могу. – Кайл перехватил его руку. – Подожди минутку… Понимаешь, за эти три меся-ца Мацузака и его команда намереваются посетить все компании, на которых они остановили внимание. Они хотят посетить Джефферсонвиль, чтобы посмотреть, насколько мы благополуч-ны. И пока они будут здесь, мы должны показать им город и немного Атланту. Пусть они уви-дят, что им здесь рады. По ходу, кроме наилучших отношений с местным обществом, мы будем показывать им «Стюарт компьютерс» со всех сторон. Вдруг да купятся! – Кайл сделал паузу, чтобы его слова успели прочно осесть в мозгу Митча, в надежде, что к моменту прибытия япон-цев все будет в порядке. – От их визита зависит, получим ли мы этот чип, Митч!
– Ничего с японцами не случится, если ты оставишь меня в покое, чтобы я разработал свой собственный десятигигабитный чип.
Кайл продолжал убеждать:
– У Мацузаки уже есть готовый чип. Кто владеет этим чипом, тот владеет рынком! Да все наперегонки будут его ловить!
Митч скорчил недовольную гримасу; о его ненависти ко всему, что отвлекало его от лю-бимых компьютеров, ходили легенды.
– Ладно, тогда пусть Пэт с ними разговаривает.
– Пэт – прикладник.
– Японцы этого не узнают.
Кайл понимал, что с другом ему не справиться. Митч жил и, возможно, так и будет жить по законам инженера-электронщика. Он носил брюки из полиэстера, теннисные туфли и спортивную рубашку с клапанами над карманами, из которых торчали вечно протекавшие авторучки. Голова его нуждалась в стрижке, а оправа очков была нарочито кокетливо обмотана изоляционной лентой.
– Почему ты не купишь новую оправу? – раздраженно спросил Кайл. – Уж это-то ты мо-жешь себе позволить!
Митч пожал плечами:
– Основная функция корректирующих линз – усиливать остроту зрения. Такая у них рабо-та. Ты думаешь, Мацузака обратит внимание на мои очки? – Голос Митча подозрительно зазве-нел.
– Остынь, Митч. Мы вернемся к этому разговору потом, когда я набросаю несколько вари-антов плана.
– Ладно, только не включай меня ни в какие мероприятия, – напоследок еще раз предупре-дил Митч и выскочил из кабинета.
Кайл закрыл за ним дверь. Теперь, когда он остался один, можно было подумать. Находясь между двух таких огней, как Митч и мадам Джефферсон, ухо следует держать востро постоянно. Про себя можно считать Митча чудаком. Но другие еще хуже и без добровольного согласия Митча тоже не захотят обучаться правилам этикета.
Общественное мнение – это прежде всего Перл Джефферсон. Если бы только она одна бранила Стюарта, он мог бы просто посчитать ее эксцентричной пожилой леди. Но как за Мит-чем следовали остальные сотрудники, так и за ней следовал весь город. И без согласия с ней…
Кайл листал утренний номер «Джефферсонвиль джорнэл» и вдруг хлопнул ладонью по ка-кой-то статье, привлекшей его внимание.