В ноябре море почернело, волны всечащеперехлестываличерездамбу,
докатываясь до прибрежной дороги. Исчезли последние следы летней жизни,и
пустынные пляжи сиротливо скучали подмистралемидождем.ОтельГосса
закрылся для ремонта и перестройки, а летнее казино в Жуан-ле-Пен всееще
стояло в лесах, хоть и разрослось довнушительныхразмеров.ВКаннеи
Ницце завелись уДайверовновыезнакомые-рестораторы,оркестранты,
садоводы, судостроители (Дик купил себе видавший виды моторный бот), члены
Sindicat d'initiative [синдикатинициативы(франц.)-организациядля
выявления местных ресурсов], Дик и Николь изучали повадки своейприслуги,
размышляли над воспитанием детей. К декабрю Николь совершенно окрепла;за
целый месяц Дик не подметил ни разу напряженного взгляда, сжатыхгубили
беспричинной улыбки,неуслышалниоднойбессмысленнойфразы,ина
рождество они уехали в Швейцарские Альпы.
13
Перед тем как войти,Дикшапочкойстряхнулснегссинеголыжного
костюма. В просторном холле уже раздвинули послечаепитиямебель,ина
полу, за двадцать лет,точнооспой,изрытомгвоздямилыжныхботинок,
резвилось до сотни юных американцев, воспитанников окрестных школ,прыгая
под веселый напев "Не приводи Лулу"илидергаясьвсудорожныхужимках
чарльстона. Здесь была колония молодежи, простодушной инерасчетливой,-
штурмовые отряды богачейсосредоточивалисьвСент-Морице.БэбиУоррен
чувствовала, чтосовершилаактсамоотречения,согласившисьпоехатьс
Дайверами в Гстаад.
Дикубылонетруднозаметитьсестервпестром,мерноколышущемся
многолюдье, благодаря их эффектным, броским, как плакаты, лыжнымкостюмам
- небесно-голубойуНиколь,кирпично-красныйуБэби.Рослыймолодой
англичанин что-то говорил им,ноонинеслушали;завороженныеритмом
танца, они не отрывали глаз от танцующих.
Разрумянившееся от снега лицо Николь еще больше порозовело,когдаона
увидела Дика.
- Ну, где же он?
- Опоздал на поезд, приедет следующим. - Дик сел, заложив ногу наногу
и покачивая тяжелым ботинком. - До чего же вы обе эффектны рядом. Право, я
порой забываю, что мы здесь вместе и только что не ахаю при виде вас.
Бэби была высокая красивая брюнетка, стойко державшаяся на подступахк
тридцати. Она привезла с собой из Лондонадвоихспутников-вчерашнего
кембриджского студента и пожилогораспутникавикторианскогообразца.В
Бэбиужепроявлялиськой-какиестародевьиособенности-онабыла
сверхчувствительна к посторонним прикосновениям, вздрагивала, если донее
дотрагивались неожиданно, а такие длительныеконтакты,какпоцелуиили
объятия, непосредственно впечатывались в еесознание,минуяплоть.Она
была скупа на жесты, требовавшие участия всего корпуса, предпочитая топать
ногами и немного по-старомодномувстряхиватьголовой.
Онанаслаждалась
предощущением смерти в случае несчастья с кем-либо из знакомых и со вкусом
размышляла о трагической участи Николь.
Младший из ее англичан опекалсестервовремялыжныхпрогулокили
катался с гор на санях. Диквпервыйжеденьрастянулсвязку,делая
чересчур рискованный телемарк, я потому мог лишьпотихонькукататьсяна
"детской горке" вместе с ребятишками или жевовсеоставалсявотелеи
попивал квас в обществе одного русского врача.
- Тебе же скучно, Дик, - приставала к нему Николь. - Познакомился быс
какими-нибудь молоденькими девочками, ходил бы с ними танцевать после чаю.
- А что я им стану говорить?
- Ну что говорят в таких случаях?-Онаискусственноповысиласвой
низкий, чуть глуховатый голос и кокетливо засюсюкала:-"Ах,чтоможет
быть лучше молодости!"
- Терпеть не могу молоденьких девочек. От них пахнетмыломимятными
леденцами. Когда с ними танцуешь, кажется, будто катишь детскую коляску.
Это была опасная тема, и Дик ни на минуту не забывал об осторожности-
старался даже не смотреть на молодых девушек, а куда-то поверх их голов.
- Есть кое-какие неотложныедела,-сказалаБэби.-Во-первых,я
получила письмо из дому -насчеттогоучастка,которыйунасвсегда
назывался привокзальным. Середина его давно былакупленажелезнодорожной
компанией. А теперь та же компания купила все остальное. Эта земля - часть
нашего наследства после мамы. Встает вопрос о помещении полученных денег.
Желаяпоказать,чтостольнизменныематерииегонеинтересуют,
англичанин пошел приглашать кого-то на танец. Бэбипроводилаеготомным
взглядомамериканки,сколыбелиобожающейвсеанглийское,апотом
вернулась к прежнему разговору:
- Деньги немалые. На долю каждой из нас приходится по тристатысяч.Я
умею следить за своими капиталовложениями, ноНикольвэтомничегоне
смыслит, и не думаю, чтобы вы смыслили много больше.
- Мне пора, а то не поспею к приходу поезда, - уклончиво сказал Дик.
Шел снег, и с дыханием попадали в нос мокрые снежинки,неразличимыев
наступившей темноте. Трое мальчишек на санках пронеслисьмимо,выкрикнув
предостережение на непонятном языке; черезминутуихкрикдолетелуже
снизу, из-за поворота. Где-то сбоку звенели бубенцы поднимающихсявгору
конных саней. Станция вся сверкала праздничным оживлением, юноши и девушки
весело ожидали прибытия новых юношей и девушек; ритм весельяпередалсяи
Дику, и он встретил сошедшего с поезда Франца Грегоровиуса с такимвидом,
будто еле-еле урвал полчаса в непрерывной смене развлечений. Но Францбыл
поглощен одной целью, и никакие настроения Дика не могли его от этойцели
отвлечь. "Я попробую на денек выбраться в Цюрих, -говорилосьвписьме,
полученном им от Дика, -аможетбыть,вынеполенитесьприехатьв
Лозанну?" Франц не поленился приехать даже в Гстаад.
Францу былотеперьсорок.Егозрелостьздоровогочеловекахорошо
сочеталась с профессиональной приятностью манер, нонадежнейвсегобыла
для него бронялегкогопедантизма,позволявшаяпрезиратьтехбогатых
пациентов, которых он должен былзановоучитьжизни.