Только после этого она, видимо, вспомнила - взгляду
нее сделался рассеянный, и она подозвала проезжающее такси.
- Мы премило провели время, правда? - сказала она, прощаясь.
- Чудесно, - отозвалась Розмэри. Онанедумала,чтоэтобудеттак
трудно; все в ней бунтовало, когда она смотрела вслед удалявшемуся такси.
13
Дик обогнул траверсипродолжалидтиподощатомунастилунадне
траншеи. Посмотрел в попавшийся на пути перископ, потом стал на стрелковую
ступень и выглянул из-за бруствера. Впереди, под мутнымсеренькимнебом,
был виден Бомон-Гамель, слева памятником трагедии высиласьгораТинваль.
Дик поднес к глазам полевой бинокль, тягостное чувство сдавило ему горло.
Он пошел потраншеедальшеиуследующеготраверсанагналсвоих
спутников. Ему не терпелось передать другимпереполнявшеееговолнение,
заставить их все почувствовать и все понять; а между тем ему ведь ниразу
не пришлось побывать в бою - в отличие от Эйба Норта, например.
-Каждыйфутэтойземлиобошелсятемлетомвдвадцатьтысяч
человеческих жизней, - сказал он Розмэри.
Онапослушнообвелавзглядомунылуюравнину,поросшуюнизенькими
шестилетними деревцами. Скажи Дик,чтосамионисейчаснаходятсяпод
артиллерийским обстрелом, она быиэтомуповерила.Еелюбовьнаконец
достигла той грани, за которой начинается боль и отчаяние. Онанезнала,
что делать, - а матери не было рядом.
- С тех пор немало еще поумирало народу, и все мы тоже скороумрем,-
утешил Эйб.
Розмэри неотрывно смотрела на Дика, ожидая продолжения его речи.
- Вот видите речушку - не большедвухминутходуотсюда?Таквот,
англичанам понадобился тогда месяц, чтобы до нее добраться. Целаяимперия
шла вперед, за день продвигаясь на несколько дюймов: падали те, кто былв
первых рядах, их место занимали шедшие сзади.Адругаяимпериятакже
медленно отходила назад, и толькоубитыеоставалисьлежатьбессчетными
грудами окровавленного тряпья. Такого больше не случитсявжизнинашего
поколения, ни один европейский народ не отважится на это.
- В Турции только-толькопересталивоевать,-сказалЭйб.-Ив
Марокко...
- То другое дело. А Западный фронт в Европе повторить нельзя и не скоро
можно будет. И напрасно молодежь думает, что ей это по силам.Ещепервое
Марнское сражение можно было б повторить, но то, чтопроизошлоздесь,-
нет, никак. Для того, что произошло здесь, потребовалось многое -верав
бога, и годы изобилия, и твердые устои, и отношениямеждуклассами,как
они сложились именно к тому времени. Итальянцы и русские для этогофронта
не годились. Тут нужен был фундамент цельных чувств, которыестаршетебя
самого. Нужно было,чтобывпамятижилирождественскиепраздники,и
открытки с портретами кронпринца и его невесты, и маленькие кафеБаланса,
и бракосочетания в мэрии, и поездки на дерби, и дедушкины бакенбарды.
Нужно было,чтобывпамятижилирождественскиепраздники,и
открытки с портретами кронпринца и его невесты, и маленькие кафеБаланса,
и бракосочетания в мэрии, и поездки на дерби, и дедушкины бакенбарды.
- Такую тактику битвы придумал еще генерал Грант - втысячавосемьсот
шестьдесят пятом - при Питерсберге.
- Неправда, то, что придумал генерал Грант, было обыкновенноймассовой
бойней. А то, о чем говорю я, идет от Льюиса Кэролла, и Жюля Верна, и того
немца, который написал "Ундину", и деревенских попиков, любителей поиграть
в кегли, и марсельских marraines [кумушек (франц.)], и обольщенных девушек
из захолустий Вестфалии и Вюртемберга. В сущности, здесь ведьразыгралась
любовная битва - целый век любви буржуа пошел нато,чтобудобритьэто
поле. Это была последняя любовная битва в истории.
- Еще немного, и вы отдадите ее авторство Д.Т.Лоуренсу, - сказал Эйб.
- Весь мой прекрасный, милый, благополучный мир взлетел тутнавоздух
от запала любовной взрывчатки, - не унимался Дик. - Ведь так, Розмэри?
- Не знаю, - сосредоточенно сдвинув брови, сказала она. -Этовывсе
знаете.
Они чуть поотстали от прочих. Вдруг их обдало градом камешков икомков
земли, а из-за ближайшего траверса послышался громкий голос Эйба:
- Дух старого бойца проснулся во мне. За мной ведь тоже целый век любви
- любви в штате Огайо. Сейчас вот разбомблю к чертямэтутраншею.-Он
высунул голову из-за насыпи. - Вы что же, правил игры не знаете? Выубиты
- я в вас метнул ручную гранату.
Розмэри засмеялась, а Дик подобрал было горсть камешковдляответного
залпа, но тут же выпустил их из рук.
- Не могу дурачиться в таком месте, - сказал он почти виноватымтоном.
- Пусть серебряная цепочка порвалась и разбился кувшин у источника, икак
там дальше - но я старый романтик, и с этим ничего не поделаешь.
- Я тоже романтик.
Они выбрались из аккуратно реставрированной траншеи и прямо перед собой
увидели памятникпавшимньюфаундлендцам.Читаянадписьнапамятнике,
Розмэри вдруг разрыдалась. Как большинство женщин, оналюбила,когдаей
подсказывали, что и когда она должна чувствовать, и ей нравилисьпоучения
Дика: вот это смешно, а вот это печально. Нобольшевсегоейхотелось,
чтобы Дик понял, как сильно она еголюбит-теперь,когдаэталюбовь
перевернула для нее все на свете, когда она даже пополюсраженияходит
будто в прекрасном сне.
Они сели в машину и поехали обратно в Амьен.Теплыйреденькийдождик
сеялся на низкорослые деревья и кусты, по сторонам тоиделопопадались
сложенные,точнодлягигантскихпогребальныхкостров,артиллерийские
стаканы, бомбы, гранаты и всяческаяамуниция-каски,штыки,ружейные
приклады, полусгнившие ремни, шесть лет пролежавшие в земле.Ивдругза
поворотом дороги запенилось белыми гребешками целое море могил. Диквелел
шоферу остановиться.
- Смотрите, та рыженькая девушка так и не пристроила свой венок.
Он вышел и направился к девушке с большим венкомвруках,растерянно
стоявшей у ворот кладбища. Рядом дожидалось такси.Этобыламолоденькая
американка из Теннесси, приехавшая возложить цветы на могилу своего брата,
- они познакомились с ней утром в поезде.