И без согласия с ней…
Кайл листал утренний номер «Джефферсонвиль джорнэл» и вдруг хлопнул ладонью по ка-кой-то статье, привлекшей его внимание. «Первая семейная джефферсонвильская школа обая-ния» – значилось в заголовке. Статья извещала, что Мэгги Джефферсон, прямой потомок Ла Рю Джефферсона, основателя Джефферсонвиля, открывает классы совместного обучения.
Джефферсоны предлагали уроки этикета, а администрации Кайла такие уроки были просто необходимы. Вместе они добились бы многого.
Но как это осуществить? Тот факт, что он янки, Кайл изменить никак не мог, а это, как он думал, было единственной причиной той жгучей ненависти, которую Джефферсоны к нему пи-тали. Если бы они знали, что отсутствие этого чипа перечеркнет все его усилия, вынудит продать здание и уехать, неужели их это не взволновало бы? Упрямые женщины, неужели они не понимают, что без расширения бизнеса в городе вся молодежь просто уедет в Атланту, и все? Ведь многим приходится зарабатывать себе на жизнь, и в этом ничего зазорного нет.
Он положил ноги на стол, а пальцы сцепил за головой. Интересно, Мэгги Джефферсон так же чопорна, как ее бабушка, или все же более благоразумна и согласится вести занятия с Митчем и другими?
Если бы она решилась на сотрудничество с ними, это могло бы проложить дорожку и к со-трудничеству с ее бабушкой. Визит японца был сродни выпускному экзамену, а «Школе обая-ния» нужны ученики. Это могло бы сработать. Это действительно могло бы сработать!
Все зависит от подхода. Что, если мисс Джефферсон не справится с делом? Тогда он обра-тится в другую, скажем в Атланте, фирму. Одна мысль о том, что все вообще может сорваться, приводила Кайла в дрожь.
Нет, нужно протестировать ее так, чтобы она об этом даже не догадалась. К сожалению, на сегодняшний день положение таково, что он не может идти к ним сам, потому что Перл Джеф-ферсон захлопнет дверь перед самым его, Кайла, носом. Но у него все же есть небольшой шанс.
Кайл сбросил ноги на пол и медленно выпрямился в кресле. Вот оно! Он встретится с Мэг-ги Джефферсон, притворившись Митчем, причем Митчем в самом его лучшем виде. Чем больше Кайл думал об этом, тем больше ему нравилась эта идея; а если дело не выгорит, то Джефферсо-ны все равно никогда не узнают, что он с ними встречался.
Прекрасно!
– Магнолия, дорогая, вот охлажденный чай.
– Спасибо, бабушка. – Мэгги взяла стакан и сделала глоток. Нынче она побила все рекор-ды, потратив весь день на обход деловой части Джефферсонвиля, точнее, того, что от нее оста-лось. За те годы, что Атланта подобралась к ним почти вплотную, большинство бизнесменов разорилось или устроилось в «сити». Пока не появилась ненавистная «Стюарт компьютерс». Перл Джефферсон упала бы в обморок, если бы узнала, что Мэгги и в самом деле оставила рекламный листок в приемной компании «Стюарт».
Упав на ситцевый диван, она закрыла глаза, наслаждаясь легким ветерком от вентилятора, шелестящего под потолком.
Присутствие на вечернем чае было обязательно, поскольку Перл ждала, что ее муж вернет-ся с войны. Со второй мировой. Несмотря на то что было точно известно о его бегстве с париж-ской шансонеткой, Перл все равно утверждала, что он вернется, и хотела быть готова к этому в любой момент.
Почему-то Перл решила, что ее муж должен появиться к вечернему чаю, поэтому она еже-дневно готовила чай и требовала, чтобы все присутствовали на чаепитии, были прилично одеты и спокойно ожидали возвращения раскаявшегося гуляки.
– Сядь прямо, Магнолия.
Подавив вздох, Мэгги исполнила требование. Перл была единственной, кто называл ее Магнолией. Не то чтобы она ненавидела свое имя – во всяком случае, не больше любого друго-го, – но Магнолия Блоссом Джефферсон – такое имя в комментариях не нуждается.
– Алан Эдвардс меня серьезно разочаровал, – объявила бабушка, имея в виду бывшего бос-са Мэгги в фирме Дрейка.
– Хотя я лично не удивляюсь. Ведь он мужчина.
Увольнение Мэгги служило основной темой чайных бесед всю прошедшую неделю.
– Я думаю, мистер Эдвардс рассчитывал на имя Джефферсон, надеясь произвести особое впечатление на своих клиентов, – предположила Мэгги, уже утомленная бесконечными возвра-щениями к этому предмету разговора.
– Очень возможно, – согласилась Перл. – Я думала, что он хотел нанять тебя на админист-ративную должность, но принуждать кого-то из Джефферсонов торговать…
– Я думаю, Мэгги подверглась дискриминации по половому признаку. – Руби Джеффер-сон воткнула иголку в одеяло, которое она простегивала.
– Мама!
– Он отдал твое место какому-то мужчине. Так ведь? Тому, кто, действуя за твоей спиной, увел у тебя покупателей.
– Я так ничего и не продала: у меня не было покупателей, – запротестовала Мэгги, кото-рой надоело защищать и мистера Эдвардса, и того бойкого продавца, из-за которого она потеряла работу.
– Я намерена узнать число женщин, работающих в фирме Дрейка. – Мать на минутку оста-вила в покое одеяло и устремила взор в пространство. Зарево новой битвы за женские права раз-горалось в ее глазах. – Полагаю, комиссии «Равноправный наем при равных возможностях» это будет интересно!
– Мама, пожалуйста! Я не хочу возвращаться на эту работу. Кроме того, уж если мистер Эдвардс считает, что наша фамилия что-то значит, то нам тем более следует ценить ее.
Пламя сражения погасло в глазах Руби.
– Ты имеешь в виду свою идею об открытии школы хороших манер, похожей на школу Се-лины Гартвидл?
– Да, – подтвердила Мэгги. – С тех пор как она умерла, в Джефферсонвиле нет «Школы обаяния». – Добравшись до лимонного печенья, Мэгги жевала и развивала свою идею. В кото-рый раз. – Я не гожусь ни в секретари, ни в продавцы, ни в регистраторы. И в представители снабженческой фирмы тоже. Зато мне хватит умения проводить и семинары, и персональное обучение. Я уже составила учебную программу и вынесла из гостиной все хрупкие предметы.
– Этикет подавляет женщину, – мрачно буркнула Руби.
– Вздор, Руби. – Перл кинула в чашку кусочек сахара. В отличие от Мэгги и ее матери Перл при любой погоде пила горячий чай. – Все неприятности в мире происходят от грубости. Если бы все были вежливы друг с другом, никогда не возникало бы этих дурацких войн.
– В Атланте есть несколько таких школ. Но зачем же родителям возить детей в Атланту, если я прекрасно могу научить их всему здесь?
– С нашей помощью, конечно, – уточнила бабушка, тем самым как бы намекая, что собст-венные манеры Мэгги заслуживают очень осторожной оценки.
Руби опять склонилась над своим одеялом, и ее длинные с проседью волосы рассыпались по плечам.
– Что-то ни одного ученика пока не видно.
Мэгги прикусила язык.
– А ты упомянула в рекламе о том, что мы – потомки Ла Рю Джефферсона, основателя Джефферсонвиля? – Говоря это, Перл, сама того не замечая, гордо выпрямилась.
– Да все это и так знают, бабушка.
Действительно, люди школой интересовались, но, как только узнавали, что наследница Ла Рю Джефферсона намерена брать плату за обучение, их интерес к хорошим манерам сразу резко падал. Осторожности ради Мэгги скрывала их реакцию от бабушки, так же как и то, что она на-меревалась брать деньги; ее бабушке хотелось верить, что Мэгги просто выбрала занятие, дос-тойное молодой леди, до той поры, пока не встретится подходящий молодой человек.
Мэгги впору было закричать.
– Ну, уж если люди были готовы учиться у Селины Гартвидл, то тем более они должны быть благодарны нам, – презрительно фыркнула Перл. – Чему могла их научить Селина – хотя она и умела пустить пыль в глаза, – если Гартвидлы всегда едва-едва сводили концы с концами?
– На первых порах можно было бы пригласить мисс Гартвидл, – предположила Мэгги.