- Почему миссис Маккиско невзлюбила Дайверов? -спросилаона.-Они
были так любезны к ней.
- При чем тут "невзлюбила"? Она там что-то такое увидела. А что, мы так
и не узнали из-за Барбана.
- Значит, не это вас так расстроило?
- Ну что вы. -Егоголосдрогнул.-_То_случилосьпосленашего
возвращения в отель. Но теперь мне уже все равно - не хочу больше и думать
об этом.
Следом замашинойЭйбаонивыехалинабереговоешоссе,миновали
Жуан-ле-Пэн с остовомстроящегосязданияказиноипоехалидальшена
восток. Был пятыйчасутра,иподсеро-голубымнебомужевыходили,
поскрипывая, в морепервыерыбачьилодки.Немногоспустяобемашины
свернули с шоссе влево и стали удаляться от моря.
- Сейчас мы увидим поле для гольфа! - закричал Кампион. - Я уверен, там
это и будет.
Он оказался прав. КогдамашинаЭйбаостановиласьвпереди,небона
востоке уже было разрисовано желтыми икраснымиполосами,предвещавшими
знойный день. Розмэри и Кампион велели шоферу дожидаться в сосновойроще,
а сами пошли вдоль тенистой опушки, огибая крайполя,гдеповыжженной
солнцем траве расхаживали Эйб и Маккиско - последнийвременамивытягивал
шею, как принюхивающийся кролик.Новотудальнейотметиныдлямяча
появились еще какие-то фигуры - впереди можно было распознать Барбана,за
ним француз-секундант нес под мышкой ящик с пистолетами.
Оробевший Маккиско юркнул за спину Эйбаиосновательноприложилсяк
фляжке с бренди. После чего, давясь и кашляя, поспешил дальше и налетел бы
с разгону на двигавшегося навстречу противника, еслибнеЭйб,который
удержал его на полдороге, а сам отправился совещаться с французом.Солнце
уже взошло над горизонтом.
Кампион вцепился Розмэри в плечо.
- Ох, не могу, - просипел он едва слышно. - Это для меня чересчур.Это
сократит мою жизнь на...
- Пустите меня! - крикнула на него Розмэрии,отвернувшись,сжаром
зашептала французскую молитву.
Дуэлянты встали вдруг против друга - Барбансзасученнымвышелоктя
рукавом. Его глаза беспокойно поблескивали на солнце, но он вытер ладонь о
штанину неторопливым и размеренным движением.Маккиско,которомубренди
придало отваги, сжал губы дудочкой и с напускным равнодушием поводил своим
длинным носом, пока Эйб не шагнул вперед, державрукеносовойплаток.
Секундант-француз смотрел в другую сторону. Розмэри,душимаямучительным
состраданием, скрежетала зубами от ненависти к Барбану.
- Раз - два - три! - напряженным голосом отсчитал Эйб.
Два выстрела грянулиодновременно.Маккископошатнулся,нотутже
овладел собой. Оба дуэлянта промахнулись.
- Достаточно! - крикнул Эйб.
Все вопросительно посмотрели на Барбана.
- Я не удовлетворен.
- Вздор! Вы вполне удовлетворены, - сердито сказалЭйб.-Выпросто
сами еще этого не поняли.
- Ваш подопечный отказывается от второго выстрела?
- Не валяйте дурака, Томми.
- Ваш подопечный отказывается от второго выстрела?
- Не валяйте дурака, Томми. Вы настоялинасвоем,имойдоверитель
исполнил все, что от него требовалось.
Томми презрительно рассмеялся.
- Расстояние было смехотворным, - сказал он. - Я не привыккподобным
комедиям - напомните своему подопечному, что он не в Америке.
- А вы полегче насчет Америки, - довольнорезкооборвалегоЭйб.И
более примирительным тоном добавил:-Правда,Томми,этовсеслишком
далеко зашло. - С минуту они о чем-то препирались вполголоса, потом Барбан
кивнул и холодно поклонился издали своему недавнему противнику.
- А обменяться рукопожатием? - спросил француз-врач.
- Они уже знакомы, - ответил Эйб.
Он повернулся к Маккиско.
- Пойдемте, здесь больше нечего делать.
Уже на ходу Маккиско в порыве ликования схватил Эйба за руку.
- Постойте-ка, - сказал Эйб. - Нужно вернуть Томми его пистолет. Он ему
еще понадобится.
Маккиско протянул пистолет Эйбу.
- Ну его к черту, - сказал он задиристо. - Передайте, что он...
- Может быть, передать, что вы хотелибыещеразобменятьсясним
выстрелами?
- Вот я и дрался на дуэли! - воскликнулМаккиско,когдаочинаконец
пошли к машине. - И показал, на что я способен. Я был на высоте, верно?
- Вы были пьяны, - отрезал Эйб.
- Вовсе нет.
- Ну нет так нет.
- А если я даже глотнул раз-другой, что от этого меняется?
Все больше набираясь апломба, он уже недружелюбно поглядывал на Эйба.
- Что от этого меняется? - настаивал он.
- Если вам непонятно, объяснять, пожалуй, не стоит.
- А вы разве не знаете, что во время войны все всегда были пьяны?
- Ладно, поставим точку.
Но точку, оказывается, было еще рано ставить.Кто-тобежалвдогонку;
они остановились, и к ним подошел запыхавшийся врач.
- Pardon, messieurs, - заговорил он, отдуваясь.-Voulez-vousregler
meshonoraires?Naturellementc'estpoursoinsmedicauxseulement.
M.Barban n'a qu'un billet de mille et ne peut pas les regler et l'autrea
laisse son porte-monnaie chez lui. [Простите, господа. Я хотел бы получить
причитающийся мнегонорар.Толькозамедицинскуюпомощь,разумеется.
ГосподинБарбаннемограссчитаться,таккакунегоестьтолько
тысячефранковая купюра. А другой господин забыл кошелек дома (франц.)]
- Француз остается французом, - заметил Эйб,потомспросилврача:-
Combien? [Сколько? (франц.)]
- Дайте я заплачу, - предложил Маккиско.
- Не надо, у меня есть. Мы все рисковали одинаково.
Пока Эйб расплачивался с врачом, Маккиско вдруг метнулся в кусты, и там
его вырвало. Вышел он оттуда бледнее прежнего и чинно проследовал за Эйбом
к машине в лучах совсем уже розового утреннего солнца.
Авсосновойрощележал,судорожноловяртомвоздух,Кампион,
единственная жертва дуэли, и Розмэри в припадке истерического смеха пинала
его носком сандалеты в бок.